Кошмар - Александр Александрович Мишкин

розовой плоти. Станцию будто проглотили. Повернул голову. Осмотрелся. Слева и справа всё в киселе. Раздался чмокающий звук. За спиной зашевелилось. Мужчина обернулся. Лицо мгновенно побледнело. Глаза широко раскрылись. Крик ужаса хотел вырваться из открытого рта, но застрял в глотке. Противоположная экрану стена шевелилась и жила.

Множество щупалец, будто клубок змей, ползали, извивались, блестели скользкими телами в свете иллюминатора. Толщиной не больше руки здорового мужчины, словно жернова громадной мясорубки, отростки перемалывали трупы десятков людей. Твари притащили Виктора и бросили рядом с грудой тел. Щупальца выползали из живой стены, вылавливали из трупной кучи останки и медленно впивались в плоть. Он смотрел, как тёмные отростки хватают женщину. Одно, два, вот уже пять щупалец вцепилось в мясо. Женщина мертва, но её трясёт. Секунда – и она тонет в живом море существ. Новая жертва оживает и отправляется в бурлящую пропасть. От этого зрелища скрутило живот, к горлу подступил комок. Он остолбенел. Фантастичность и уродство монстров, их хаотичные движения, оживившие стену, загипнотизировали, ввели в транс, из которого он не мог вырваться.

Виктор почувствовал, что его схватили за ногу. Касание было слабым, но оно вывело его из ступора. Он ударил рефлекторно левой ступнёй, считая, что отбивается от твари. Урод, кажется, отстал. Мужчина опустил глаза, попытался рассмотреть, от кого отбился. Увидел, как бледная кисть скрючилась и убралась в кучу тел. Кто-то уцелел! Оператор встал на четвереньки, подполз к месту, где несчастный искал спасения. Потянул труп женщины, оттащил в сторону. Под ней ещё. Он посмотрел на стену. Щупальца копошились в груде рядом. Вытянул ещё. Поднял голову. Не заметили. Продолжил. Ему бы спасаться самому, но соображать времени нет. Он не был эгоистом, стремился всегда помогать, быть отзывчивым, и сейчас работал на автопилоте. Программа вела его по протоптанной дорожке, заставляла поступать согласно коду – принципам. Он спасал человека, потому что по-другому не мог.

От перетаскивания тел стало трудно дышать. Безжизненные образы смешались в кашу. Виктор взял за руки следующий труп, но заметил рядом лицо юноши. Его глаза были полны слёз. Бледная кожа, ярко выраженные скулы. Живой! Это его он ударил! Вот он! Нашёл! Он отбросил мертвеца. Пальцы прикоснулись к тёплой ладони парнишки. Всеми силами, упираясь ногами в тела, он потянул паренька на себя. Но ничего не получилось. Попробовал ещё. Юнец сжал белые и ровные зубы, сам пробовал подтянуться к спасителю. Рядом послышался лёгкий шелест. Спасатель осмотрелся, но ничего не увидел, вернул взгляд. Лицо несчастного изменилось. Зрачки расширились. Рот открылся. Сдавленный крик вырвался из горла. Виктор тянул. Он слышал хрип бедняги, но не остановился, скользил, упирался то в чью-то голову, то в спину, но тянул. Щупальца копошились в соседней куче. Стена жила и извивалась. Искажённое лицо оставалась перед глазами. Давай! Ну же!.. Ещё не много!

Спустя несколько минут напряжения у него получилось. Виктор упал с парнем на груди. Обнял худое тельце, похлопал по спине. Улыбнулся, выдохнул. В такую минуту нашлось время для радости. Паренёк сполз и откатился в бок. Мужчина перевёл дух. Тут же опомнился. Нет времени отдыхать. Нужно спасаться. Бежать! Он повернул голову к юноше. Судорога сковала тело. Оператор буркнул, задрожал, упёрся ногой в лицо женщины, оттолкнулся, пополз в ужасе. Мальчишка мёртв. Он вытащил половину несчастного. Требуха из кишок и плоти заблестела красным в мёртвом свете иллюминатора.

