Морион. Часть 1 - Анастасия Валерьевна Шмуратко

Вскоре ее ум окончательно затерялся в глубинах собственного подсознания, и девушка перестала различать вокруг себя реальность. Она все чаще и чаще уносилась вдаль, в собственные иллюзии, где она еще могла жить и радоваться жизни.

Там, в своих иллюзиях, она нашла свою судьбу. Она жила в собственном идеальном мире, где люди были добры и счастливы, где ее мать все еще была жива и коротала свой век, наслаждаясь приятным обществом уже ушедших друзей. Это был мир, где Олеся имела все шансы создать свою семью с тем человеком, которого выбрала именно она.

Но иногда картинка менялась с прекрасной на ужасную. Девушка отчетливо видела, как соглашалась на предложение помещика. Она видела, как мгновенно оказывалась на свободе, но после единственного вдоха она оказывалась в новой тюрьме, которая была ненавистней того кошмара, в котором она сейчас находилась. Здесь, среди шика, красивой одежды и вкусной еды, она чувствовала себя ущемленной.

Но самое страшное возникало, когда перед ней вновь оказывался ненавистный помещик. Она видела, как похотливая улыбка озаряла его лицо, как его руки медленно тянулись к ее невинному телу. Девушка хотела бежать прочь, но внезапно оказывалась прижатой к стене. Это было ловушкой, из которой невозможно выбраться. И тот момент, когда его лицо оказывалось в опасной близости, Олеся в ужасе вскрикивала и на мгновение приходила в себя, возвращаясь в холодную темницу. И девушка была несказанно счастлива, что это оказывалось лишь сном.

Когда сквозь ее фантазии вновь начала пробиваться реальность, Олеся внезапно осознала, что ее жизнь сломана навсегда. С одной стороны, она была рада, что смерть скоро нагрянет, но с другой, ей было обидно, что те люди, которых она считала друзьями, нагло ее предали. Разве могли они после всего этого безнаказанно ходить по земле? Но эти мысли также быстро исчезли из ее головы, как и появились.

Инквизиторы появились вновь. Только Олеся их больше не узнавала, она вообще уже перестала понимать, что творится вокруг. Ее разум окончательно затерялся в пучинах подсознания.

– Суд вынес приговор, чертово создание, – мрачный голос главного инквизитора ворвался в ее мозг. – Думаю, смертная казнь здесь подходит идеальнее всего. Огонь избавит нас от очередного дьявольского отродья. Но тем менее даже тебе позволяется предсмертная поблажка. Снимите цепи.

Кандалы спали с тонких запястий девушки, на которых практически не осталось живого места. Девушка даже не почувствовала внезапной легкости, ее взгляд все также был устремлен в пустоту. Только иссушенные губы изредка вздрагивали, не издавая ни единого звука.

Инквизиторы на мгновение зависли возле безжизненного тела, ожидая хоть малейшей реакции на их милосердие, но ее не последовало.

– А ты все молчишь. Твое же молчание тебя и погубило. Если бы ты шла нам навстречу, возможно, такого сурового приговора бы не последовало. Может, хотя бы сейчас ты произнесешь хоть одно слово в свое оправдание?

Но в ответ все также было молчание. Олеся даже не взглянула за своих мучителей, что заставило их поморщиться от отвращения.

– На закате приговор будет приведен в исполнение, – и суровые люди в балахонах покинули камеру девушки.

Спустя несколько часов они вернулись вновь и остались в глубочайшем шоке. Девушка сидела на полу, равномерно покачиваясь то вперед, то назад. Все ее руки были багровыми от собственной запекшейся крови. На одной из стен появилась кровавая надпись.

«Она уже здесь».

Из-за столь ужасающей картины инквизиторы не сразу решились войти в камеру и вывести девушку оттуда. Слово «ведьма» теперь прочно прикрепилось к несчастному созданию. Ее выволокли грубыми движениями прямо на деревенскую площадь, полную народа, где уже был готов огромный костер. Пока девушку привязывали к столбу, главный инквизитор зачитывал окончательный приговор.

Люди в толпе уже начали выкрикивать мерзкие слова в адрес девушки. Это были те самые люди, которых она знала всю свою жизнь, те люди, на чьих глазах она выросла. Они всегда были любезны друг с другом, готовы были идти на помощь, но сейчас они превратились в дикую свирепую стаю волков, готовую растерзать несчастное избитое тело девушки.

– Гори, ведьма!

– Так тебе и надо!

– Слишком долго ты скрывала свою сущность!

– Теперь ты за все поплатишься!

–… да будет смертная казнь через сожжение приведена в исполнение, – окончил свою речь инквизитор и уже замахнулся рукой, чтобы дать сигнал палачу, как вдруг сквозь шум толпы до его ушей донесся смех Олеси. Этот смех настолько громким, что постепенно затмил собой гул толпы, и вскоре среди людей стояла гробовая тишина.

Девушка смеялась и смеялась, пока внезапно ее лицо не посерьезнело.

– Вы говорите о справедливости, о чести, говорите, что всех повинных необходимо наказывать должным образом, – тихим, но напряженным голосом проговорила она. – Вы считаете, что выполняете божью волю. Но разве Бог говорил вам, что необходимо наказывать невинных?

В ответ – только лишь тишина. Олеся пристальным взглядом посмотрела на инквизиторов, лица которых медленно вытянулись от удивления.

– Вы говорите, что ваш суд неоспорим, что ничего не способно ему противоречить. Получается, невиновный человек, которого лишь оклеветали, попавший в ваши руки, все равно будет казнен? Вы строите догадки на словах свидетелей, но где уверенность, что они правдивы?

Она отвернулась, сморщив губы от отвращения, и обратилась к толпе.

– Все вы считаетесь тварями божьими, вы чтите его законы, и любое отклонение будет воспринято вами, как ересь. Но разве клевету восславляет ваш Бог?

– Молчи, ведьма!

Камень, прилетевший из толпы, попал прямо по лицу девушки и рассек нижнюю губу. Было больно, но Олесю это лишь позабавило.

– Вы настолько внушаемы, что вы поверите любому слову. И не важно, хорошее ли это слово или же плохое. В единое мгновение близкий вам человек становится изгоем общества. И никто из вас не стремится ему на помощь, потому что репутация превыше чести и справедливости.

– Довольно говорить! – голос главного инквизитора почти сорвался в этот момент. – Тебе уже давали шанс выговориться. Ты его потеряла, теперь нет смысла как-либо оправдываться.

– Глупо оправдываться, стоя на костре. На самом деле я лишь пытаюсь открыть вам глаза на истину.

Внезапно в толпе она увидела самого помещика, лицо которого сейчас было искажено непонятным страхом. И именно в этот момент дикая ненависть загорелась в сердце девушки, и она сдавленно зашипела.

– Боль и страдания ждут тех, кто наказал невиновного. Скоро вы все поймете, что были не правы, когда совершили эту ошибку. Моя смерть навсегда отпечатается в ваших жизнях, и вы уже ничего не сможете изменить. Потому что теперь вы прокляты. Я проклинаю вас. Я проклинаю