Публичное одиночество - Никита Михалков

Актер, доверяя, освобождаясь, может сделать очень многое… Но не все. И поэтому постоянная работа с актером дает еще одно преимущество режиссеру – он точно знает, чего этот актер не может. Потому что пока под обаянием актера, убежденного в том, что он может все, режиссер разберется, чего он все-таки не может, проходит очень много времени. А у нас его так мало…

В то же время я могу пригласить актера: пусть никогда раньше его не снимал, но в котором я абсолютно уверен. Я придерживаюсь той точки зрения, что сценарий должен быть уже сориентирован на определенного актера…

Кстати, то, что я начинал как актер, и дает мне некоторое право говорить об этой профессии.

Есть много режиссеров, для которых актер просто инструмент. Они забывают, что актеру нужны определенные условия, прежде всего атмосфера на съемочной площадке. Конечно же, актер должен все время чувствовать, что он в центре внимания, что он любим, что о нем заботятся, что все подчинено его работе, его внутреннему состоянию. Ведь актер тратит не пленку, не свет, актер тратит себя…

У меня сейчас около двадцати ролей в кино, больших и маленьких, хороших и плохих. Не хотелось бы сваливать ответственность за неудачные картины, в которых я снимался, только на режиссеров. Но именно общение с режиссерами, которые не могут работать с актером, и привело меня к мысли попробовать свои силы в кинорежиссуре.

И еще одно. Актер – плохой, хороший, даже прекрасный – это все-таки лишь интерпретатор. Мне же хотелось быть ответственным за каждое свое слово, хотелось языком кино выразить то, что волнует меня. (I, 4)

(1979)

Интервьюер: Считаете ли Вы, что у режиссера должны быть свои актеры?

Безусловно, «свои».

Я имею в виду актеров, которые разделяют с режиссером… нет, не точку зрения, а мировоззрение, что гораздо важнее. Ибо точки зрения у нас могут быть разные, и манеры разные, и интерпретации, но вот мироощущение должно быть похожим.

Если это так, то режиссер с актером разговаривают на одном языке, как это происходит у нас, например, с Еленой Соловей, Александром Калягиным, Олегом Табаковым… (I, 8)

(1980)

Интервьюер: Как, по-вашему, должны складываться взаимоотношения актера и режиссера?

Они должны любить друг друга, постоянно находиться по отношению друг к другу в состоянии внутренней «подогретости», когда каждый взгляд, каждый импульс режиссера должен быть претворен актером в жизнь, а каждое душевное колебание актера режиссером не может быть пропущено.

Есть талантливые и сильные актеры, которые подминают под себя всех остальных, и с такими иногда приходится умышленно идти на то, чтобы их обидеть, заставить на мгновение испытать чувство, которое из-за них испытывают другие. А есть актеры, которых ни в коем случае нельзя обижать, – они тогда теряются и ничего не могут сделать.

Есть актеры, не терпящие чужой воли, – с ними нужно соглашаться, но исподволь делать все по-своему. В любом случае нельзя, невозможно отделять актера от его личности…

Режиссерская профессия – очень жестокая. Именно поэтому она должна быть гуманной, как это ни парадоксально. (I, 11)

(1980)

Интервьюер: В трех первых своих лентах Вы сами выступили в качестве актера…

Как правило, по необходимости.

Например, при съемках «Механического пианино» внезапная болезнь актера Евгения Стеблова, утвержденного на роль доктора Трилецкого, поставила группу в сложное положение. Отсутствие времени для подготовки другого актера вынудило меня, как знающего роль, самому ее сыграть.

Сниматься в своих фильмах особенно ответственно, это отвлекает и по существу мешает мне как режиссеру. Так что в дальнейшем буду стараться избегать подобных совмещений. (I, 13)

(1983)

Интервьюер: Актеры, которые Вам нравятся, но которым Вы пока не могли предложить роль?

Олег Борисов, Алиса Фрейндлих, Олег Янковский, Татьяна Догилева, Светлана Тома. (I, 18)

(1984)

Интервьюер: Ваша актерская биография после фильма «Я шагаю по Москве» складывалась успешно. Почему Вы так скоро и решительно сменили актерскую профессию на более сложную, режиссерскую?

Ответ будет коротким, а предисловие длинным.

Однажды нашей группе, снимавшей в экспедиции трудный по своей судьбе фильм (его начинали другие, но что-то там не получалось, и мы были брошены на спасение ситуации), предстояло сделать финальный кадр в Ботаническом саду южного города. А там как раз проходили практику студенты сельскохозяйственного вуза. Мы приехали, когда они прибирали осенние листья. Группа вывалилась из громоздких студийных машин, а из лимузина выпорхнула героиня в роскошном платье и широкополой шляпе. Расставили приборы, «мотор!», через минуту камеру выключили и по существующей издавна традиции последнего дня съемок открыли шампанское. Фильм завершен, люди устали от работы, и друг от друга, и от бесконечных скитаний по общежитиям и гостиницам. Давно хочется в Москву, к семьям, поэтому все возбуждены. Шумно чокнулись и быстро побежали к машинам…

А практикантки так и застыли с метлами в руках. «Вот это жизнь! Красиво, быстро, весело…» – говорили их зачарованные взгляды, которыми они провожали нашу героиню. Они не подозревали о том, что предшествовало этому короткому событию, как не ведали и о том, что именно тогда актриса была собранна и сосредоточена до предела. Первый кадр или последний – ей все равно надо его прожить…

Думаю, на свете не существует профессий трудных или легких. Эту меру определяет только человеческая совесть. Так же, как она определяет и цену успеха. Успех – величина переменная, и не стоит пытаться превратить ее в постоянную, стремиться на волне удачи набрать себе максимальное количество очков. Надо двигаться дальше.

Человека делает человеком сознание, что он достиг чего-то путем долгой и мучительной внутренней работы, через огромный труд. Возможно, это и есть объяснение, почему я, будучи исключенным из театрального училища за самовольное участие в съемках, не попытался испросить прощения, а пошел поступать на режиссерский факультет ВГИКа к Михаилу Ильичу Ромму… (II, 7)

(1988)

Интервьюер: С кем из актеров Вам лучше всего работается?

С Юрием Богатыревым…

Мало того, что он всегда понимает, что я от него требую, он фантастически ощущает образ персонажа. Его существо, характер, пластику. Поразительный актер.