Побег из Брюха Паука (ЛП) - Сондерс Джордж

Было странно читать это, учитывая что мы с ней совсем недавно переспали и то, что я недавно любил её.

Тем не менее, я всё ещё не хотел убивать её.

— Джефф, — говорит Абнести. — Я знаю, что ты много над этим работал с Миссис Лэйси. Обсуждал убийства и так далее. Но это не твоя ответственность. Она наша.

— Даже не наша, — говорит Верлен. — А науки.

— Полномочия науки, — говорит Абнести. — Плюс её диктатура.

— Иногда наука паршиво себя ведёт, — говорит Верлен.

— С другой стороны, Джефф, — говорит Абнести, — пару неприятных минут для Хэзер…

— Рэйчел, — говорит Верлен.

— Пару неприятных минут для Рэйчел, — говорит Абнести, — и годы облегчения для буквально десятков тысяч недолюбливающих или перелюбливающих людей.

— Подсчитай это, Джефф, — говорит Верлен.

— Быть хорошим в маленьких вещах — легко, — говорит Абнести. — А делать огромные хорошие вещи — это намного сложнее.

— Включаю подачу? — спрашивает Верлен. — Джефф?

Я не говорю подтверждаю.

— Блядь, всё, хватит, — говорит Абнести. — Верлен, как называется этот препарат? Который вводишь и он тебя слушается?

— DocilrydeTM, — говорит Верлен.

— В его мобипаке есть DocilrydeTM? — спрашивает Абнести.

— DocilrydeTM есть в каждом мобипаке, — говорит Верлен.

— А он должен будет сказать подтверждаю в этом случае? — спрашивает Абнести.

— DocilrydeTM — класс 3, так что… — говорит Верлен.

— Ну видишь, это как-то бессмысленно получается, — говорит Абнести. — Какой смысл в лекарстве для подчинения, если нам нужно получить разрешение пациента для его использования?

— Нам просто надо запросить исключение, — говорит Верлен.

— И сколько эту хрень получать? — спрашивает Абнести.

— Отправим бумажку в Олбани, получим бумажку в ответ, — говорит Верлен.

— Тогда давай уж поскорее, — говорит Абнести, и они оба уходят, оставляя меня одного в Паучьем Брюхе.

X

Стало грустно. Возникло тоскливое, пораженческое чувство, что вскоре они вернутся, введут мне DocilrydeTM, заставят меня сказать подтверждаю, приятно улыбаясь, так как улыбаются люди под DocilrydeTM, и тогда в Рэйчел польётся DarkenfloxxTM и я начну описывать, быстрым, слегка металлическим тоном, как говорят люди на VerbaluceTM/VeriTalkTM/ChatEaseTM, то, что Рэйчел, в этот момент, начнёт с собой вытворять.

Как будто всё, что мне нужно было сделать, чтобы опять стать убийцей — просто сидеть и ждать.

И на это было сложно согласиться, особенно после моих занятий с Миссис Лэйси.

— Насилие должно закончится, злость должна уйти, — она меня постоянно заставляла это повторять. Затем она просила меня заниматься Подробным Воспоминанием насчёт моей роковой ночи.

Мне было девятнадцать. Майку Аппелю — семнадцать. Мы оба были в умат. Он всю ночь ко мне приставал. Он был мельче, моложе, даже менее популярным. В итоге мы у входа в Фриззи, катаемся по дороге. Он оказался проворным. Он оказался подлым. Я проигрывал. Я не мог в это поверить. Я был больше, старше, и, тем не менее, проигрывал? Вокруг нас, наблюдая, собрались почти все наши знакомые. Тут он уложил меня на лопатки. Кто-то засмеялся. Кто-то сказал: «Бля, бедняга Джефф». Рядом лежал кирпич. Я схватил его, вскользь ударил им Майка по голове. Теперь уже он лежал на лопатках.

Майк сдался. То есть, тогда, лежа на спине, с кровью стекающей со лба, он сдался, посмотрев на меня особенным взглядом, как будто говоря: чувак, слушай, мы же не настолько серьёзно это затеяли, а?

Настолько.

Не знаю как он, я — точно.

Я до конца и не знаю, почему я это сделал.

Это было что-то, связанное с выпивкой, и тем, что я был почти ребёнком, и практически проигрывал, как будто кто-то дал мне ВзрывГнева или что-то вроде того.

