Я не сдаюсь... - Александр Авраменко

– Обкурился, гадёныш. Что же, наркомания лечится радикально. Свинцом…

Одинокий хлёсткий выстрел поставил точку. Боевик рухнул в пыль, забился, хрипя, потом вдруг выгнулся, упираясь головой в землю, и рухнул вновь. Уже навсегда… Солдат ждал, прислушиваясь. От стрельбы звенело в ушах, но слух быстро восстанавливался. Раздался злобный лай попрятавшихся было при звуках боя деревенских псов, потом рычание и снова лай. Значит, живых нет, понял он. Но бережёного бог бережёт… Прячась, осторожно проверял каждый труп. Раненых не было. Уж слишком давно он воевал. Тем более что это не война. Это там на каждого задетого по куче санитаров и врачей, да ещё пока доставишь до санчасти… А здесь – если зацепили, то твои проблемы. Либо перевязывайся сам, либо сдыхай. Помогать никто не станет. Если только потом, когда досыта развлекутся с захваченными пленниками… И совсем не опьянеют от крови…

Главное, патроны. С десяток гранат. Пригодятся. Ещё как! Ого! Блок сигарет. Давно уже не курил ничего, кроме деревенского самосада… Консервы. А это что? Попробовал на язык и тут же сплюнул – афганский героин. Много. Почти целый пакет. В реку его!.. Неплохой арсенал получается. Автоматы, пистолеты, два пулемёта. Много патронов. Эх, сейчас бы пару ребят из его взвода, и никакие бандиты не страшны. Но… Раскидала судьба кого куда. Кто пропал без вести. Кого достали бандиты или затерялся на бескрайних просторах страны. Самые счастливые те, кто успел перебраться через границу. Впрочем, вряд ли… В Европе сейчас тоже заваруха… Михаил сплюнул и закурил трофейную сигарету. Откинулся к забору, наслаждаясь ароматным дымом. Надо бы за деревенскими сходить. Впрочем, успеет ещё. Отдохнуть бы надо… И оружие убрать лишнее. А то пацаны вездесущие ещё стащат чего, для интереса, и подстрелят друг дружку, не дай бог! Не хотелось бы такой грех на душу брать. Но винтовочка хороша! И как только она сюда попала? Не иначе, как инструкторы доставили. Не сами же эти гады полезли вдруг на тех, с кем соседствовали сотни лет… Значит, кому-то нужно это было… Он мгновенно перекатился в сторону и вскинул трофейную винтовку к плечу, услышав слабый треск ветки под ногой.

– Дядя Миша! Это я, Василий!

– Тьфу, чёрт!

Он смахнул выступивший на лбу пот.

– Повезло тебе, пацан! А то лежал бы сейчас рядом с этими…

Солдат кивнул на груду сваленных в кучу тел. Затем распечатал трофейный блок, вытащил пачку сигарет, вскрыл и с наслаждением сделал первую затяжку. Самую вкусную после работы или боя… Сегодня не повезло им, завтра – может быть, мне. Жизнь пока есть – нужно жить…

Глава 5

…Подземный город был просто колоссален. Настолько огромен, что обойти его пешком было практически невозможно. Кому, зачем нужно было строить такую махину, чтобы затем бросить, пока так и не выяснилось. Зато обнаружилось самое главное – создатели подземного комплекса оказались существами, которым требовалась такая же атмосфера, как и людям. Когда ворота шлюза закрылись, тот неизвестный газ из стен оказался мощнейшим антисептиком, очистившим скафандры исследователей от бактерий и микробов. А потом, когда почти мгновенно обеззараживающий состав всосался обратно в стены, и на его место стала накачиваться нормальная земная атмосфера и индикаторы показали наличие кислорода, Штейнглиц решился снять шлем защитного костюма. Первый вдох учёный сделал с опаской. Потом чуть постоял, прислушался к своим ощущениям. Всё оказалось нормально. И он решился… Освещение было немного чужим для глаз, но не вызывало отторжения. Так, пара линий в непривычную сторону спектра. Посмотрев на коллегу, Андрей решился последовать примеру немецкого товарища. Чуть закашлялся поначалу, но всё быстро прошло. Между тем комплекс начал оживать, просыпаться после тысяч лет ожидания. Умные автоматы быстро отрегулировали освещение до привычного солнечного, вызвав удивление обоих землян, затем раскрылись такие же огромные ворота в другом конце гигантского шлюза, приглашая внутрь. Отступать было поздно, и исследователи вошли внутрь… На стене у входа была огромная план-схема, понятная даже неискушённому взгляду. Следуя заботливо оставленным указаниям, коллеги обнаружили центральный зал управления, с непонятными человеческому взгляду приборами, тем не менее весело подмигивающими разноцветными индикаторами пришельцам. Машинный зал, где находились колоссальные агрегаты, снабжавшие убежище воздухом, тоже нашёлся легко. Его очертания терялись за трубопроводами овального сечения, гофрированными коридорами воздуховодов и фильтров. Но самое драгоценное учёные нашли потом, после того как прошагали несколько километров вдоль ряда грибовидных аппаратов, в которых легко угадывалось изображение в пустыне. За ними была шахта, ведущая вниз, на второй ярус, где плескалось целое море чистейшей питьевой воды… Старый Аксель долго смотрел на убегающую в темноту поверхность воды, а потом заплакал…

