И у крокодила есть друзья - Игорь Акимушкин

Акула важно плывет в окружении пестрой свиты. Лоцманы поразительно точно следуют за всеми ее движениями, ни на дюйм не отставая и не опережая ее.

«Крохотная рыбешка, — пишут Кусто и Дюма о лоцмане, — торчала перед самым ее носом, каким-то чудом сохраняя свое положение относительно акулы при всех ее движениях. Можно было подумать, что малыша увлекает за собой слой уплотненной воды перед акульим рылом».

Время от времени, однако, то один, то другой лоцман устремляется вперед, осматривает какой-нибудь предмет, появившийся в поле зрения всей компании, словно проверяя его пригодность в пищу, и снова возвращается к акуле, а та величественно продолжает свой путь.

Замечали иногда, бросив с корабля какую-нибудь приманку, как лоцман, удостоверившись в ее съедобности, пытался привлечь акулу. Он кружился около своего страшного покровителя и нервно бил хвостом по воде. Суетился, пока акула не подплывала и не съедала обнаруженную лоцманом пищу (так написано, во всяком случае, у А. Брема).

Из таких и подобных им наблюдений натуралисты прошлых столетий сделали вывод, что лоцман служит у акулы своего рода поводырем (ему и видовое название дали «ductor», что значит «поводырь»). Акула, дескать, слаба глазами, вот лоцман, который видит будто бы лучше и подводит ее к лакомым кусочкам, которые отыскивает в море. Состоит при ней в роли легавой собаки.

Акула и в самом деле видит не очень хорошо, зато чует она прекрасно и на малейший запах добычи способна приплыть издалека. Никакой поводырь ей не нужен. В некоторых случаях, правда, эти рыбешки участвуют в разведке съестного на равных правах с акулой. Она, бесспорно, считается с их сигналами, которые особым своим поведением подают лоцманы, когда найдут пищу. Но главное их назначение при акуле состоит не в этом. Очевидно, лоцман, как и многие другие малые рыбы, постоянно увивающиеся около больших рыб, очищают ее кожу от паразитов. Установлено, во всяком случае, что лоцманы (а они сопровождают не только акул, но и других крупных рыб и даже корабли), заплывают в пасти к гигантским скатам мантам[13] и очищают их зубы и полость рта от присосавшихся там паразитов. Поэтому манта всегда с готовностью разевает пасть, если лоцманы изъявляют желание нырнуть в нее (они часто это делают и спасаясь от хищников), и никогда их не глотает, а по первому требованию выпускает обратно.

Лоцманы сопровождают и огромных китовых акул и тоже при малейшей опасности прячутся у них в пасти. Очевидно, они и тут вылавливают кое-каких незваных гостей.

Акулий эскорт обычно дополняет своей неизменно присутствующей фигурой еще одна странная рыба — прилипало, или ремора. Науке известно несколько видов прилипал, довольно близких родичей лоцманов. Друг от друга они отличаются главным образом числом поперечных пластин на присоске.

Присоска — самая удивительная особенность реморы. Она огромная и, помещаясь на темени, занимает в длину почти всю голову.

Присоска развивается из первого спинного плавника. У малька прилипалы ее нет. Но когда длина его тела превысит полтора сантиметра, спинной плавник молодой рыбки начинает постепенно перемещаться вперед и, перебравшись на темя, превращается здесь в присоску.

Вслед за тем у рыбы появляются необычные привычки: она ленится теперь передвигаться своим ходом, а предпочитает плавать бесплатным пассажиром, присосавшись к брюху акулы, тарпона и других крупных и мелких, когда нет крупных, рыб. Разъезжает даже на таких «детских автомобильчиках», как рыбы-кузовки. Морские черепахи, киты, лодки и корабли нередко служат для реморы транспортом[14].

Прилипало присасывается так прочно, что его легче разорвать, чем отцепить от предмета, к которому он присосался. И бывали случаи, что, отрывая его грубым рывком, рыбаки оставляли на месте присоску с частью головы, а в руках у них извивалась изуродованная рыба.

Люди сочинили о прилипалах массу легенд. Одна из них утверждает, например, что крупный прилипало может даже корабль остановить, присосавшись к его днищу. Это она, оказывается, ремора, задержала в пути галеру тирана Калигулы, рассказывает Плиний в «Естественной истории».

Современная наука реабилитировала прилипалу: не рыба с присоской виновата в том, что в море корабли иногда не могут сдвинуться с места, а «мертвая вода» (если заинтересует вас, что это такое, загляните в книгу океанолога Николая Ивановича Тарасова «Море живет». Там о ней немного рассказано).

