Личный фотограф смерти (СИ) - Aniri Yamada

— Выпить? – миссис Кейс заколебалась, было заметно, что она здорово устала и вовсе не прочь немного расслабиться, но ей неудобно заваливаться к практически незнакомому человеку. Наконец она решилась. – Если только за знакомство. Ну, или в качестве новоселья, хоть оно и было месяц назад!

Они втроем прошли на кухню, Луис достал из холодильника бутылку вина, которую купил давным-давно в порыве ностальгии. Такое вино он любил, когда начал учёбу в колледже и был полон надежд и ожиданий на будущее.

Луис как раз задумался, что бы предложить Деннису. Лимонада, как и вообще любой газировки у него в доме не водилось. О соке и говорить нечего. В холодильнике сейчас стояло только свежекупленное пиво и молоко. Выбор напитков был невелик. Прекрасно понимая, что предлагать Дени пиво можно будет только через несколько лет, Луис как раз подумывал о таких немудрёных напитках как чай или кофе, когда был спасен воплем мальчишки.

— Лами! Мама, дай скорее ключи, он же голодный! – выхватив требуемое, Деннис пулей выскочил из квартиры.

— Иногда я жалею, что купила ему этого кота. Мне кажется, что если бы его не было, у Дени появились бы друзья, и он не проводил бы с ним все время, — задумчиво произнесла миссис Кейс.

— Если бы не кот, он бы сидел дома один, — возразил Луис, разливая вино по бокалам. – Я был в детстве точно такой же. У меня была собака, и не было друзей. Не волнуйтесь, через пару лет, когда его начнут интересовать девочки, он изменится. Будете ещё с ностальгией вспоминать свои страхи.

— Может быть, — вздохнула женщина. – Но он просто одержим Лами. Несколько лет назад мы жили в пригороде, и Лами там мог выходить на улицу. Однажды он залез на дерево и не смог спуститься. Дени полез за ним, упал и сломал руку. Я была на работе, когда мне позвонили из больницы, — она поёжилась. – Как же я тогда перепугалась.

— Могу себе представить, — Луис решил по быстрому сменить тему, пока беседа не перетекла в русло жалоб на судьбу. – А где вы работаете, если не секрет? – Из недолгого общения с миссис Кейс и Дени, он понял, что женщина почти всегда на работе.

— Какой уж секрет, я журналист. Пишу обо всем понемногу, — Луис заметил, что прозвучало это без особой гордости, видимо карьера у миссис Кейс не слишком удалась. Отсюда и постоянные переезды, и вечные поиски лучшей работы. – А вы чем занимаетесь?

— Фотографией. Оперативной, — Луис прекрасно понял, что его голос прозвучал не более радостно и гордо. Два человека очень «любящих» свою работу.

— Здорово! Мы практически коллеги! – воодушевилась миссис Кейс.

— Да уж. Предлагаю перейти на ты. И выпить за это.

Вернувшийся через некоторое время Деннис застал их вовсю обсуждающих общих знакомых, коих у них в издательской среде, оказалось на удивление много. На руках у него сидел большой серый кот, явно породистый, но Луис, равнодушно относящийся к кошачьим, не смог идентифицировать породу. У кота были большие пушистые щеки и ярко-жёлтые умные глаза. Он уютно устроился в руках хозяина и, похоже, вполне невозмутимо чувствовал себя в незнакомой квартире.

— Вот, это Лами! — возвестил Деннис и попытался пристроить кота на столе.

— Дени! Ты ополоумел? Куда ты его сажаешь? На стул что ли посади, — мать строго проследила за выполнением своего требования и виновато посмотрела на Луиса. – У нас он везде лазает, не запретишь заразе такой…

Кот спокойно уселся на стуле и взглянул на Луиса.

— Ничего что я его принес? – Деннис ласково погладил своего любимца. – Я хотел чтобы вы познакомились. Правда, он классный?

—Ну… да, — Луис понял, что вопрос не требует ответа, и кот в любом случае оказался бы здесь. – Красивый, и это, взгляд умный. И щеки, такие… пушистые.

— Ага! – мальчик достал из оттопыренного кармана банку с содовой и, открыв ее, звучно отхлебнул. – О чем вы тут говорили?

— А не много ли вопросов, мистер? – Трейси отвесила сыну шутливый подзатыльник.

— Мне же интересно… — с притворной обидой ответил мальчик.

— Перебьёшься, пей свой лимонад и следи за котом. Не хватало, чтобы он тут всё переметил.

Луис, который хотел было возразить, что кот ему не слишком помешает, если спрыгнет на пол, решил промолчать, услышав последнюю фразу.

— Дома же он не метит…

— Дома уже не осталось ни единой вещи, которую он бы не пометил. Молчи уж, защитничек!