МоменталЯрост.

ЖизнеГубитель.

— Эй, ребята, привет! — говорит Рэйчел. — Какие планы на сегодня?

Я видел её ранимую голову, её неповреждённое лицо, руку, поднимающую ладонь, чтобы почесать щёку, ноги, движимые нервными волокнами, сельскую юбку, натягивающуюся, когда она скрещивала ноги.

Вскоре всё это превратится в тушу, лежащую на полу.

Надо было подумать.

Зачем они собираются ввести DarkenfloxxTM Рэйчел? Чтобы услышать как я буду описывать это. Если меня тут не будет, они не услышат моего описания, и тогда они не будут этого делать. Как сделать так, чтобы меня тут не было? Я могу уйти. Как я могу уйти? Наружу из Паучьего Брюха вела одна единственная дверь, которая всегда была закрыта электронным замком, с другой стороны которой находился либо Барри либо Ханс, с электрической дубинкой под названием DisciStickTM. Могу ли я подождать, пока вернётся Абнести, оглушить его и попытаться пробраться через Барри или Ханса, рвануть до главного выхода?

Может тут, в Паучьем Брюхе, есть какое-то оружие? Нет, только подаренная тому на день рождения кружка Абнести, пара кроссовок для бега, коробка мятных леденцов, его пульт.

Его пульт?

Вот же придурок. Согласно инструкции он должен был его постоянно пристёгивать к поясу. Иначе кто-то из нас мог бы воспользоваться им, чтобы без согласования получить любой препарат в инвентаре Мобипака: например, BonvivTM, или может BlissTymeTM или SpeedErUpTM.

Или DarkenfloxxTM.

Иисусе. А это один из вариантов решения.

Страшный, конечно.

В этот момент, в Малом Помещении №4, Рэйчел, видимо, считая, что в Паучьем Брюхе никого нет, поднялась и исполнила небольшой задорный танец, как будто жизнерадостная дочка фермера, выскакивающая на улицу, заметив приближающегося к их ферме деревенского парня, в которого она по уши влюблена, идущего с телёнком под мышкой, или что-то вроде того.

Почему она танцевала? Не было какой-то веской причины.

Видимо, просто жизнь, бьющая ключом.

Времени оставалось мало.

Кнопки на пульте были подписаны.

Старый добрый Верлен.

Я нажал нужные кнопки и зашвырнул пульт в вентиляционную шахту, чтобы не было возможности изменить решение, и застыл на месте, не веря в то, что только что сделал.

Зажужжал мой мобипак.

Потёк DarkenfloxxTM.

Затем накатил ужас, намного хуже чем я представлял. Вскоре моя рука уже на милю погрузилась в вентиляционную шахту. Затем я стал рыскать по Паучьему Брюху, в поисках чего-то, чего угодно. В конце концов стало совсем хреново: мне пришлось воспользоваться углом стола.

Что такое смерть?

На какой-то момент ты неограничен.

Я воспарил над крышей.

Я парил в небе, смотря вниз. Вот Роган, внимательно изучающий свою шею в зеркале. Вот Кит, делающий сет приседаний в нижнем белье. Вот Нед Райли, вот Б. Трупер, вот Гейл Орли, Стефан ДеВитт, все убийцы, все, наверное, плохие, хотя, в данный момент, я видел это немного с другой стороны. При рождении Бог дал им задание вырасти в полных отморозков. Был ли у них выбор? Была ли в этом их вина, когда они вываливались из утробы? Действительно ли они в этот момент, все ещё покрытые плацентарной кровью, мечтали вырасти в насильников, темных героев, обрывателей чужих жизней? В этот святой миг первого вздоха/осознания (крохотные ручки сцепляются и разжимаются), было ли их самым ярким желанием подвести (при помощи огнестрельного оружия, ножа или камня) какую-то невинную семью к тяжелой утрате? Нет; и тем не менее их кривые судьбы долгое время бездействовали где-то внутри них, как семена, ждущие полива и солнечного света, дабы возродить жестокие, отравляющие жизнь побеги, эти вода/свет являлись требуемой комбинацией нейрологической предрасположенности и триггером общественной среды, которая трансформировала их (трансформировала нас!) в отребье и убийц этого мира, запачкивая жизнь окончателным, несмываемым проступком.

Ого, подумал я, может я случайно подмешал VerbaluceTM в физраствор или как?