Предпоследняя передряга - Лемони Сникет

Когда все трое детей надели форму, они вернулись на берег пруда и довершили маскировку последней деталью — тремя парами громадных темных очков, напоминавших наряд Графа Олафа, который он носил, когда притворялся детективом. Очки были такие большие, что закрывали не только глаза бодлеровских сирот, но и почти все лицо: под них целиком помещались даже обычные очки Клауса. Глядя сквозь тёмные очки на собственное отражение в пруду, дети не знали, удастся ли им при помощи маскировки ускользать от властей достаточно долго, чтобы успеть разгадать все тайны, которые их окружали, и не знали, не ошиблась ли Кит Сникет, сказав, будто они уже не дети, а волонтёры, готовые достойно встретить все испытания, которые готовит им этот непостижимый и отчаянный мир. Бодлеры на это надеялись. Но когда Вайолет рукой в перчатке взяла камешек и бросила его в самую середину пруда, дети не знали, не утонут ли их надежды, подобно этому камешку. Они смотрели, как по поверхности пруда расходятся круги, искажая отражение отеля. Дети смотрели, как покрывается рябью сверкающая кровля и как исчезает слово «Развязка», словно чья-то рука смяла бумагу, на которой оно было написано. Они смотрели, как сливаются ряды окон и как расплываются цветы и мох, а камешек погружается все глубже и глубже и круги бегут по отражению все дальше и дальше. Бодлеровские сироты смотрели, как исчезает отражённый мир, и не знали, не суждено ли и их надеждам исчезнуть в странном неверном мире отеля «Развязка» .хакдагаз и хатеркес хыннёатоп оге хесв и

Глава третья

На свете существуют места, где царит мир и покой, однако огромный вестибюль отеля «Развязка» к ним не относился. В тот день, когда Бодлеры поднялись по лестнице, окутанной белым дымом из трубы, и ступили под гигантскую арку, на которой было написано ДОХВ, или, как отражалось в громадном пруду, ВХОД, вестибюль жужжал словно улей. Как и предсказывала Кит Сникет, Бодлеры вошли в отель незамеченными, поскольку все были так заняты, что не замечали абсолютно ничего. Постояльцы, спеша зарегистрироваться и разойтись по номерам приводить себя в порядок, выстроились перед конторкой портье, над которой почему-то красовались цифры 101. Коридорные, спеша развезти чемоданы по номерам и получить свои чаевые, грузили горы багажа на тележки и катили их к лифтам, на дверцах которых почему-то красовались цифры 118. Официанты и горничные разносили еду и напитки людям, которые сидели в вестибюле в креслах и на скамейках и желали подкрепиться. Таксисты провожали постояльцев в вестибюль, где они тоже вставали в очередь, а собаки тащили хозяев прочь из вестибюля на прогулку. Заблудившиеся туристы стояли столбом, в недоумении глядя на карты, а непослушные дети играли в прятки среди деревьев в кадках. За роялем, на котором красовались цифры 152, сидел человек в смокинге, наигрывая бодрые мотивчики на радость всем, кому хотелось его слушать, а целый штат уборщиков и уборщиц отдраивал зелёный деревянный пол, инкрустированный цифрами 131, на радость всем, кому хотелось при каждом шаге любоваться отражением своих туфель. В углу вестибюля сверкал огромный фонтан, вода из которого ниспадала каскадом по цифрам 131, врезанным в гладкую полированную стену, а в противоположном углу виднелась огромная женщина, которая стояла под цифрами 176 и снова и снова выкрикивала мужское имя, причём голос у неё становился все более и более сердитым. Бодлеры постарались стать фланёрами и двинулись через царивший в вестибюле хаос, но им нужно было сразу столько всего заметить, а при этом все кругом так стремительно менялось, что они не знали, удастся ли им даже приняться за своё благородное начинание.

— Как здесь, оказывается, людно и шумно, — сказала Вайолет, растерянно осматривая вестибюль из-под очков.

— И как нам выявить самозванца, когда у нас столько подозреваемых? — вздохнул Клаус.

— Сначала Франк, — напомнила Солнышко.

— Солнышко права, — сказала Вайолет. — Приниматься за поручение Кит нужно с того, чтобы найти нашего нового работодателя. Если он видел в окно, как мы подали знак, то будет нас ждать.

— Если вместо него нас не будет поджидать его коварный брат Эрнест, — сказал Клаус.

— Или оба, — сказала Солнышко.

— А как вы думаете, почему тут везде эти цифры… — начала Вайолет, но не успела она договорить, как к ним подскочил какой-то человек. Он был высокий и тощий, а руки и ноги у него торчали под странными углами, словно он был сделан не из плоти и крови, а из коктейльных соломинок. На нем была форма, похожая на бодлеровскую, но на кармане куртки было затейливо вышито «УПРАВЛЯЮЩИЙ».