Выходов наружу из комплекса оказалось четыре: первый, исполинских размеров, для приёма космических кораблей. Двое ворот поменьше, через которые мог выехать колёсный транспорт. И последние, на другом конце ущелья, практически рядом с марсоходом. Только пришлось помахать лопатами, чтобы расчистить занесённый вход… Сделав множество фотографий, оба учёных поспешили домой, в исследовательский центр, где сообщение об их находке вызвало вначале шок, а потом бурную эйфорию. Потом наступило отрезвление. И различные слухи, когда с Земли долетели панические сообщения о происходящем. Ядерные диверсии в двух столицах вызвали хаос. Полный мировой экономический коллапс. Впрочем, и политический… Власть никому не принадлежала. И научная колония на Марсе, составлявшая почти триста человек, была брошена. Во избежание смуты на базе её руководитель собрал общее совещание, где единогласно было решено перебраться в найденный подземный город и начать его исследование. А уже исходя из результатов обнаруженного, действовать дальше. Предложение вызвало бурные дебаты, но деваться было некуда. Либо умирать от нехватки воздуха, либо – рискнуть и выжить, пусть и вдали от дома. Те два челнока, что имелись у учёных, были способны совершить пару-другую рейсов на орбиту Марса. До Земли же добраться на них просто технически было невозможно. Не хватило бы ни топлива, ни воздуха, ни воды. Так что марсианская колония была отрезана от материнской планеты… Между тем продолжали поступать страшные сведения, терзая разум людей: из Африки ринулись толпы чернокожих, убивая всех подряд. Китай нанёс ядерный удар по Америке и Австралии. В ответ выросли исполинские грибы над крупнейшими городами Поднебесной. Пылали мегаполисы Европы, где эмигранты истребляли всех, кто отличался от них цветом кожи, разрезом глаз или одеждой. Русские истекали кровью в борьбе с ринувшимися на них из бывших республик Средней Азии, Кавказа, Китая. Наступал последний день земной цивилизации…

Переселение в подземный город заняло неделю. Все вездеходы, все челноки. Всё, что могло передвигаться и тащить на себе какой-либо груз или людей. Вопреки ожиданиям, всё прошло успешно. Никто не погиб, не потерялся, не был ранен. Удалось перевезти всё, что было. Самое главное – вывезли оранжерею с растениями. Это давало возможность продержаться неограниченно долго, поскольку возле водяного резервуара обнаружились пещеры, словно специально предназначенные для устройства в них ферм и огородов. Нашлись и жилые ячейки: небольшие, метров по двенадцать комнаты с практически не отличающейся от земной сантехникой. Их было неимоверное количество… Как потом выяснилось, весь комплекс был рассчитан на десять миллионов человек, а землян оказалось всего триста… Вскоре решилась и загадка тех пятидесяти грибовидных устройств в зале возле шлюза. Это были космические корабли. Межпланетники. Для полётов в дальний космос эти машины не предназначались. Так, только в пределах системы. Сохранность планетолётов была просто удивительной. Практически все они были готовы стартовать в любой момент. Что уже через две недели и было проверено. Новоиспечённые пилоты подняли их в красное небо, совершили пробные полёты и высадки на лунах Марса – Фобосе и Деймосе, и заявили, что готовы лететь на этих судах хоть на Землю, хоть на Плутон. Вновь стал извечный вопрос человека: Что делать? Да, есть возможность вернуться на материнскую планету. Вновь ощутить под ногами родную почву, искупаться в воде, обнять близких и родных. Но… Бушует война. Всюду голод, разруха, хаос. Царствуют смерть и разрушение. Стоит ли возвращаться, чтобы умереть? Может, лучше забрать своих близких и вернуться вновь назад, на Марс? Переждать апокалипсис, и уже тогда прийти вновь на Землю, принести свет новой цивилизации? Парадокс, но планета, носящая имя древнего бога войны, стала, пожалуй, единственным мирным и спокойным местом для людей. А там, внизу применяется ядерное оружие. И это значит, что возвращение предстоит ещё не скоро. Пока рассеется радиация, осядут пылевые облака, восстановится почва… Малая колония деградирует очень быстро, за одно, два поколения. Значит, следует эвакуировать не только родственников и знакомых, но и других! И как можно больше, поскольку малый социум просто обречён на деградацию… Дебаты были бурными. Долгими, яростными, злыми. Кого спасать? Всех подряд? А стоит ли? Хватит ли пищи до нового урожая? Завозить ли земные растения и животных, и где их содержать? Все споры прекратил профессор Штейнглиц, старейший из всех присутствующих, и пользующийся заслуженным уважением. К его мнению прислушивался даже начальник колонии. Старый немец справедливо заметил, что в этой колонии триста учёных из всех концов Земли, но все они принадлежат к одной расе. И ни разу среди них не было ни конфликтов, ни отказов от работы. Они – учёные. Принадлежащие к касте мыслителей. Выше конфликтов, выше социальных преград. Все, кто сейчас находится на Марсе – изгои. И не они должны задумываться над тем, как прекратить развернувшуюся на материнской планете бойню. Их задача, задача как учёных, как людей – сохранить род человеческий. И, возможно, сделать его лучше. Не стоит спасать всех подряд. Это вызовет новые конфликты в дальнейшем. Лучше вывозить только тех, кто принадлежит к их виду, к их расе… После выступления профессора воцарилась гробовая тишина. Уж слишком это напоминало… Недоброй памяти одного диктатора… Но… в его словах был своя правда: внизу шла война на истребление. Расовая и религиозная. Пленных в этой войне не брали. И белые проигрывали эту битву. Уж слишком они зажрались, обленились, превратились в расу потребителей…