Витязь в розовых штанах - Дарья Донцова

имела, но после смерти Казакина получила право на элитный погост. Потом там оказались Варвара Егоровна, дочь пары, спустя несколько лет – ее супруг Петр Павлович, затем сам Казакин. Все, кроме Егора Филипповича, кремированы, он один в гробу. И с ними еще Олег Букашкин, муж Ирины, внучки Егора, дочери Варвары и Петра. Дети успешных родителей могли взять в спутники жизни обычных людей, это лишнее свидетельство в пользу отца и матери Ирины. Они не гнались за чинами, медалями, главное – счастье дочери. Меня другое удивляет. Кладбище ну очень непростое, Олег там с какого бока?

– Он зять покойных, – напомнила я, – родственник.

– Нет, – отрезал Чернов. – Брат, сестра, сын, дочь – вот родня. Еще жена или муж имеют право лежать в одной могиле на этом погосте. Зять – никогда, он не родной тестю и теще. Кабы Ирина Петровна первой отправилась к праотцам, тогда по поводу Олега вопросов не было бы. Он ее супруг, поэтому и оказался в элитном погребении рядом со спутницей жизни. Хотя… Деньги решают любую проблему.

– Ирина жива? – спросила я и чихнула.

– Будь здорова, – тут же отреагировал Костин.

– Офигеть! Прямо куском отвалились, – изумился Чернов.

– Ты о чем? – не поняла я.

– На стол глянь, – отозвался Паша. – Не прямо смотри, левее.

Я повернула голову, увидела прядь волос и удивилась:

– Это что?

– Ты чихнула, и они свалились, – не своим голосом уточнил наш главный по компьютерам, и мне стало понятно, что он сдерживает смех.

Но я никак не могла сообразить, что происходит.

– Откуда свалились? Чьи волосы? Выглядят они странно! С одного конца такие светлые, прямо прозрачные. А с другого вроде русые но похожи на металлические.

– Те, которые ты назвала прозрачными, свидетельство того, что шевелюру просто пережгли, – растолковал Чернов, – а те, которые смахивают на фольгу… Даже не знаю, как добились такого эффекта. Лампа, эта прядь с твоей головы слетела, когда ты чихнула!

– Смеешься, да? – улыбнулась я.

– Серьезен как никогда, – возразил Павел. – Сделала модное окрашивание? Вуаля, результат!

Я осторожно потрогала прядку, которая сиротливо лежала на столешнице. Потом вскочила, помчалась в туалет и встала перед зеркалом. Оно отразило женщину, у которой тушь с ресниц, как всегда, сползла на щеки. Но с этой бедой легко справиться. А вот с волосами… Чуть повыше правого виска была залысина. Я провела руками по остаткам шевелюры и поняла, что волосы слетают с моей головы, как листья с дерева осенью.

Дверь приоткрылась, в женский туалет заглянул Костин.

– Лампудель!

Я шмыгнула носом.

– Что?

– Волосы не зубы, вырастут, – оптимистично сказал мой лучший друг.

– Совершенно не переживаю, – дрожащим голосом возразила я. – Зашла в туалет, потому что мне сюда захотелось. Вымою руки, вернусь. Хотя нет! Совсем забыла! Надо… э… э… Ну, короче, уйду на короткое время. Скоро вернусь. Принеси, пожалуйста, мою сумку, она в кабинете.

Примерно через полчаса я вошла салон, где мне сделали стрижку с окрашиванием, и сказала девушке на ресепшене:

– Позовите директора!

Та бросила взгляд на мою прическу и протараторила:

– Он в отпуске.

– Тогда заместителя.

– Она уехала на международные соревнования, – бойко ответила врунья.

Я улыбнулась, глянула на табличку, которая стояла на пластмассовой доске, прикидывающейся натуральным мрамором, и продолжила:

– Виктория Синицына, вы меня узнали?

