Великие духи Барабинской степи - Олеся Усольцева

Ей сложно было понять, почему это случилось. Она только знала, что раньше могла ладить с одноклассницами. Но когда отец снова пришел к ним жить, и мама перестала заниматься детьми, вот тогда что — то переменилось. Дома было страшно и одиноко. И подружки как будто стали семьей. И Алиса всячески пыталась добиться их внимания. Она очень хотела им нравиться. Слишком сильно.

И потом месяц с Алиской в классе никто не разговаривал. Она сидела одна на задней парте. Гуляла и ходила в кино тоже одна. Ни разу не заплакала, не стала унижаться и извиняться. И потом, в конце года, те самые цацы, которые утроили заговор, соизволили ее простить. И разрешили общаться с Алиской остальным девочкам.

Была ли она счастлива в тот момент? Ей стало легче. Но в душе за этот месяц как будто что — то умерло или застыло. И не оттаяло, даже когда они ее снисходительно «простили». Может быть, доверие к людям. Или вера в себя. С тех пор она стала считать себя плохим человеком. Ее не любили в семье. От нее отвернулись подружки. Надо быть очень плохим человеком, чтобы с тобой так поступали. По щеке девочки сползла одна маленькая, почти незаметная слеза. Алиска смахнула ее, и пошла менять воду.

Она выплеснула за камералку черную жижу, и собралась к реке. Но остановилась на минуту. После душной палатки так приятно было почувствовать на коже прохладный ветерок. Длинные темные волосы развевались на ветру и щекотали лицо. Это было так приятно, что Алиса закрыла глаза и улыбнулась. Стрекотали кузнечики в траве, с раскопа доносились голоса и смех. Как же ей здесь хорошо…

Сенька снимал дерн на новом квадрате, ближайшем к лагерю. Он заметил Алису, и перестал работать. Издалека ему были видны ее развивающиеся на ветру волосы, то, как она подставила лицо солнцу. Он подумал о том, как эта девчонка сочетается со степью, дикими цветами и травами, бездонным небом… Что — то в ней было такое, необъяснимое. Какая — то тайна. Алиса была не по годам взрослой, спокойной и рассудительной. Но иногда она могла сказать что — то резкое и грубое, а, в другой раз, по — настоящему обидеться из — за невинной шутки.

Он вдруг почувствовал на себе чей — то взгляд. На него смотрела Ирина Алексеевна, стоящая у соседнего квадрата с планами в руках. Сеньке показалось, что она едва заметно улыбается. Он взял лопату и продолжил копать.

***

Это был вечер, когда Алиса с Любой пошли на курган доказывать свою смелость. В тот момент, когда над курганом поднялся огромный белый призрак, девочки остолбенели. А через мгновенье бросились бежать с истошными воплями:

— Спасите! Помогите!

— Девчонки, вы чего? Что случилось? — стали расспрашивать их ребята, ожидавшие все это время их возвращения.

— Мы шли, пели песни… А потом… Из кургана… Такое белое пятно появилось… — Люба с Алисой, запыхавшись, рассказывали об увиденном.

— Он огромный был!

— Да, больше двух метров!

— И еще рычал!

— Я тоже слышала!

Ребята переглянусь.

— Вам показалось, наверное? Может, луна отсвечивала, или еще что?.. — спросил Сеня.

— Ну не могло же им двоим показаться? Они ведь одно и то же рассказывают, — сказал Лёшка. — Странно все это… А вы громко пели?

— Очень.

— Кажется, вы духов разбудили… — глядя куда — то вдаль, проговорил Сенька.

Лицо у его приятеля вдруг перекосилось, как от внезапной боли. Лёша закрыл ладонью глаза, и выдавил:

— Что… ж вы… Наделали? — голос его был прерывистым, будто от плача.

Девчонки застыли с вытаращенными глазами. Луна скрылась за тучами, и стало темно. Откуда — то со стороны реки донеслось уханье ночной птицы.

***

Ирина Алексеевна, прибежавшая на крик, увела Алису и Любу в палатку, дала им валерьянки, и пыталась успокоить.

У костра Леха с Сенькой умирали от смеха.

— Ну Олежка, во дает! Порычать придумал!

— А ты видел, как они по полю неслись? — сквозь смех сказал Сеня. — «Спасите! Помогите!» — передразнил он девчонок писклявым голосом.

Они ждали возвращения с кургана Олега и Геныча, своих приятелей и соучастников розыгрыша.

— Чего — то они долго, — сказал Сеня с тревогой.

— Реквизит, наверное, собирают, — ответил Лёша, все еще смеясь.

И тут к костру подбежал Удав.

— Пацаны, Геныч тут? — запыхавшись, спросил он. Глаза его лихорадочно блестели и всматривались в темноту.

— Олег, ты чего? Генка с тобой ушел, — ответил Сеня.

— Ушел, да. А потом исчез! Девчонки когда убежали, мы так смеялись, у меня живот аж заболел. А потом я поворачиваюсь — Геныча нет. А мимо кургана два таких здоровенных волка пробегают!

— Да ладно! Кончай заливать!

— Я тебе точно говорю. Белые такие… Может, они Геныча того?

— Так. Ясно. Вы разыграли девчонок, Генка решил разыграть тебя, а ты — нас — предположил Лёша.

— Что служилось, Олег? — к ним подошла Ирина.

— Да Геныч запропастился куда — то, — сказал Сеня. — Да вы не переживайте, Ириночка Алексеевна. Мы его найдем.

Но ни на кургане, ни в окрестностях лагеря Генки не было.

— Сквозь землю он провалился, что ли… — сказал Сенька, когда они вернулись и еще раз проверили Генкину палатку.

Сеня даже не догадывался, насколько был близок к истине.

***

Он очнулся и подумал, что ослеп. Такая была вокруг темнота. Спертый воздух с запахом сырости. И ничего не видно. Геныч потер глаза. На лице лежал слой не то пыли, не то грязи. Она скрипела на зубах. Паренек сплюнул и стал ощупывать пространство. Сырая влажная земля с проросшей кое — где травой и корнями растений. Рука его вдруг наткнулась на какой — то предмет, округлый и холодный на ощупь.

«Но где же я?» — думал Генка. Он пытался понять, как оказался в этом темном и сыром месте. Последнее, что он помнил — это, как он смеялся. Много и безудержно, до боли в животе. А потом — провал.

Но вот, глаза привыкли, и темнота перестала быть однородной. Кверху становилось как будто светлее. Гена поднял голову и увидел кусок звездного неба. Яма оказалась не такой уж глубокой. Генка подтянулся, ухватился руками за ковыль и выбрался, карабкаясь по внутренней стенке земляного колодца.

Встав на ноги, он вздохнул полной грудью и огляделся. Воздух был свеж, стояла умиротворяющая тишина. Гена обошел курган, за которым чернело вспаханное поле. А там, чуть дальше — вырисовывались треугольные контуры палаток. Паренек, с быстро бьющимся сердцем, побежал туда, сжимая в руках таинственную находку.

Глава 5