Трупная куча привлекла внимание ещё более отвратительной сценой.

Один мертвец поднялся на ноги. Виктор закричал. Труп сделал два шага и упал. Куча взорвалась изнутри. Особенно широкое, и в отличие от других, пульсирующее щупальце поднималось из-под груды тел. Оно было толще, темнее, с пастью полной маленьких белых клыков. Он видел, как внутри бесконечных колец зубов у твари было месиво из красного и серого. Жернова перемалывали ботинок, брюки, мясо и кости. Там была вторая половина парня. Оператор попытался отползти от нависшего над ним чудища. Он сделал несколько резких движений руками и ногами, но понял, что увяз в фиолетовой жиже-жвачке. Ладони с трудом отлипали от месива. Он полз, но очень медленно. Почувствовал боль в области локтевого сгиба. Что-то ужалило его. Болело несильно, будто издалека. Щупальце двигалось в его сторону. Другие отростки, поменьше, кажется, тоже заинтересовались. Они ползли к нему, толкали телами трупы. Тут в беспорядочном движении щупалец на стене что-то произошло. Масса завибрировала. По центру квадрата появилась большая чёрная полоса. Она стала расширяться, образовала глубокий рубец. У потолка и пола показались два ярко-оранжевых и вертикальных отрезков. Перед ним раскрывал веки глаз.

Отростки в стене уползали внутрь, а оранжевая радужка продолжала расти. Вскоре глаз заполнил почти всё пространство стены. Громадное щупальце и десяток поменьше почти достали мужчину. Глаз зашевелился. Зрачок смотрел куда-то в потолок, ожил и сфокусировал широкий чёрный диск на мужчине. Щупальца остановились. Нечто рассматривало Виктора. Виктор смотрел в глаз.

Витька!..

Слабый голос звучал далеко. Щупальца ожили. Снизу, с потолка, отовсюду сотни отростков направились в сторону Виктора. На мгновение, в правом углу помещения он заметил силуэт мужчины и… Виктор дёрнул головой в сторону более странного, невероятного объекта, чем глаз. У ног мужчины лежал человек в белом скафандре.

Яркий свет засиял за спиной. Щупальца уже были у самого лица, но пространство заполнилось светом и ужасное наваждение полностью исчезло в белой мгле.

Степан тиснул ручку каморки и вошёл внутрь. На кровати лежал Виктор. Ассистент кричал повторяющуюся песню пробуждения, но Виктор не реагировал. Степан зашёл по просьбе Гриши, который своевременно заметил, что двадцать минут положенного отдыха истекли, а Виктор не появился. Степан подошёл к кровати и склонился над товарищем.

– Эй! Голова! Харэ харю плющить! Работать кто будет?!

Виктор не пошевелился.

– Витька! Мать твою в так! – Степан шлёпнул Виктора по щеке. – Ало! Вставай говорю! – Ноль реакции. – Да ты что? Помер что ли? – Степан наклонился к лицу Виктора и подставил ухо ко рту. Постоял так с минуту. Сорвался с места и подбежал к шкафчику с бытовыми предметами. Вытащил маленькое зеркальце и вернулся к Виктору. Поднёс ко рту. Через несколько секунду поднял. Посмотрел. Зеркальце не вспотело.

– Да ты что же? Витька?! Помер что ли?! Витька! – Степан положил зеркальце в карман и потряс Виктора. Никакой реакции. Степан провёл руками по редким волосам. Выдохнул воздух. Осмотрел помещение. – Ну пиздец!.. – сказал он и выбежал из каморы.

Нестройная толпа провожала тело Виктора по коридору к дежурному фельдшеру. На Игорька возложили основную работу: держать бесчувственное тело оператора подмышки. Степан и Гриша держали ноги. Шли впереди. Голова бедняги упала