Красотка заморгала. Без сомнений, она сразу вспомнила женщину, которая сегодня пришла к открытию салона и смирно прождала пятнадцать минут мастера, которому в голову не пришло извиниться за опоздание. И я сейчас понимала, о чем она думает: «Если отвечу – да, то клиентка начнет возмущаться качеством работы, начнет скандалить. Может, соврать?»

– Нет! – выпалила глупышка.

Мне стало смешно, я вынула телефон.

– Вот эсэмэска от парикмахерской, получена вчера вечером. Пожалуйста, прочтите. Вслух.

– «Уважаемая госпожа Романова, ждем вас…» – начала Виктория. – Ну… да… забыла просто! Чего хотите?

– Увидеть кого-то из начальства, – повторила я.

– Никого нет! Вообще!

– Жаль, – вздохнула я. – Не себя жаль, вас!

– У нас все хорошо, – объявила девушка.

Но я уже набрала нужный номер и включила громкую связь.

– Ежедневник «Желтуха» рад вашему звонку! – закричала трубка. – Нажми-те…

Я, не дослушав объявление, ткнула пальцем в кнопку.

– Ежедневник «Желтуха», приемная главного редактора, секретарь, – затараторил женский голос.

– Вера, это Лампа, – остановила я женщину.

– Приветик, любовь моя! – обрадовалась Орлова. – Как дела? Твой муж всех бандитов поймал? За решетку запихнул? Передай генералу от меня сладкий поцелуй. Не ревнуй, киса!

Лицо Виктории, которое стало бледнеть еще на той стадии, когда мне ответил автомат, теперь начало краснеть. А Вера продолжила:

– А чего ты мне набрала, почему не Валерию Ивановичу на мобильный?

– Хотела, чтобы в салоне, где из моих волос сделали гнилую солому, поняли, что я соединилась с офисом «Желтухи», – засмеялась я. – Пришла сейчас в парикмахерскую из-за того, что там мне капитально пережгли волосы, аж пряди отваливаются. И, представляешь, у них все начальство в отпуске!

– Эй, салон! – закричала Вера. – Если решите Романову обидеть, то зря придумали такое! Она с нашим боссом в крепкой дружбе! Сейчас он к вам фотокорреспондента пришлет, новость на сайт бросим. У нас три миллиона просмотров в день и…

Девушка вскочила и убежала.

– Верунька, спасибо, – тихо поблагодарила я и отключила громкую связь, – сотрудница ресепшена удрала.

– Не за что, киса моя, – засмеялась подруга. – Пойду белье из стиралки вытаскивать.

Я положила телефон в сумочку. Несколько лет назад моей подруге Вере Орловой пришло в голову, как можно добиться встречи с главврачом медцентра, в котором ее, пришедшую в апреле с просьбой сделать КТ по ОМС, записали на декабрь. Идея была проста как валенок. Вера набирает многоканальный номер офиса газеты. Там, естественно, начинает талдычить голос: «Ежедневник “Желтуха” рад вашему звонку!» На стадии «нажмите кнопку для соединения с отделом» она сбрасывает звонок, звонит мне, а я прикидываюсь помощницей главного редактора. Если же я попадаю в неприятную ситуацию, то так же обращаюсь к Вере. Главное – предупредить друг друга, что едешь куда-то. Орлова почти всегда дома, у нее маленький ребенок. Со мной сложнее, но все равно получается.

В зал выбежали Виктория и мужчина. Я постаралась сохранить серьезное выражение лица. Сработало!

– Добрый, добрый, добрый день, – затараторил незнакомец. – Разрешите рассказать о себе. Андрей Николаевич Борисов, для вас просто Андрэ. Управляющий данного, лучшего в России, салона.

Я посмотрела на Синицыну.

– В самом деле вижу вашего начальника?

Девица молча кивнула.

– Могу показать паспорт, – предложил Андрей.

– Да, посмотрю, – согласилась я.

– Экая вы недоверчивая, – промурлыкал Борисов.

– К сожалению, совсем наоборот, – возразила я. – Сегодня в вашем салоне мне пообещали биполярное окрашивание и супермодную стрижку. Результат перед вами.

Я помахала прядкой.

– Отваливаются локоны! А