Босиком по осколкам - Яра Вольцева, Анна Сафина

Глава 3

Аида Самойлова

Парень, что встает за спиной этого неприятного типа, мне знаком.

– Дэм, – улыбаюсь и кидаюсь к нему в его раскрытые объятия.

Двоюродный брат по отцу целует меня в макушку и привычным жестом гладит по волосам.

– Мне кажется или ты выросла? – ухмыляется этот стервец, поправляет мою челку.

– Мы не виделись-то всего два месяца, – фыркаю, дергая головой, потрогал и достаточно, – с каких это пор ты участвуешь в гонках?

– Тихо, – прижимает к губам указательный палец, – никто из родственников не знает. Ты-то тут как оказалась?

Он поджимает губы и смотрит с недовольством поверх моей головы. Почти на полторы головы выше меня, ему не составляет труда окинуть взглядом всех моих спутников. Дамир – сын младшего брата моего отца, с которым видимся мы не то чтобы часто, но, получается, что большая часть его жизни для меня – секрет. Обидно как-то.

– Почему о том, что ты ночной гонщик, я узнаю от посторонних? – игнорирую его вопрос и скрещиваю руки на груди.

В этой откровенной тряпочке мне по-прежнему неуютно, так что даже вопрос я задаю, неуверенно при этом топчась на месте. И тем самым снова привлекаю его внимание. Вот только на этот раз он уже более внимательно окидывает взором мой наряд. А точнее, практически его отсутствие.

– Во что ты одета? – рычит, недовольно морща лоб, отчего вид у него становится весьма грозный.

Внешностью его матушка-природа не обделила, наделив богатырским телосложением, которое он постоянно подкачивал в спортзале, тягая всякие гири и веса. Не разбираюсь в этом, но знаний хватает, чтобы понять: все это работает, откладываясь в мускулы, на которые мотыльками летят молоденькие девчонки. Которых мне частенько приходилось отваживать.

– Отстань! – парирую, не нравится мне его командный тон, – лучше скажи, с каких это пор ты жизнью в таком гадюшнике рискуешь?

Обвожу презрительным взглядом сходку непонятных типа «крутых» личностей. Да уж, бабка наша сказала бы мощно и коротко: «клоака». И культурно, вроде как, и отражает действительность. Тяжело иногда быть из интеллигентной семьи.

– Только не начинай, – закатывает глаза, снимает свою кожанку и со зверским выражением лица накидывает на мои голые плечи, – и прикройся. Чтоб я не видел тебя здесь сегодня без моей косухи, поняла? Всякий сброд пялится, – глядит на кого-то сзади меня, и я даже знаю, на кого, чувствую это пятой точкой. – После гонки никуда не уходи, я отвезу. Ты как, все еще бунтуешь? Или уже вернулась домой пай-девочкой?

Недовольно поджимаю губы. Напомнил мне о моем протесте и вотуме самостоятельности. Ничего, папа, я еще докажу тебе, что всего сама добьюсь, и помощь мне твоя не нужна. Пф.

– Ясно, можешь не отвечать, – знает меня, как облупленную, читает ответ по мимике лица.

Затем расправляет плечи, а я вот напрягаюсь. Спиной чувствую чужое близкое присутствие. Чье-то мужское дыхание колышет волоски на затылке.

– Давно не виделись, – грубый мужской бас, – приехал проиграть мне? Как всегда?

– Ты как всегда самоуверен, Кир, – усмехается брат, разворачивает меня и приобнимает за плечи, – что, настолько боишься, что даже группу поддержки привел?

Дамир кивает на стайку девушек, стоящую в отдалении. Из меня вырывается легкий смешок, что не укрывается от парня. Он смотрит на меня прищуренным взглядом. Видимо, настолько долгим и провокационным, что я чувствую, как напрягается от этого брат, его пальцы больно впиваются в мое плечо.

– Ауч, Дэм, – пихаю его локтем в бок.

Он на секунду отвлекается и этого хватает, чтобы прийти в себя.

– Прости, – покаянно качает головой и разжимает руку, слегка поглаживая меня по руке в успокаивающем жесте.

– Поглядим, кто чего боится, – звучит дерзкий голос Кирилла, а затем он разворачивается и уходит, по дороге приобнимая за талию Карину и удаляясь дальше от нас.

Вижу, как садится на свой байк и надевает шлем, а все девчонки толпой вертятся вокруг него.

– Позер, – фыркает Дамир, а затем смотрит на меня.

– Что? – спрашиваю, чувствуя себя неловко от того, что из-за его присутствия многие пялятся на нас слишком открыто, даже не скрываются.

– Аида, – раздается вдруг голос Милы, про которую я успела даже забыть, – не познакомишь со своим другом?

Чувствую в девичьем голосе кокетство и закатываю глаза. И почему я не удивлена? Она вешается чуть ли не на каждого симпотного парня. Вижу, как Семен невдалеке слегка мнется, переводит взгляд с нас на Кирилла и обратно, а затем, слегка подумав, уходит к другу.

– Дамир, Мила, – киваю, – Мила, Дамир.

Подружка цокает, недовольная таким сухим представлением.

– Ты как всегда дружелюбна и доброжелательна, – ехидничает парень и протягивает девушке руку, – Дамир Загорский, старший брат этой ехидны.

Вижу, как подрагивает рука Милы, глаза у нее после его слов расширяются и даже сияют. Вот же счастья привалило.

– Брат? – восхищенно осматривает его накаченное тело с головы до ног, – ты не говорила, что у тебя есть тако-о-ой брат…

Она сглатывает, словно ей не хватало все это время воздуха, открывает рот и начинает улыбаться, демонстрируя ровные белые зубы. Улыбка – это ее коронная фишка, что сражает наповал большую часть парней. Но брат никак на это не реагирует, только вежливо улыбается.

– Ты не говорила, что у тебя есть така-а-ая подружка, – парирует, слегка посмеиваясь, Дамир, а затем видит кого-то из знакомых и машет, затем мне говорит, – все, пойду с ребятами пообщаюсь, а ты давай тут, без приключений.

Киваю, и только после он уходит. Мила резко поворачивает голову в его сторону и наблюдает за тем, как он удаляется.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