Извне. - Руслан Шакиров.
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
- Рэй, сейчас я проведу разрез на тыльной стороне предплечья и попрошу тебя во
время процедуры комментировать свои ощущения. Хорошо?
Рэй кивнул:
- Да, Владимир Сергеевич.
Помимо их двоих в операционном блоке было еще четверо. Они находились поодаль,
поэтому Рэй не мог разглядеть их лиц. Изредка он слышал перешептывания и, это заставляло
его нервничать, еще больше.
- Что же, пожалуй, приступим, - профессор поднес скальпель к мелко подрагивающей
руке.
- Спокойно Рэй, расслабься, порез будет неглубоким.
Он слегка надавил, но ничего не произошло, словно в его руках был не острейший
скальпель, а металлическая линейка. Профессор усилил нажим и только тогда кожа начала
расходиться. Он бросил вопросительный взгляд на Рэя.
- Я ничего не чувствую, - он удивленно смотрел на свою руку.
Лебедев углубил порез и повел его от локтя к кисти, затем отложил инструмент.
16
- Тебе больно Рэй?
- Не знаю, - он неуверенно пожал плечами, - вроде как жжет, но не сильно.
Профессор кивнул, словно ждал именного такого ответа и, взяв зажим с тампоном,
вытер кровь выступившую из пореза. Затем обратился к присутствующим.
- Как мы все можем убедиться, болевой порог сильно завышен, пожалуй, на уровне
четвертого типа. Коллагеновые волокна беспрецедентно плотные. Предполагаю, что тест в
барокамере даст еще более обнадеживающий результат.
Он стянул маску и улыбнулся Рэю:
- Теперь тебя можно в космос минут на десять, без скафандра!
Рэй смотрел на профессора и не мог понять шутит тот или говорит всерьез. Сзади
раздались голоса:
- Наконец-то, Володя. Наконец-то!
Профессор повернулся к ним:
- Это еще не все коллеги. Прошу вас подойти!
И когда четыре человека приблизились, он показал им руку, на которой алел надрез.
- Черт побери, где кровь?!
- Это что, уже рубцевание…
Восторженные голоса заполонили небольшое помещение. Профессора обнимали,
хлопали по плечам.
- Сергеич это нобелевка! – воскликнул молодой, но уже весь седой человек.
Глядя на эти счастливые лица, Рэй тоже невольно заулыбался. Как ни странно он
больше думал не о новых способностях своего тела, а о том, что скоро его, наверное, отпустят
домой. Раз все завершилось хорошо в соответствии с планами этих ученых. Больше всего он
волновался за родителей. Одного звонка, который ему разрешили сделать неделю назад, было
недостаточно, чтобы до конца успокоить маму. Она уже оплакивала без вести пропавшего
сына. Рэй представлял: как вернется домой с хорошими деньгами, которые обещали ему здесь
и начнет новую жизнь. Можно, к примеру, пойти в спасатели, раз уж он такой неуязвимый
теперь, или в каскадеры, а еще лучше в космонавты. Рэй усмехнулся своим мыслям. Двадцать
четыре года, а все еще детство играет в одном месте.
Внезапно он почувствовал укол явной, осязаемой опасности, которая исходила… Он
не мог понять откуда. В операционной все было спокойно, не считая пятерку мужчин,
которые что-то бурно обсуждали. Он зажмурился, пытаясь сбросить наваждение, но чувство
опасности не исчезало. Просто нервы уже ни к черту, попробовал успокоить себя Рэй и в этот
момент он заметил, что на него пристально смотрит один из ученых. Столкнувшись
взглядами, тот быстро отвел глаза, но Рэй понял, что этот человек очень опасен. Холодный
взгляд голубых глаз не сулил ничего доброго.
Как всегда, неожиданно, ожил селектор и пригласил весь персонал Центра собраться в
главном зале. «Код два!» - этими словами заканчивалось сообщение. Стоящие испуганно
вскинули головы, затем недоуменно переглянулись.
- А… учебная, наверное! – махнул рукой полный мужчина с козлиной бородкой.
- Не думаю, - профессор покачал головой, - хотя… Ладно, пройдем коллеги, там
разберемся.
- А с ним что? – голубоглазый кивнул на Рэя.
- Рейнард, пошли с нами. Разомнешься.
