Волшебный напиток - Михаэль Энде

К Бредовреду тем временем вернулся дар речи, и он приказал:

-- Мяуро, спроси этого падалыцика, откуда он взялся и что ему здесь нужно.

-- Моему доброму маэстро угодно узнать твое имя, -- заговорил кот, стараясь выражаться аристократично. -- Изволь сообщить нам также, с какой целью ты пожаловал.

Описываемые Мяуро круги становились все уже.

Ворон крутил головой, не спуская с кота глаз.

-- Передай привет твоему маэстре, -- тут ворон изо всех сил подмигнул коту. -- Мое почтенное имя -- Якоб Карр. Я, так сказать, воздушный гонец мадам Тирании Кровосос, высокочтимой тетушки твоего маэстры. -- Тут ворон подмигнул другим глазом. -- И, к вашему сведению, я вовсе не падалыцик. Я старый, испытанный в жизненных передрягах ворон. Можно сказать, я ворон-горемыка. Ага. Вот именно. Горемыка.

-- Надо же, ворон! -- насмешливо сказал колдун. -- А не представился бы, так мы и не догадались бы!

-- Ха-ха, очень остроумно, -- тихо, чтобы не услышал колдун, сердито каркнул Якоб.

-- Горемыка? -- участливо переспросил Мяуро. -- Какое же у тебя горе? Говори без опаски, мой добрый маэстро тебе поможет.

-- Мне не везет, мне во всем не везет, -- мрачно ответил Якоб. -- Вот хоть сейчас, например -- на кого я нарвался? На кровожадного врага всех пернатых. И перья у меня все повыпали -- это я однажды прямиком в ядовитое облако залетел. В последнее время их в небе все больше и больше, а почему -никто не знает. -- Тут ворон опять подмигнул коту. -- А своему доброму маэстре ты вот что передай. Если мой потрепанный наряд ему не нравится, так пускай не смотрит. Другого у меня все равно нет.

Мяуро обернулся к колдуну.

Вот видите, маэстро, беда-то с ним, выходит, все-таки случилась. Как я и говорил.

-- Спроси-ка этого ворона, почему он тебе все время подмигивает, -сказал Бредовред.

Якоб Карр поспешил ответить:

-- Я не нарочно, господин советник. Не обращайте внимания. Просто нервы пошаливают.

-- Так, так. И отчего же мы такие нервные? -- с расстановкой произнес Бредовред.

-- Потому что не по нраву мне такие вот надутые господа! И выражаются этак напыщенно, и когти-то у них вон какие острые, и две фары на морде вместо нормальных глаз.

До Мяуро все-таки дошло, что его оскорбляют. Снести обиду он, конечно же, не мог. Он состроил как можно более суровую мину, распушил шерсть, прижал уши и профырчал:

-- Маэстро, разрешите ощипать этого бесстыжего грубияна?

Колдун посадил кота к себе на колени и погладил.

-- Потерпи немного, мой маленький герой. Успокойся. Он ведь сказал, что прилетел от моей высокочтимой тетушки. Послушаем, какие вести он нам принес. Сомневаюсь я, правда, что его словам можно верить. А ты как думаешь?

-- Манеры у него, во всяком случае, отвратительные, -- промурлыкал Мяуро.

Ворон яростно взмахнул крыльями и закаркал:

-- Эх, поддать бы вам обоим под зад, да покрепче!

-- Просто диву даешься, -- сказал Бредовред, почесывая Мяуро за ухом, -- просто диву даешься, какую вульгарную прислугу завела себя моя тетя. А ведь когда-то славилась взыскательностью...

-- Что?! -- рассвирепел ворон. -- Ну, все! Это уж ни в какие ворота не лезет! Кто вульгарный? Я вульгарный?! По-вашему, это что -- пустяки -лететь в буран и вьюгу, чтобы доложить, что моя хозяйка направляется сюда, в гости к вам? И прилетел-то аккурат к ужину, так нет же -- ни крошки не предложат, маковой росинки не дадут, наоборот, того и гляди самого сейчас сожрут прямо с перьями. Попрошу еще раз повторить: кто здесь ведет себя вульгарно?

Бредовред встревожился:

-- Что ты говоришь, ворон? Тетя Тирания идет сюда? Когда она прибудет?

Якоб Карр еще не остыл от гнева и скакал по полу.

-- Сейчас! Прямо сейчас! Сию минуту! Вот-вот явится! С минуты и на минуту!

Бредовред поник в своем кресле и простонал:

-- Ах ты, бородавка злокачественная... Не было печали...

Ворон поглядел на колдуна, склонив голову на бок, и довольно пробормотал:

-- Ага, кажется, я принес дурную весть. Для меня это характерно.

-- Вот уже полвека, как я не встречался: лицом к лицу с тетей Тирашей, -- причитал Бредовред. -- И что это ей от меня понадобилось? И как раз сегодня, когда ее визит совсем не кстати.

Ворон взмахнул крыльями.

-- Она сказала, что должна встретить Новый год вместе со своим горячо любимым племянником. И еще она сказала, что у племянника есть какой-то особый рецепт. Для приготовления какого-то особого пунша или еще чего-то там. Ей позарез нужен этот самый рецепт.

