Ареи Певерелл - Анна Емцева

– А вот над этим ты сама подумай. – Мда… Легко сказать, да, сложно сделать. Я схожу с ума, я чувствую его губы, запах, прикосновения. Воспоминания съедают меня изнутри и не дают мне покоя. Видеть его и понимать, что возможно я никогда не существовала, что всё что происходит лишь глупая иллюзия, созданная кем-то. Становится тяжело дышать рядом с ним, слушать его голос, вдыхать еле уловимый запах Сакуры исходящий от него и понимать, что когда-то это принадлежало тебе, а сейчас ты не можешь прикоснуться, посмотреть, даже думать о нем. О том, кого так сильно любишь. Больно. … Больно…. Очень больно. Эта боль прочти, сожрала меня, не оставив от моей души ничего, лишь пустоту, не отвратимую и все поглощающую. От неё хочется бежать, но ты уже попал в её сети, и она надвигается на тебя, как паучиха, что вот-вот отравить тебя ядом одиночества…

Что же со мной происходит? Я уже запуталась. Кто-нибудь помогите!

После разговора с капитанами стало немного легче, но я всячески не хотела принимать их предложение поговорить об этих снах с братом. Вдруг он подумает, что я с ума сошла или разозлится, или возненавидит меня, что еще страшнее. Хотя на счет последнего я сомневаюсь, ведь и без этого я у него не в списках дорогих ему людей.

Домой я все-таки пришла раньше, чем хотела и, как назло, там уже сидел брат. Первые мысли были бежать и бежать подальше отсюда, и чтобы брат меня не заметил. На удивление, он не обратил на меня внимания и даже не спросил, чего я так рано, а я и рада. Ведь внутри я чувствовала, что если подойду, то разговора не избежать и, во всяком случае, говорить сейчас, мне явно не хотелось. Так как сегодня ночью, я плохо спала, то решила вздремнуть сейчас. Расстелила футон и улеглась, сон себя долго ждать не заставил, и я медленно провалилась в мир морфея.

В начале была пустота, затем начал проявляться знакомый пейзаж. Ярко-зеленые кустарники, усыпанные белоснежными цветами, стелется вдоль тропы, путаются среди деревьев и уходят длинными вереницами вдаль…

Ели вперемешку с лиственными поднимаются верхушками к небу, где беспечно плывут облака. Птицы весело щебечут повсюду, разглашая всем свои дивные песни, а где-то там, вдали, сквозь сочную зелень еле пробиваются лучи солнца… По всему лесу разносился запах свежей травы и цветов.

Я иду по извилистой дороге, любуясь столь прекрасным видом. По лесу чуть ли не роем летают красочные бабочки. Сладкий аромат из сотен цветов стоит повсюду. Кроны деревьев разбрасывают замысловатые причудливые тени, отчего окрестность приобретает почти фантастический оттенок. Где-то там, впереди, слышался слабоватый шум текущей воды, как от речки. Действительно, маленькая, узкая, она текла по просторам прекрасного леса, пробиваясь через камни и пригорки, искрясь драгоценными каплями. Лучи солнца выстраивали в воздухе параллели, и, пробиваясь через гущу деревьев, становились совсем желтыми.

Неожиданно передо мной появилась поляна, на которой находились странные руины, покрытые плющом и ещё, какими-то цветами, а на самих колонах были нарисованы странные знаки и рисунки. Вдруг откуда-то раздался ревущий гул, и тут я осознала, что совершенно беспомощна против монстров, которые так же находились на поляне.

Я спряталась, надеясь, что меня не заметят, но слишком поздно. Монстры уже учуяли моё присутствие и явно хотели мной закусить, ринулись на меня с ревом…

«Да, точно, я же видела его сегодня ночью, в предыдущем сне». – Первая моя мысль. Осознав это, я хотела проснуться, но ничего не получилось. Я была бессильна против монстров, которые меня окружили. Я была добычей. Вдруг земля из-под ног исчезла, и я провалилась куда-то. Но через мгновение поняла, что меня держат на руках и не дают упасть в обрыв. И какого было мое удивление, когда я увидела своего брата.

– Ты в порядке, Хиаса? – поинтересовался этот мужчина, а я все так же смотрю на него своими удивленным глазами.

– Да. Арэмиен-сама. – проговорила я по наитию и не порождала, так как мужчина улыбнулся и, переместившись дальше от поля боя, поставил меня на землю. Вдруг завязалась битва, которая была проиграна нападающими, но это далеко не всё…

Скорость, ветер в ушах.Всё стерто в пух и прах,шаги слышатся где—то в дали.Рев нестихаемый позади.Что-то должно произойти…Сердце стучит бешеный ритм.Мы вместе пытаемся уйтиИз лап смерти…

Взмах меча, рев чудовища, кровь, текущая из раны Арэмиена. Крик раздирающий все, что попадется в поле досягаемости. Слезы, которые невозможно остановить. Я беспомощна.

