Русский литературный авангард и психоанализ в контексте интеллектуальной культуры Серебряного века - Дмитрий Шукуров

Одной из первых работ З. Фрейда, в которой психоаналитический метод был использован для анализа произведения искусства и личности художника, было исследование «Леонардо да Винчи. Воспоминания детства» (1910) [230]. В работе была предпринята попытка психоаналитического рассмотрения творчества великого художника сквозь призму его детской фантазии и интерпретации картины «Святая Анна с Мадонной и младенцем Христом». Современные учёные отмечают спорность толкования, предложенного в этом исследовании, дискуссионность подхода и допущенные З. Фрейдом фактические ошибки перевода некоторых ключевых слов анализируемой фантазии (R. Clark [282]), но сама интерпретационная модель, созданная автором замечательного труда, её парадигмальная ясность и структурированность, безусловно, стали основой для дальнейшего развития психоаналитической методологии в культурологических, искусствоведческих, литературоведческих исследованиях.

З. Фрейд обращался к теме художественного творчества достаточно часто: наиболее известными его работами из этой сферы являются «Бред и сновидения в “Градиве” Иенсена» (1907) [220], «“Моисей” Микеланджело» (1914) [217], «Достоевский и отцеубийство» (1928) [232].

Классический психоанализ определяет художественное творчество результатом сублимации и посредством интерпретации показывает, каким образом душевные движения реализуются в произведении искусства. Однако ни сам З. Фрейд, ни ближайшие его ученики и последователи, предлагая вниманию те или иные шокирующие обывателя интерпретации, никогда не были категоричны и не претендовали на их окончательность. Более того, З. Фрейд отвергает всякие попытки понять генезис и суть творческого начала; дар личности был для него необъяснимым феноменом, а вопрос о том, почему тот или другой психический комплекс находит творческое воплощение в искусстве, а не реализацию в невротической симптоматике, оставался для него без ответа. В этом отношении он был солидарен с К. Г. Юнгом, который отрицал возможность понимания искусства для психологических наук.

Парадоксальным образом искусство в психоаналитическом дискурсе оказывается приравненным к симптомам, сновидениям, забываниям, оговоркам и ошибкам речи. Художественное произведение в символической форме выражает определенное состояние психики, поэтому такое сближение, с точки зрения психоанализа, и возможно.

З. Фрейд был замечательным знатоком и почитателем искусства: известно его благоговение перед памятниками искусства Античности и Возрождения, особое отношение к литературной классике. Одновременно с этим учёный отличался весьма настороженным отношением к новаторским формам искусства и даже последовательным неприятием такого авангардного течения как сюрреализм. Французский сюрреалист Андре Бретон (1896–1966), добивавшийся аудиенции со своим кумиром, остался недоволен произошедшей в 1922 г. личной встречей, которая привела к ещё большему взаимному непониманию. Тем не менее состоявшееся в конце жизни З. Фрейда личное знакомство с молодым испанским художником Сальвадором Дали (1904–1989) произвело на основоположника психоанализа неизгладимое впечатление:

Во время беседы художник сделал эскиз портрета Фрейда и произвёл на него такое впечатление, что он даже изменил своё мнение о сюрреализме [123, с. 267].

Произведения искусства, согласно учению З. Фрейда, подобно сновидениям имеют манифестное и латентное содержание. К латентному содержанию относятся так называемые скрытые мысли и мотивы, которые требуют психоаналитической интерпретации с целью выявления целостного смысла произведения.

В основе неосознаваемого мотива творческого акта лежит желание художника заменить неудовлетворяющий его объективный мир собственной психической реальностью. Подобного рода замена, как убедительно показал З. Фрейд в «Толковании сновидений», происходит во сне. Аналогия между сновидением и художественным произведением приводит к выводу о том, что при создании художественного произведения задействуются те же самые механизмы, что и при формировании сновидения: сгущение, смещение, символизация и некоторые другие. Много позднее французский психоаналитик Ж. Лакан (1901–1981) и российский филолог Р. О. Якобсон (1896–1982) будут увлечённо обсуждать методологические и концептуальные возможности, которые даёт теоретическое сближение и сопоставление механизмов сгущения и смещения с принципами построения художественных тропов – метафоры и метонимии.

