Засада - Крис Брэдфорд

Но улыбка мамы осталась дерзкой, а объятия были крепкими и полными любви. Он обнял ее в ответ, радуясь, что может при этом сморгнуть слезы. Она набиралась сил в его присутствии, и когда он отстранился, она сияла, а тени исчезли с лица.

— Рада тебя видеть, — сказала она, поцеловав Коннора в щеку. Она заметила Шарли и после короткой вспышки удивления добродушно поприветствовала ее. — Ты, должно быть, Шарли. Добро пожаловать! Прости за драматический прием.

— Не беспокойтесь, миссис Ривз, — ответила Шарли, въезжая в дворик. — Я тоже рада вас видеть. Коннор много о вас рассказывал.

— Правда? — спросила его мама, взяла у сына трость, но не приняла его поддержку. — Надеюсь, рассказывал хорошее. Но вы оба устали после долгого пути. Заходите, пока мы не замерзли до смерти.

Они прошли за ней к входной двери, где Коннор заметил недавно установленный скат и сложенную инвалидную коляску в коридоре. Состояние мамы было хуже, чем он думал.

В гостиной бабушка ждала их у камина. Угли пылали красным, согревая и мерцая, и Коннор всегда ассоциировал этот вид с домом.

— Как мой мужчина? — спросила бабушка, медленно поднимаясь с кресла, такого же старого, как и она.

— Отлично, бабуля. А ты?

— Я как огурчик и…

— …в полном порядке, — закончил за нее Коннор.

— Ах ты вредина! Это мои слова, — она рассмеялась и обняла его. — А кто же эта красавица за тобой?

Отойдя в сторону, Коннор представил Шарли, протянувшую его бабушку подарочную коробку хороших чаев.

— Коннор рассказывал, что вы любите "Эрл Грей", — объяснила она.

— Это очень заботливо с твоей стороны, — ответила его бабушка, восхищаясь коробкой. Коннор видел, что Шарли ей понравилась, ведь бабушка нежно потрепала ее руку в благодарность. — Чувствуй себя как дома, Шарли, а мы с Коннором заварим чай и принесем печенье.

Коннор послушно пошел за бабушкой, оставив Шарли с мамой. Он оглянулся на миг, чтобы убедиться, что Шарли в порядке, а она уже весело болтала с его мамой.

— А где Салли? — спросил Коннор, вспомнив о сиделке, которую обеспечила организация "Страж-друг" в обмен на его работу.

— Мы ее отпустили на вечер, ведь ты приехал, — объяснила бабушка, включив греться чайник и вытаскивая лучшие чашки из шкафа.

— А так можно? — спросил Коннор, глядя на инвалидное кресло в коридоре. — Мама выглядит… слабой.

Бабушка замерла, перестав заваривать чай. С тяжким вздохом она ответила:

— У твоей мамы был рецидив. Она не признается, как сильно страдает. И она настояла, что встретит тебя на крыльце, хоть я и была против. Она хотела показать тебе, что с ней все в порядке. Чтобы ты не беспокоился.

Коннор посмотрел в сторону гостиной, где мама сидела у камина, и дрожь ее рук все еще была заметна. Хоть он помогал ей, оставив сиделку, он все равно чувствовал себя бессильным, ведь не мог помочь, когда она в этом так нуждалась. Он хотел бы как-то защитить маму от болезни, а не пытаться уменьшить ее страдания.

Бабушка увидела боль на его лице.

— Не волнуйся, милый. У твоей мамы сильный дух. И Салли очень помогает. Даже не знаю, как бы мы были без ее помощи. И твоя Шарли кажется милой девочкой, — отметила его бабушка, резко меняя тему и опуская три пакетика "Эрл Грея" в чайничек, заливая их кипятком. — Как ваши отношения?

— Мы просто друзья, — ответил Коннор, понимая, куда она клонит.

Бабушка взглянула на него.

— Правда, — настаивал Коннор.

— Я тебе верю, — сказала она с понимающей улыбкой и насыпала в тарелку печенье. — Но я надеюсь, что ты не обидишься, если я скажу, что она — необычный выбор для твоей "школы".

В отличие от его мамы, бабушка Коннора знала правду про "частную школу". Хотя он поклялся полковнику Блэку, что никому не расскажет о "Страже-друге", ведь организация была секретной, Коннор понимал, что бабушку обмануть не сможет. Она быстро раскусила бы всю ложь. Он доверил правду бабушке, рассказал ей все — о школьной программе в "Страже-друге", о том, что его обучат и этому, и навыкам телохранителя. Ей не сразу это понравилось, но ситуация в семье была отчаянной, и она видела решимость отца, воплотившуюся и в нем, решимость, что делала его отца лучшим, солдатом Особых сил Британии. Она не одобряла затею, но согласилась с его решением.

Из гостиной донесся смех Шарли над словами его мамы, и он надеялся, что это не из-за смущающих рассказов о нем в детстве.

— Так что случилось с Шарли? — не унималась бабушка, подняв поднос. Она смотрела на кресло-каталку Шарли.

Коннор уже его и не замечал. Шарли дала ясно понять на словах и на деле, что кресло ее не сковывает.

— Не знаю, — ответил он. — Она мне не рассказывала. Это случилось до того, как я к ним пришел, во время задания.

Его бабушка чуть не выронила поднос, чашки звякнули по подносу, горячий чай вылился на пол.

— На задании!

Коннор не мог смотреть на тяжелый взгляд бабушки, он взял тряпку из рукомойника и вытер все. Поставив поднос на стол, бабушка задумчиво посмотрела в окно.

— Очень неправильно, что этот ваш полковник нанимает детей для такой опасной работы. Жертвовать будущим для защиты остальных, — она покачала головой. — Что же случилось с миром, если нужна такая организация?

Бабушка повернулась к Коннору с мрачным видом.

— Мне уже не нравится твоя работа. Совсем не нравится.

— Бабушка, поверь, риск минимален, — возразил Коннор. — Нас хорошо учат, мы держим ситуацию под контролем.

— Видимо, не до конца, — парировала бабушка, глядя на Шарли. — Я хочу, чтобы ты ушел от них. Пока с тобой не случилось ничего ужасного.

— Я не могу, — спорил Коннор. — Они платят за заботу о вас с мамой.

— Знаю… знаю, — сказала бабушка, шагнув к нему и обхватив его лицо ладонями, как делала, когда он был маленьким. Она с болью и любовью смотрела на него. — Ты так похож на отца. Конечно, я понимаю, что они платят за заботу о нас. Но какой ценой?

Глава 7

— А вы долго, — отметила его мама, прерывая разговор с Шарли, когда Коннор с его бабушкой вернулись в гостиную. — Мы уже думали, что вы съели все печенье!

— Нет, милая, просто я разлила чай, — объяснила бабушка, опускаясь в кресло.

— Но все уже убрано, так ведь, бабуля? — сказал Коннор, поставив на столик поднос. Она улыбнулась в ответ, не разжав губы. Он смог убедить ее, что должен и дальше быть телохранителем, по крайней мере, пока что. Он сказал ей, что не будет участвовать в новой миссии, что будет в безопасности в штаб-квартире. Бабушка с большой неохотой сдалась, но только при условии, что на Пасху они снова поговорят об этом. Она была упрямой, считала, что он не должен рисковать своей жизнью ради их блага. Коннор думал иначе. После смерти отца ответственность за семью лежала на нем, тем более, теперь, когда они нуждались во многом.