17
***
Совещательный зал, самое большое помещение в Центре, представлял собой
параллелепипед в восемьдесят квадратных метров, заставленный офисной мебелью и гибкой
панелью на всю торцевую стену. На Рэя оглянулось несколько человек, но большинство было
занято обсуждением срочного вызова. Здесь, по-видимому, собрались все, поэтому зал был
похож на потревоженный муравейник. Кто-то заходил, иные покидали помещение. Все
делалось в большой спешке, словно произошло что-то чрезвычайное.
Профессор усадил его рядом с собой. Затем похлопал по спине сидящего перед ним.
Тот оглянулся.
- А, профессор…
- Что тут происходит Игорь Иванович, вы в курсе?
Собеседник нервно пожал мясистыми плечами.
- Не знаю Сергеич, но видимо из-за этой погоды…
- А что с погодой? – вырвалось у Рэя. У него уже как неделю почему-то не показывал
телевизор, и он совершенно был не в курсе, что творится там, наверху.
Профессор посмотрел на него с укоризной, а плотный Игорь Иванович, наоборот, с
улыбкой.
- Я, конечно, понимаю, что уважаемый профессор Лебедев помешан на работе. Он
здесь и днем и ночью. И вас вот видимо решил пристрастить к своим грандиозным планам.
Ну, нельзя же так Сергеич. Загонишь молодого!
Видимо, приняв Рэя за сотрудника группы Лебедева, он хотел было пуститься в
объяснения по поводу погоды, но в этот момент в зал вошла группа солидных мужчин. Двое,
из которых, были в военной форме. Их напряженные лица выражали серьезную озабоченность
и даже озадаченность. Они быстрым шагом прошли в центр зала, где на небольшом
возвышении был установлен круглый стол со стульями. Садиться никто не стал. Один из
военных поднял руку, призывая к тишине и, когда она установилась, он произнес речь, после
которой у всех находящихся здесь жизнь разделилась на две четкие половины. До и после.
- Товарищи, коллеги, друзья… - он на секунду запнулся. Видно было, что слова
даются ему нелегко.
- … вы все знаете, что происходит на Земле с погодой и с климатом, особенно
последние полторы недели. И каждый из вас задавался вопросом «почему». Мы
проанализировали всю поступающую информацию. По всей планете происходит одно и тоже,
кроме той части которая находится ниже двенадцатой параллели южной широты. Произошло
повышение температуры и процесс прогрессирует, и все это на фоне непрекращающихся
осадков.
Он кивнул головой на панель, подав видимо знак кому-то из техников.
Четырехсотдюймовый экран начал транслировать вид из космоса, где в ускоренном режиме
кружилась вокруг своей оси Земля. Рэй невольно залюбовался картинкой. На фоне
беспроглядного мрака плыла настоящая жемчужина вселенной - их родная планета. Но, по
видимому никто в зале не разделял его возвышенных чувств. Все напряженно всматривались
в экран. Сидящий рядом профессор прошептал:
- Этого не может быть…
18
В этот момент Лебедев как показалось Рэю, постарел лет на десять. Он еще раз
посмотрел на вращающуюся планету пытаясь понять причину смены настроения
присутствующих. Всѐ вроде на своих местах. Хотя нет, облаков вот, что-то чересчур много. И
в этот момент картинка сложилась, Рэй тоже осознал катастрофический масштаб
произошедших изменений. Почти вся планета была затянута облаками, редкие разрывы в них
с пятнышками суши или блестками океанов не могли убрать непреодолимое ощущение
надвигающейся беды.
Слово взял пожилой мужчина аристократического вида.
- Меня зовут Глеб Каюмов, я климатолог. Все, что вы наблюдаете на экране можно
назвать одним словом – нонсенс. Это невозможно в принципе. Я объясню вкратце тем, кто не
владеет предметом. Все ветры на планете двигаются упорядочено благодаря силе Кориолиса,
то есть они движутся не прямо между зонами высокого и низкого давления, а отклоняются
вправо в Северном полушарии и влево в Южном. Я хочу сказать, что все на нашей планете
упорядочено. Вокруг Земли есть довольно постоянные зоны циркуляции с поднимающимися и
опускающимися воздушными массами.
- Здесь же, - он указал рукой на экран, - творится какая-то чертовщина! Как вы
видите, прекрасно просматривается южная оконечность Африки, американского континента, а
также вся Австралия и Новая Зеландия. Все что севернее, скрыто за густым облачным
покровом и, почти везде, идут дожди. Мне достоверно известно, что началось таяние вечной
мерзлоты в Сибири...
- Василий Юрьевич не отклоняйтесь, пожалуйста, - вставил военный.
- Да-да. Так вот, вся эта территория под облаками - зона пониженного давления и