Редкая акула не обременена прилипалами. Иногда волочит она сразу с полдюжины этих бездельников. По-видимому, пользы от них она не получает никакой и таскает на себе дармоедов потому только, что не может от них избавиться. Их отношения похожи больше на паразитизм, чем на взаимопомощь.

И я рассказываю о прилипале только потому, что уж очень рыба эта интересная. Оказывается, не только с дрессированными птицами можно охотиться на птиц, но и с рыбой на рыб.

Ловчая рыба и есть прилипало. Еще Колумб в 1494 году, бросив якорь у берегов Кубы, видел, как ловят здесь прилипалом «морскую дичь». В наши дни этот редчайший способ рыболовства описали многие исследователи. Он в обычае у рыбаков Торресова пролива, Южного Китая, Венесуэлы, Кубы и Занзибара.

Ловят прилипалом всяких рыб, даже акул, но главным образом морских черепах. А аборигены Австралии охотятся с реморой и на дюгоней — огромных морских коров, похожих на тюленей, но близких по крови к слонам.

Способ охоты с прилипалом подробно описал профессор Хэддон из Кембриджа, он наблюдал его в Торресовом проливе.

Начинают с того, что ловят в море ремору. Затем черепаховой иглой прокалывают у нее дырку в хвосте. В дырку продевают тонкую и очень длинную веревку и крепко завязывают ее затем вокруг хвоста. Вторую более короткую бечеву пропускают через рот и жабры. Прилипало бросают в море, но веревки не дают ему уплыть. Так на двух «швартовах» его и буксируют у борта челнока.

Увидев черепаху, отвязывают короткую «швартову» и выдергивают ее из рыбьей пасти, а длинную, хвостовую веревку разматывают во всю длину. Прилипало пускается в погоню. Догоняет черепаху и присасывается к ней.

Рыболовы узнают об этом по натяжению линя. Осторожно выбирают его слабину. Лодка все ближе и ближе подплывает к черепахе. Тут обычно один из рыболовов ныряет и привязывает к черепахе, если она очень большая, еще одну веревку, за которую ее и втягивают в лодку. Но если черепаха весит не больше 30 килограммов, то ее можно вытянуть из воды с помощью одного лишь прилипалы, не обвязывая дополнительной веревкой. Прилипало в полтора фунта может поднять из воды, если тянуть за его хвост, черепаху весом около 29 килограммов. Обычно же для охоты на черепах употребляют более крупных ремор, а иногда и целую их «свору» — несколько прилипал на одном лине. Все вместе они способны удержать любую самую большую черепаху.

Хэддон говорит, что аборигены с берегов Торресова пролива с большим почтением относятся к прилипале.

— Да, господин, это сам дьявол, а не рыба, — уверяли они его.

Она умнее человека — таково их мнение. Если прилипало далеко не удаляется от лодки и не хочет ни к чему живому присасываться, они говорят, что день несчастливый, охоты не будет, и возвращаются домой. Если ремора плывет не туда, куда им хотелось бы, они ей не мешают, а следуют за рыбой и почти никогда об этом не жалеют. Улов все равно получается недурной, потому что эта живая снасть отлично знает свое дело.

И совсем неожиданно заканчивает свой рассказ Хэддон: под вечер, после счастливой охоты, рыболовы… съедают прилипало.

Такова человеческая благодарность.

Скалозуб — это рыба с клювом. Кости челюстей у нее спереди обнажены (не покрыты кожей) и торчат изо рта в виде клюва. Края у них острые. Клюв прочный: им можно у кораллов ветки откусывать и грызть улиток, как орехи.

Откусит скалозуб кусок коралла и долго жует его. Чем жует? Зубами. У него, оказывается, есть все-таки зубы, но не во рту, а в глотке: две жевательные пластины — верхняя и нижняя, и зубчики одной входят в выемки другой. Неплохая получается терка. Скалозуб — одна из немногих рыб, которые пережевывают пищу, другие ее глотают не жуя. Еще Аристотель писал о скалозубе: «Он жует жвачку». Удивительно, как хорошо этот ученый грек знал животных!

Скалозубы, или гимнодонты, обитают в тропических и субтропических морях и океанах. У одних скалозубов клюв разделен надвое центральным продольным швом и состоит вроде бы из четырех широких зубов. Таких скалозубов называют четырехзубыми, или рыбами-шарами.

У других скалозубов (двузубых, или рыб-ежей) на клюве нет продольного шва. Зато все их тело усажено длинными и острыми иглами. У некоторых иглы могут даже, как у настоящих ежей, топорщиться и прижиматься.