Тем не менее З. Фрейд определял пределы психоаналитического толкования художественных произведений – те границы, за которые психоаналитический метод проникнуть не может: влечения и их превращение – это последний пункт, доступный психоаналитическому познанию. Природа художественного гения недоступна психоаналитическому пониманию. Таким образом, психоанализ не претендует на объяснение феномена художественного творчества, но предлагает интерпретацию мотивам создания художественного произведения и раскрывает их психоаналитический смысл.

Психоанализ художественного творчества изучает формы катарсического взаимодействия личности с проявлениями творческой активности художника, а также личностные особенности последнего. Катарсис в психоанализе понимается как состояние психологического облегчения, связанного с процессом отреагирования внутреннего напряжения через рецепцию художественного произведения. Исторически понятие катарсиса восходит к античной трагедии и означало, по Аристотелю, «очищение от аффектов» через возбуждение в зрителях сострадания и страха. Художник, испытывая эмоциональное напряжение, способен найти способ неразрушительного избавления от него через создание художественного произведения, которое (и в этом заключается квинтэссенция художественного дара) позволит и другим людям также снимать свой внутренний психологический дискомфорт через восприятие этого произведения.

Психоаналитическим изучением сферы культуры детально, глубоко и серьёзно занимались Г. Сакс (1881–1947) и О. Ранк (1884–1939). О. Ранк обобщил свои идеи в знаменитом труде «Травма рождения и её значение для психоанализа» (1924) [181] – исследовании, которое ученик М. М. Бахтина В. Н. Волошинов в своём не менее знаменитом критическом очерке о фрейдизме («Фрейдизм», 1927) назвал «синтезом фрейдистской философии культуры» [46, c. 142].

Психоаналитический сборник «Имаго», начавший издаваться с 1912 г. в Вене, широко освещал вопросы культуры. Первое издание сборника открывалось введением к первой части работы З. Фрейда «Тотем и табу» (1913) [227]. Редактором «Имаго» стал историк культуры О. Ранк, соредактором – Г. Сакс. Впоследствии венским соредактором «Имаго» был доктор философии Теодор Райх (1888–1969).

Исследовательский труд «Тотем и табу» (1913) – очередной этап формирования психоаналитической теории культуры. С опорой на данные этнографии и антропологии и анализ психологии первобытных народов (Дж. Фрэзер [235], В. Вундт [51]) З. Фрейд создаёт принципиально новую, психоаналитическую концепцию тотемистической религии. Геккелевский закон «онтогенез повторяет филогенез» (книга Э. Геккеля «Решето Вселенной» вышла в свет в 1899) позволяет ему провести знаменитую психоаналитическую параллель «невротик – ребёнок – дикарь»:

Таким образом, благодаря этой второй аналогии между дикарём и невротиком мы можем предположить, как много в отношении дикаря к своему властителю происходит из инфантильной установки ребёнка к отцу [227, с. 52].

Интерес русских авангардистов к творчеству пограничных состояний психики, искусству умалишённых, первобытно-дикарской стихии творчества и наивному творческому поведению детей, безусловно, был неслучаен и имел опосредованную фрейдизмом маркировку.

Исследования в области культуры дают З. Фрейду пищу для размышлений как теоретически обобщающего плана, так и практического терапевтического свойства. Психоаналитическая модель культуры структурируется как система запретов и искупительных ритуалов, предназначенных для снятия страха и нейтрализации чувства вины.

В 1914 г. без указания авторства З. Фрейд публикует в журнале «Имаго» психоаналитический очерк о статуе Моисея, созданной Микеланджело [217]. В этом очерке он развивает идеи, изложенные в книге «Тотем и табу». Скрытой метафорой очерка является отождествление автора с Моисеем – вождём еврейского народа, пророком, освобождающим свой народ от духовного самообмана, осознающим свою избранность и предназначение и одновременно – обречённость. Миссия З. Фрейда – открыть человечеству путь из рабства к внутренней свободе.

Таким образом, с 1913–1914 гг. помимо клинической работы, З. Фрейд непрерывно занимается исследованием взаимоотношений человека и общества. Постепенно его мысль смещается от категорически негативной оценки репрессивных, подавляющих функций культуры к признанию необходимости сдерживающего характера культуры. Исследовательские размышления и выводы З. Фрейда, связанные с психоаналитическим изучением культуры, к середине 1920-х гг. складываются во вполне законченную единую психоаналитическую философию и теорию культуры.