Они проговори до десяти часов, после чего Трейси и Деннис ушли. Луис прибрался в кухне, порадовавшись, что мебель не пострадала от инстинктов кота.

Уже ложась спать он подумал, что это был один из лучших его вечеров. Луис не успел как следует обдумать почему ему было так хорошо с новыми знакомыми, как таблетка снотворного затянула его в сон.

Ему снился очередной кошмар. На этот раз он оказался около здания полностью покрытого зеркальным стеклом. Он стоял и ждал. Наверху, в люльке, находился человек из-за которого он здесь был. Луису казалось, что он стоит здесь уже целую вечность. Он поднял фотоаппарат и навёл его на люльку, яркий отблеск от стекла ослепил его и Луис, зажмурившись, опустил камеру.

Теперь он стоял уже не на улице, а в каком-то коридоре, вокруг было множество дверей, но все они были забиты досками. Конец коридора терялся в темноте. Откуда-то Луис знал, что находится внутри стеклянного здания. В голове вдруг возникла мысль, что он может найти мойщика-самоубийцу, поговорить с ним, отговорить.

Луис идет по коридору, он помнит, что Ведьма запрещала ему пытаться предотвратить то, что должно произойти. Но так же он помнит (или знает?), как будет выглядеть тот парень, если прыгнет с шестнадцатого этажа.

Двери справа и слева всё так же заколочены, а впереди стоит непроглядная тьма, по мере того как он продвигается, она чуть рассеивается, давая разглядеть все тот же ландшафт.

Луис боится опоздать и идёт быстрее. Ведьма говорила что-то о наказании, и он знал, что оно его не минует, но он хочет успеть до того, как неизвестная кара его настигнет.

Неожиданно за спиной раздается скрежет. Луис оглядывается, но тьма заволокла коридор и позади него. Он ничего не видит, но точно знает, что там что-то есть. Или кто-то. Оно наблюдает за ним, и у Луиса, чувствующего на себе этот внимательный взгляд, от ужаса начинают шевелиться волосы на голове.

Игра в гляделки с невидимым соперником Луису надоедает и он, медленно отвернувшись, идет дальше. Сзади снова раздается скрежет, словно кто-то огромными когтями скребёт по стене. Причём и по правой и по левой одновременно. И что самое неприятное, звук приближается к Луису.

Он ускоряет шаги, и нечто из темноты тоже прибавляет скорость. Шум за спиной перемежается с треском ломаемых досок. Тех самых досок, которыми заколочены двери.

Луис бежит.

Судя по звукам, враг не отстаёт. Теперь Луис слышит топот и даже тяжелое дыхание. Оно шевелит волосы на затылке, и дыхание это не тёплое, как у любого живого существа, а холодное, леденящее кровь.

Луис чувствует, что время почти подошло, скоро самоубийца сделает шаг вперёд, и все действия Луиса окажутся напрасными. Ему надо найти комнату с окном, за которым висит люлька мойщика.

Преследующая его тьма разражается рёвом, от которого кажется готово остановиться сердце. Треск и скрежет совсем рядом, Луис вот-вот ощутит прикосновение преследователя.

Он боится повернуться, теперь он знает, что если обернётся, сзади будет не просто темнота, а тот, кто в ней скрывается. Тот, кто должен остановить его, не позволить спасти мойщика.

Впереди светлеет, в конце коридора он видит дверь. Она не заколочена, как все остальные и будто бы светится.

Нечто за спиной снова издает рык, и Луис ощущает, как воздух расступается, пропуская тело преследователя в последнем рывке. Он тоже кидается вперёд, рука сжимается на дверной ручке, поворачивает её и дверь распахивается внутрь. Луис, не останавливаясь, вваливается в комнату, а когда понимает что вляпался, становится уже слишком поздно.

Тьма позади с удовлетворенным вздохом растворяется, а он оказывается там, где и хотел, но совсем не в том качестве, на которое рассчитывал.

Луис стоит в люльке, внизу шестнадцатиэтажная пропасть, в глаза бьёт яркий солнечный свет. Но это уже не совсем он. Теперь он смотрит на мир глазами мойщика-самоубийцы. Смотрит вниз, завороженно, не отрываясь. Луис хочет закричать, остановить, но не может. Его тело, уже не принадлежащее ему, медленно, слегка лениво, переваливается через край люльки.

И он падает.

Воздух рвёт волосы и одежду. С силой бьёт по лицу.

Земля и небо мелькают перед глазами, когда тело переворачивается. Крик рвётся из груди. Из его груди, но мойщик не издает ни звука, а потому они, два человека в одном теле, летят в полной тишине.

После очередного переворота ему открывается вид быстро приближающейся земли. Он уже видит на асфальте то место возле машины, где сейчас упадёт. А ещё видит человека с фотоаппаратом поблизости.