— Вы, наверное, новые посыльные, — сказал он. — Добро пожаловать в отель «Развязка». Я здешний управляющий.

— Франк или Эрнест? — спросила Вайолет.

— Он самый, — ответил человек и подмигнул. — Счастлив, что вы здесь, хотя одному из вас недостаёт роста, но нам здесь недостаёт персонала. Я ужасно занят, поэтому систему вам придётся разведывать самим.

— Какую систему? — спросил Клаус.

— Это здание столь же сложное, сколь и огромное, — ответил Франк или, возможно, Эрнест. — И наоборот. Просто страшно подумать, как повернутся события, если вы в ней не разберётесь.

Бодлеры пристально оглядели нового начальника, но выражение лица у него было совершенно непостижимое, а это слово здесь означает «Такое бесстрастное, что Бодлеры не понимали, услышали они дружеское предупреждение или вражескую угрозу».

— Мы постараемся, — тихо сказала Вайолет.

— Хорошо, — сказал управляющий и повёл детей за собой через громадный вестибюль. — Вы будете в полном распоряжении наших постояльцев, — продолжал он, употребив выражение, которое означает, что постояльцы имеют право командовать Бодлерами. — Если кто-нибудь, кто угодно, попросит вас о помощи, вы должны немедленно вызваться волонтёрами и помочь им.

— Извините, сэр, — перебил его какой- то коридорный. В каждой руке у него было по чемодану, а на лице недоумение. — Этот багаж прибыл на такси, но его владелец, по словам водителя, приедет только в четверг. Как мне поступить?

— В четверг? — нахмурился Франк или Эрнест. — Простите, посыльные. Наверное, я не должен объяснять вам, насколько это важно. Сейчас вернусь.

Управляющий вслед за коридорным нырнул в толпу, оставив Бодлеров у громадной деревянной скамьи, помеченной цифрами 128. Клаус провёл рукой по скамье, испещрённой кругами, так как на неё ставили стаканы без подставок.

— Как вы думаете, с кем мы говорили, — спросил он, — с Франком или Эрнестом?

— Не знаю, — сказала Вайолет. — Он произнёс слово «волонтёры». Может быть, это какой-то условный знак.

— Четвекстренно, — заметила Солнышко, и в её устах это значило «Он понимает, что четверг — это важный день».

— Это правда, — сказал Клаус, — но почему он для него важный — потому что он волонтёр или потому что он негодяй?

Не успели сестры Бодлер догадаться с трёх раз — это выражение здесь означает «попробовать верно ответить на вопрос Клауса», — как рядом с ними появился высокий тощий человек.

— Вы, наверное, новые посыльные, — сказал он, и дети поняли — перед ними другой брат. — Добро пожаловать в отель «Развязка».

— Вы, наверное, Эрнест, — попытала счастья Вайолет.

— Или Франк, — уточнила Солнышко.

— Да, — сказал управляющий, хотя было совершенно непонятно, с кем он соглашается. — Я так благодарен вам за то, что вы здесь. Сейчас в отеле очень людно, а к четвергу мы ждём новых гостей. Ваш пост будет у стойки посыльных номер 175, вот здесь. За мной.

Дети последовали за ним в дальний конец вестибюля, где под цифрами 175, нарисованными краской на громадном окне, стояла большая деревянная стойка. На ней имелась лампа в виде лягушки, а за окном дети увидели ровный серый горизонт моря.

— С одной стороны у нас пруд, — сказал Эрнест, если, конечно, это был не Франк, — ас другой море. Не самое безопасное местоположение, однако некоторые считают наш отель поистине безопасным прибежищем. — Франк, если, конечно, это был не Эрнест, поспешно поглядел по сторонам и, понизив голос, спросил: — А вы как думаете?

И снова выражение лица у управляющего было непостижимое, и дети не знали, кто упомянул о прибежище — волонтёр или негодяй.

— Гм… — сказала Солнышко, что иногда сходит за ответ, хотя на самом деле это совсем не ответ.

— Гм, — сказал на это Франк или Эрнест. — А теперь давайте я вам объясню, как организована работа отеля.

— Извините, сэр, — сказала какая-то коридорная, лица которой не было видно за кипой газет. — Прибыл последний выпуск «Дейли пунктилио».

— Дайте взглянуть, — сказал то ли Эрнест, то ли Франк, вытаскивая из кипы экземпляр. — Я слышал, Джеральдина Жюльен написала о последних новостях по делу Бодлеров.

Бодлеровские сироты застыли на месте, не решаясь даже переглянуться, не то что посмотреть не то на волонтёра, не то на негодяя, который вслух читал заголовок.