Месть орков - Ричард Кнаак

— В этом случае, — отвечал седой король в роскошной белой с золотом мантии, — лорд Престор, вы заслужите благодарность и Лордаэрона и всех земель Альянса. Я считаю, что только благодаря вашей работе правители Гилниса и Стромгарда все ещё сохраняют благоразумие.

Хотя король Теринас и сам был не хрупкого телосложения, ему казалось, что более крупная фигура собеседника подавляет его.

Престор улыбнулся, обнажив безупречные зубы. Никогда ещё король Теринас не встречал столь царственного молодого человека. Многие придворные дамы теряли голову при виде этого черноволосого аристократа с гладким лицом и орлиным носом, его манера держаться была величественнее осанки любого принца Альянса. Неудивительно, что все, кто участвовал в конфликте вокруг Олтрака, попали под его влияние, не исключая и Дженна Греймейна. Престор был настолько обаятелен, что даже сумел, как докладывали королю Теринасу его изумлённые послы, заставить несколько раз улыбнуться правителя Гилниса.

Для молодого аристократа, о котором ещё пять лет назад никто ничего не слышал, это было неслыханно. Юноше сулили стремительную карьеру. Он происходил из самого отдалённого горного региона Лордаэрона, но это не мешало ему выступать в качестве законного наследника королевского дома Олтрака. Крохотные владения Престора были уничтожены драконами во время войны, и он пришёл в столицу один, не имея даже слуги, который помогал бы ему одеться. То, с чего он начал и чего сумел достичь, стало притчей во языцех. И что не менее важно, советы молодого аристократа не раз помогали седеющему королю Теринасу принимать правильные решения. В действительности советы Престора имели решающее значение. Он подтолкнул короля к тому, чтобы тот ввёл войска в Олтрак, а затем объявил там военное положение. Стромгард и другие королевства Альянса понимали необходимость принятия жёстких мер по отношению к предателю лорду Перенолду, но они были против того, чтобы Лордаэрон после окончания войны присоединил королевство Перенолда к своим землям. И вот теперь, наконец, благодаря Престору стало возможным заставить членов Альянса согласиться с любым решением короля.

В последнее время великодушный монарх все чаще склонялся к мысли, которая ошеломила бы даже такого мудрого человека, как Престор. Теринас не желал передавать Олтрак племяннику Перенолда, которого поддерживал Гилнис. Он также не считал разумным делить это королевство между Лордаэроном и Стромгардом — такое решение неминуемо вызовет недовольство не только Гилниса, но даже и Кал Тираса. Об аннексии Олтрака и речи быть не могло.

Что если передать эти земли в руки того, кем все восхищаются и кто доказал, что является верным сторонником мира и единства? Тому, кто, насколько Теринас мог судить, был способен управлять королевством и, конечно, оставался бы верным союзником и другом Лордаэрона…

— В самом деле, Престор! — Король поднял руку и похлопал по плечу своего собеседника. Престор был около семи футов ростом, но назвать его долговязым было нельзя. Ему очень шла чёрная с синим униформа, которая как нельзя лучше подчёркивала его воинские достоинства. — Тебе есть чем гордиться… ты заслуживаешь награды! И, поверь мне, я не забуду о твоём участии в этом деле!

Лицо молодого человека засияло, видимо, он подумал, что ему вскоре вернут его королевство. Теринас решил до поры не открывать карты. Когда монарх Лордаэрона представит его всем как нового правителя Олтрака, лицо Престора засияет совсем другим светом. Не каждый день можно стать королём… если ты, конечно, не наследник трона.

Благородный гость Теринаса отдал хозяину честь, затем поклонился и удалился из королевских покоев. Старый король помрачнел, ему казалось, все — и шёлковые занавеси, и золотые канделябры, и даже пол из чистого белого мрамора — все потускнело с уходом этого человека. Лорд Престор, действительно, был на голову выше многих одиозных придворных, толпящихся во дворце. Теринас хотел бы иметь такого сына. Это был человек во всех отношениях достойный доверия и уважения любого.

Король задумчиво потёр подбородок. Да, Престор — идеальный претендент на роль правителя, который сможет вернуть былую славу своим землям и сумеет сохранить мир внутри Альянса. Свежая, сильная кровь.

Продолжая рассуждать таким образом, Теринас вспомнил о своей дочери Кэлии. Конечно, она ещё ребёнок, но очень скоро превратится в настоящую красавицу. Возможно, когданибудь наступит день и королевский брак скрепит их дружественный союз.

Всё это так, а теперь он должен собрать королевский совет. Теринас не сомневался, что члены совета согласятся с принятым им решением. Он ещё не встречал никого, кому бы не нравился молодой лорд.

Престор — король Олтрака. Теринас представил лицо своего молодого друга в момент, когда тот узнает о том, какой значительной награды он удостоен…

— На твоём лице блуждает тень улыбки, о ядовитейший, ктото умер, корчась от боли и захлёбываясь собственной кровью?

— Прибереги своё остроумие, Крилл, — ответил лорд Престор, захлопнув за собой тяжёлую железную дверь подвала, — но ты прав, повод для веселья есть.

Старый замок, находящийся над ними, который пожаловал Престору король Теринас, охраняли от непрошеных визитёров специально обученные слуги. И даже если никто из них не знал, чем именно занят хозяин в подвальных помещениях, каждый из слуг был уверен, что если их хозяину ктонибудь помешает, то может лишиться жизни.

Престор не боялся, что его потревожат, он был уверен в безоговорочной преданности своих лакеев, ведь он заколдовал их, воспользовавшись заклинанием, которое заставляло короля Теринаса и весь его двор восхищаться молодым лордом, лишившимся своих владений. Престор был отличным магом, и заклинание действовало безотказно.

— Покорнейше прошу прощения, о принц двуличия! — проскрежетало невысокое, жилистое существо. В его манере говорить слышалась издёвка, а голос казался какимто неестественным — и не мудрено, ведь собеседником Престора был гоблин.

Голова гоблина едва доставала до пряжки на ремне молодого аристократа, и на первый взгляд, казалось, что это хилое изумруднозелёное существо вполне безобидно. Однако идиотская улыбка обнажала длинные, весьма и весьма острые зубы и кровавокрасный раздвоенный язык. Узкие жёлтые глаза, практически лишённые зрачков, радостно поблёскивали, но радость эта была сродни веселью садиста, отрывающего лапки и крылья у беспомощного насекомого. Лохматый гребень тусклокоричневой шерсти шёл от загривка и заканчивался на низком квадратном лбу.