Проснулась, от собственного крика и оттого, что меня кто-то звал. Чьи-то руки заботливо держали меня. Я открыла глаза и посмотрела на того, кто пытался привести меня в чувства, у него беспокойный взгляд. Эти глаза повергли меня в ужас, хотя не настолько глаза, сколько осознание того, кто именно, меня держит.

Страх…

Происшедший, и неиссякаемый. Он уже давно затопил меня и продолжает топить, когда этот человек находится рядом.

Боль…

Боль от собственного существования, слабости, неуверенности.

– Нии-сама?! – голос дрогнул, с глаз прокатились слезы. Неудержимые, полные страха, боли и отчаяния. Никогда не позволяла себе такую слабость, а сейчас, что же изменилось сейчас? Сейчас я хочу заснуть. Настолько долго, насколько это возможно. Может быть, тогда моя боль утихнет. И я уже сама не понимаю, как моё сознание поглощает тьма, а я все слабее слышу голос любимого.

Глава 2

Что-то резко выдернуло ее из вязкой, муторной дымки сна. Разлепить тяжёлые, будто налитые свинцом веки стало почти невыполнимой задачей. Впрочем, это оказалось благом: ударивший по глазам свет резко ослепил и вынудил снова зажмуриться. Заставив себя несколько раз медленно моргнуть, молодая девушка всё-таки смогла немного разглядеть окружающую обстановку. Она полулежала на узкой кровати, опираясь спиной на что-то твёрдое. Взгляд выхватывал почерневшее от времени дерево стен и потолка, а чуть в отдалении – кривоватый грубо сколоченный стул. Судя по немалому слою грязи, этот дом мог похвастаться богатой историей вкупе с давним отсутствием заботливой руки и явной нехваткой денег.

Время от времени пробегающий по пылающей жаром коже ветерок позволял предположить, что открыто окно. Девушка жадно вдыхала свежий прохладный воздух, безуспешно пытаясь сглотнуть или издать хотя бы какой-то звук, но ссохшееся горло не давало ни шанса на успех.

Внезапно послышались медленные шаркающие шаги, и кособокая дверь, скрипнув, пропустила подслеповато щурившегося согбенного старика, с трудом передвигающего непослушные ноги. Его лицо изуродовала та самая неприятная дряхлость, что заставляла сухонькие, обтянутые желейной морщинистой кожей руки мелко трястись и придавала ветхому неухоженному телу мерзкий резкий запах, свойственный людям на закате жизни. Подойдя к блондинке, дед внимательно всмотрелся в его лицо, наткнувшись на немного удивлённый выжидающий взгляд. Некогда ясные, имевшие, наверное, благородный голубой или пронзительный серый цвет, а сейчас – мутные и желтоватые на белках глаза широко раскрылись, сверкнув из-под тяжёлых морщинистых век:

– Очнулась никак! – старик тряхнул жиденькими волосами, едва прикрывающими сальными седыми прядями пятнистую лысину. Отвернувшись, он, причитая, быстро проковылял куда-то к изголовью кровати. – Сейчас-сейчас-сейчас…. – Послышался хрустальный звук льющейся воды, и ходящие ходуном слабые руки попытались аккуратно поднести к губам девушки, неожиданно чистую плошку со свежей водой. Та жадно глотала, с трудом проталкивая живительную влагу в отказывающееся работать горло. – Я уже и не чаял, бедолага ты, бедолага, – ломкий дребезжащий голос стал неожиданным якорем, за который смогло зацепиться сознание, чтобы снова не уплыть в небытие. Блондинка и сама бы не смогла сказать, зачем так упорно цепляется за ускользающую реальность. Почему-то каждый осознанно сделанный вдох, каждое достигшее разума слово, казались сейчас невероятно важными. Всё-таки пролив несколько капель, старик взял какую-то в меру чистую тряпицу и, намочив её, осторожно протёр грудь, пылающее лицо, шею и руки молодого человека, после чего поправил одеяло и пошаркал к выходу. – Ну, очнулась – и хорошо, и ладно, – тихий скрипучий голос убаюкивал. – Чай, жива теперь будешь, стало быть. Спи, отдыхай. – А проснувшись на следующий день, девушка смог заговорить. Снова увидев входящего в комнату старика, он вытолкнул из себя:

– Кто?.. – Слабый поток воздуха, вырвавшийся вместе со странным скрипящим звуком, имеющим мало общего с человеческим голосом, едва касаясь, прошёлся, по сухим потрескавшимся губам, заставив растерянно замолчать.