Охота на кощея - Алекс Рудин

как онемел кончик моего носа, расплющенного о холодное стекло.

Чудовище закончило свой завтрак. Сделало шаг назад на коротких кривых лапах и сыто рыгнуло. Из пастей вырвались языки пламени.

Яга стояла неподвижно, хотя пламя почти коснулось её волос.

У меня вдруг остро защемило сердце от жалости к ней.

Внезапно чудовище повернуло левую голову и уставилось прямо на меня. Тонкие бесцветные губы скривились в подобии улыбки.

Затем оно сделало ещё один шаг назад и опрокинулось в пропасть. Расправило широкие перепончатые крылья, поймало восходящий поток воздуха и взмыло вверх. Заложило стремительный вираж над лужайкой, а потом полетело в сторону солнца, постепенно уменьшаясь в размерах. Через минуту чудовище стало точкой, а потом окончательно исчезло в бледно-голубом небе.

Яга медленно повернулась и, пошатываясь, побрела к лестнице.

Я быстро задёрнул холщовые занавески. Повернулся и вздрогнул — Яга стояла прямо за моей спиной.

— Всё-таки не уснул, князь! — с кривой усмешкой тихо сказала она.

Лицо Яги заострилось, побледнело. Под глазами залегли глубокие синеватые тени.

Я посмотрел на её грудь и живот. На них не было и следа ран.

— Пойдём со мной, — сказала она и взяла меня за руку. Её ладонь была холодной как лёд.

— Мне нужна мужская сила. Мужское тепло. Иначе я не доживу до утра.

Э, бля! Вообще-то, у меня Глашка есть!

Яга посмотрела мне прямо в глаза.

— Я хотела, чтобы это был ты. Знала, что ты не согласишься, и выбрала князя Всеволода. Но ты сам всё решил.

Ипать!

А ведь так оно и было! Это же я подсунул князю Всеволоду свою рюмку!

Ну, ты и влип, Немой!

— Идём! — умоляющим голосом повторила Яга.

Я взял её за руку и пошёл вслед за ней в её комнату.

***

— Нынешние боги — молодые, — тихо рассказывала Яга, лёжа на моей руке. — А раньше были старые боги. Сегодня ты видел одного из них.

Я осторожно гладил Ягу по впалому животу. Тёплое тело вздрагивало под моей ладонью.

— Давным-давно была война между богами. Не в мире. В умах и сердцах людей. Новые боги победили, а старые ушли в забвение. Так бывает. Только мы не даём им умереть окончательно. А боги за это делятся с нами своей силой.

— А обязательна вся эта херня? — спросил я. — Кровь, раны и всё вот это? Нельзя как-то попроще помнить богов?

Яга слабо улыбнулась.

— Нельзя, князь. Богам нужна искренность. Полное единение. Понимаешь?

Если честно — ни хрена я не понимал! Но чувствовал, что Яга не врёт.

— И сколько лет ты вот так живёшь? — напрямую спросил я.

— Лет?

Я почувствовал, как живот Яги мелко дрожит от смеха под моими пальцами.

— Не спрашивай, князь. Не надо тебе это знать.

В голосе Яги послышалась горечь. Я скривился, словно разжевал горькую осиновую кору.

— А про медведя можешь что-нибудь сказать?

Яга повернула голову, внимательно посмотрела на меня.

— Это очень плохое колдовство. Чужое и древнее. Не только у нашего народа были старые боги, понимаешь?

Я на всякий случай кивнул.

— Жрецы некоторых богов научились превращать людей в животных и лишать их разума. Такие перекидыши бродят по миру, убивая всех, кого встретят. А кровь их жертв подпитывает богов.

Охереть!

Я снова погладил Ягу по животу. Потом моя рука спустилась ниже, встретила влажное тепло.

Яга застонала и прижалась ко мне.

— Слушай, — спросил я её, спустя какое-то время. — А можно мне туда?

Если что — я имел в виду зелёную лужайку на краю пропасти.

— Зачем? — удивилась Яга.

— Поглядеть.

— А ты любопытный, князь!

Яга снова тихо рассмеялась.

— Гляди! Доведёт тебя любопытство до чего-нибудь неожиданного!

Да уже довело, бля!

Яга вылезла из-под одеяла и потянула меня за руку.

— Ну, идём!

Дверь на лужайку была тут же, в её спальне. Хотя окно выходило совершенно на другую сторону дома. Но я уже заипался удивляться причудам местного пространства.

Яга толкнула створку.

Мне в лицо ударил неожиданно тёплый ветер.

Ого! Да здесь совсем не холодно!

Ветер пах смолистой хвоей, горными цветами и далёким дымом. И еще немного свежим снегом. Охерительное сочетание!

Мокрая от росы трава холодила босые ноги. Поджимая пальцы, я подошёл к краю обрыва и заглянул вниз. Там, в узкой долине бесшумно билась о камни быстрая горная река. По её берегам лепились к подножиям гор маленькие серые домики из глины и камня.

— Где это мы? — спросил я.

— Не «где», а «когда», — поправила меня Яга. — До начала времён.

Потом подошла и ласково положила руки мне на плечи.

— Если сделать это здесь и сейчас — боги будут довольны, — шепнула она.

Охереть!

— Слушай, — спросил я. — Ты сказала, что можешь не дожить до утра. А если никого не находится... ну, ты понимаешь. Что ты тогда делаешь?

— Тогда я растягиваю ночь, — без улыбки сказала Яга. — А это очень невесёлое занятие.

Я наклонился и подобрал с травы золотистую чешуйку, похожую на чайное блюдце.

***

— Что-то я ни хера не помню!

Князь Всеволод потряс головой и удивлённо нахмурился.

— Странно! А башка не болит!

Он встал из-за стола и прошёлся по комнате.

— И нога зажила.

Я подошёл к лежащему на лавке старосте.

— Ты как?

Глаза у мужика были ясные, на щеках появился лёгкий румянец.

— Ничего! — кивнул он. — Грудь ещё болит, но терпимо.

— Подняться сможешь?

С моей помощью староста добрался до стола. Аппетит у него был волчий, как у любого выздоравливающего человека.

Ай да Яга!

Я вспомнил прошедшую ночь, и в животе сладко заныло. Допил душистый травяной чай и поставил кружку на стол.

— Ну, что? Пора в Старгород?

Яга еле заметно улыбнулась.

— Погоди, князь! Мне нужна ваша помощь.

Что, опять? Я же тебе всю ночь честно помогал!

Чупав кивнул.

— Спасибо за ночлег и за лечение! Говори — чем можем помочь?

— Я уже второй год готовлю редкий отвар, — задумчиво сказала Яга. — Рецепт его вам знать не надо. Всё равно перепутаете. Он помогает видеть то, что обычно скрыто от глаз.

— Чего-то не хватает? — понимающе спросил Чупав.

— Да, — вздохнула Яга. — Мне нужен мышиный хвост.

Охереть!

Хотя... Так-то, не самая трудная просьба. Наверняка на поляне возле избушки полно мышей.

Я вздохнул и поднялся из-за стола. Опять мне отдуваться!

— Сейчас я в кота перекинусь и наловлю тебе мышей, сколько надо. Хоть с запасом! Только оставьте еды — пожрать потом.

— Конечно! — кивнул князь Всеволод. — Слушай, Немой! А ведь я ни разу не видел, как ты в кота превращаешься! Как в человека — видел, а как в кота — нет. Можно, я погляжу, а?

Бля! Тебе тут цирк, что ли?

— Да по херу, — пожал я плечами. — Гляди, мне не жалко.

— Погоди, Немой! — вдруг