Бредовред сбросил с колен кота и вскочил. -- Она все знает! -- закричал он. -- Клянусь всеми язвами и нарывами, она решила воспользоваться тем, что я попал в затруднительное положение. Под личиной родственных чувств она хочет втереться в доверие и совершить хищение моей интеллектуальной собственности. Знаю я тетю, ох как хорошо знаю!

И тут Бредовред разразился очень замысловатой древневавилонской, а может, древнегреческой бранью. При первых же словах все стеклянные сосуды задребезжали и зазвенели, а по полу так и покатились во все стороны шаровые молнии.

Мяуро, который еще никогда не видал своего маэстро в таком гневе, струхнул и одним гигантским прыжком взлетел в безопасное место -- на голову акульего чучела, -- оно висело на стене среди других трофеев колдуна.

Да только там Мяуро струхнул еще больше -- потому что ворон тоже взлетел на чучело акулы и оба они, от страха сами не заметив, как это вышло, вцепились друг в дружку. В следующее мгновение кот и ворон в ужасе шарахнулись друг от друга.

А Тайный советник по колдовским делам трясущимися руками перерывал гору бумаг на своем столе. Расшвыряв все листки, он проревел страшным голосом:

-- Клянусь кислотными дождями, она не увидит ни одной запятой в моих бесценных вычислениях! Эта коварная гиена вообразила, что вот так задаром, за здорово живешь приберет к рукам результаты моих исследований. Ну нет, просчиталась тетушка. Ничего она не получит в наследство, ровным счетом ничего. Сию же минуту спрячу все бумаги с важнейшими формулами в тайник. Мой погреб надежно защищен от любого колдовства. Тетке туда ни за что не пробраться, да и вообще туда никто не залезет.

Бредовред припустил было к выходу, но вдруг остановился на полпути и стал оглядываться по сторонам, словно в поисках чего-то.

-- Мяуро, пестицид (Пестициды -- химические препараты для борьбы с сорняками, вредителями, болезнями культурных растений.) тебя побери, куда ты запропастился?

-- Я здесь, маэстро, -- промяукал кот, свесившись вниз с акульей головы.

-- А ну слушай! Пока меня не будет, не спускать глаз с этой нахальной вороны, понял? И смотри мне, не спать! Следи, чтобы ворон не совал свой длинный клюв в дела, которые его не касаются. А лучше всего... Вот что, отведи-ка его в свою каморку, запри там и сторожи у дверей. И ни в коем случае не слушай, что бы он ни говорил, ни в какие разговоры не вступай. Вообще, смотри, чтобы он не втерся тебе в доверие. Ты отвечаешь мне за ворона.

Бредовред бросился в коридор, ядовито-зеленый балахон развевался за его спиной.

Кот и ворон остались вдвоем. Они сидели друг против друга, Мяуро смотрел на Якоба, Якоб --на Мяуро. Через некоторое время ворон спросил:

-- Ну что?

Что -- ну что? -- фыркнул кот. Ворон снова начал подмигивать.

-- Так ты, что ли, ничего не кумекаешь, а, коллега?

Мяуро был сбит с толку, но он ни за что в этом не признался бы и потому сказал:

-- Придержи-ка свой длинный клюв. Маэстро запретил мне болтать с тобой.

-- Но он же ушел, -- каркнул Якоб. -- Мы, коллега, можем теперь наконец поговорить откровенно.

-- Втереться в доверие задумал? Не выйдет! -- сурово отрезал Мяуро. -И не надейся. Ты дерзок. Кроме того, у тебя нет стиля. Ты мне несимпатичен.

-- Я никому не симпатичен. Чего уж там, я к этому давно привык. Но все-таки мы должны помогать друг другу. Ты -- мне, я -- тебе. Ведь такое у нас с тобой задание.

-- Все, больше ни слова! -- Котишка заурчал и постарался принять как можно более грозный вид. -- Живо, идем в мою каморку. Прыгай вниз. И не вздумай предпринять попытку к бегству. Марш!

Якоб Карр лишь покачал головой и спросил:

-- Ты и правда дурак или только притворяешься?

Мяуро не знал, как быть и что сказать в ответ. С той минуты, как они с Якобом остались наедине, ворон вдруг стал казаться ему очень-очень большой птицей, а уж клюв -- теперь-тоМяуро разглядел, какой острый и страшный у ворона клюв. Кот выгнул спину, усы у него встопорщились. У горемыки Якоба сердце отчаянно застучало от страха, он понял, что дело его плохо. Он послушно слетел на пол с акульей головы. Котишка, не ожидавший такого эффекта от своих слов, тоже спрыгнул вниз.

-- Ты не тронь, не тронь меня --и тебя не трону я, -- сказал Якоб и нахохлился. Мяуро почувствовал себя хозяином положения.

-- Марш вперед, чужак! -- скомандовал он.

-- Ох, пропала моя головушка, -- печально прокаркал ворон. -- Лучше бы сидеть мне в родимом гнезде с моей Кларой...