Шлюха-2 - Нина Леннокс

процессе отбора компаний.

— Об этом я бы и хотел поговорить. У меня есть предложение. Моя фирма нуждается в

этом тендере, он поможет укрепить позиции и вернуть былое могущество на мировом

рынке.

— Вы приехали просить меня отказаться от тендера, который и мне тоже, в случае победы, поможет выйти на мировой рынок? — Алексей Викторович посмотрел с некоторой

иронией на мужчину напротив. Он явно шутил.

— Зачем вам мировой рынок? Проанализировав деятельность вашей фирмы, я пришел к

выводу, что основное поле вашей деятельности — Российская Федерация, а моя фирма

строит объекты по всему миру. Мне нужен этот тендер.

— Не знаю, как ведутся дела у вас в Америке, но в России не принято приходить к главе

компании и умолять отдать тендер. Если это все ваши предложения — попрошу меня

более не задерживать.

Глаза Венди округлились от подобного обращения к боссу. Даже Стефан выглядел

удивленным, хотя побывал уже не на одной встрече. И порой случались странные вещи, но

так разговаривать с Максом не позволял себе никто. Лицо Макса ожесточилось, сигнализируя об опасности. Что этот выскочка себе позволяет?

— Нет, не всё. Свои «мольбы» я могу подкрепить выгодным предложением. Я отдаю

вашей фирме заказ на постройку театра в Венеции. Это довольно масштабный проект, отслеживаемый СМИ. Работа только началась, и я готов отдать вам рабочих, закупленные

материалы и все наработки по строительству. Взамен я прошу тендер, — спокойно сказал

Макс, с трудом сдерживаясь, чтобы не сжать руки в кулаки.

— Нет. Я могу взять у вас этот проект только в случае проигрыша в тендере, как

утешительный приз.

Страх в глазах Венди грозил потечь по щекам черными ручьями туши, но в дверь

постучали, и в неё вошла эффектная молодая женщина. Все взгляды были прикованы к

ней. Казалось, что даже секретарь была ею очарована. Обаяние и грация лани, внутренняя

сила львицы и орлиный взгляд создавали убойную смесь. Она прошла вдоль кабинета и

устроилась по правую руку от Алексея Викторовича.

— Дамы и господа, имею честь представить вам свою жену. Ирина Валерьевна Нарватова, руководитель международного отдела, — представил он жену. — Наших партнеров ты

знаешь, — обратился к ней.

— Приятно познакомиться, — мило, но, в то же врем, холодно улыбнулась каждому из

них, обдавая волной неприступного холода.

Макс не мог оторвать от неё взгляда. Что с ней, черт возьми, было не так? Настоящая

стерва, с виду. Холодная улыбка, официальный тон. Робот, просто красивый, бездушный

робот. Но что было в ней такого, раз все его сенсоры пришли в боевую готовность? И под

«сенсорами» он имел в виду не только член, готовый разорвать ткань брюк, лишь бы

нагнуть дерзкую сучку, жену этого напыщенного идиота Нарватова, и отыметь её во все

дырки, а потом кинуть обратно муженьку. Всё внутри активизировалось, словно на

интуитивном уровне организм понял, с кем имел дело. Глаза скользнули ниже, плотоядным взглядом исследуя приоткрывшуюся коленку. Черные туфли на высоком

каблуке... Он обожал сучек на высоких шпильках. Видеть эти шпильки на уровне своих

плеч, выбивая в это время всю дерзость из малышки...

— Я думаю, что мы не можем прийти к некому консенсусу. Я так же, как и вы, заинтересован в тендере. Театр в Венеции является очень манящим предложением, но не

таким, от которого нельзя отказаться. Полагаю, наша встреча окончена.

Что? Черт, он там что-то говорил, пока Макс рассматривал аппетитные ножки его жены.

Грудь... Её, что, не учили застегивать блузку на все пуговицы? Шлюха. И губы так ярко

накрашены, истинная стерва. Увидеть бы алые поцелуи на своем члене... А лицо, такое

знакомое, словно родное. Но он никогда не видел её раньше. Он был в этом уверен.

— Мистер Бекер, вы слышите меня? — донеслось до него, и в это же время Стефан пнул

его под столом, приводя в сознание.

— Да, простите, Алексей. Вы уверены в своем решении? Потому что я не намерен

отступать, — говорил он, но взгляд был прикован к высокомерной сучке, сверлившей его

взглядом. Он так и видел, как она подносит этот карандаш к губам и проводит по нему

языком...

Ирина прожигала его высокомерным взглядом, словно раскладывая по полочкам, какой он

неудачник и идиот. Её взгляд не выражал никакой заинтересованности, абсолютно.

Высокомерие в чистом виде. Макс был взвинчен до предела. Почему она была ему

знакома? Память работала, как сумасшедшая, пытаясь узнать её, но имя постоянно

ускользало. Не Ира... Не Ира... Что за гребаная фирма? Главу хотелось избить, а его

женушку оттрахать, как можно жёстче. Он слегка ослабил галстук, выравнивая дыхание.

— Я также не намерен отступать. Значит, оставим право выбора за комиссией, —безапелляционно сказал Алексей Викторович, ставя точку в их разговоре. — Было

приятно познакомиться. — Встал, подавая руку, тем самым явно давая понять, что встреча

окончена.

Макс медлил, просто сгорая от злости. Он привык встречать сопротивление, в бизнесе

иначе не получалось, но встречать такое сопротивление... Что-то ему подсказывало, что

показная грубость Нарватова и его высокомерие имели под собой какие-то основания. В

деловом мире было не принято так себя вести, и он не мог не знать этих элементарных

правил. Что ж, это будет интересный опыт. Сломить его высокомерие и поставить на

колени такую же высокомерную сучку-жену... Медленно он встал, выражая своими

вальяжными и нерасторопными действиями отношение к партнеру, и пожал ему руку.

— Дорогой, дай мне пять минут наедине с мистером Бекером, — попросила Ирина.

Недоверчивый взгляд Алексея Викторовича метнулся к ней, пригвождая к месту, как бы

спрашивая, уверена ли она в своих действиях. Ответом ему стал стальной взгляд жены, без

тени страха или сомнения. Он напомнил себе о граблях и её собственных ошибках, поэтому дал добро и удалился вместе со всеми остальными. Ирина томно перекинула одну

ногу на другую и откинулась на стуле, не спуская глаз с Макса.

— Что ты хотела, малышка? — спросил он, пододвигаясь ближе, словно хищник к жертве.

— Да так, ничего. Хотела спросить, каково это, проигрывать? — кривая улыбка тронула

пухлые губы.

— Я ещё не проиграл. Готовься утешать мужа в постели, когда я выиграю тендер. Почему

мне так знакомо твое лицо? Мы не виделись раньше?