Пленённая мечтой - Жанэт Квин-Харкин

— Замерзла? спросил он.

— Да. А вам надо вернуться в постель.

— Только пару шагов, — сказал он.

Он осторожно двинул одной ногой, потом второй.

— Видите? Все идет отлично! — воскликнула Грейс.

Тут он неожиданно потерял равновесие и покачнулся вперед, схватив ее за плечи. Грейс отважно попыталась удержать его, но он был слишком тяжел для нее. Она рухнула спиной на кровать, а он упал на нее.

Мгновение оба не двигались. Она ощущала на себе его тяжесть, его сердце колотилось в ее грудь, теплое дыхание касалось ее щеки. Он приподнялся, и на секунду ей пришла в голову сумасшедшая фантазия, что он собирается поцеловать ее. Потом он неловко засмеялся.

— Ты действительно попадешь в беду, если кто-нибудь придет и увидит тебя в таком положении.

Он поднялся и, тяжело дыша, сел на край койки. Грейс поднялась на ноги и поспешно поправила форменное платье.

— Похоже, я еще не совсем готов ходить, — сказал он. — Но, по крайней мере, я знаю, что нога выдержит мой вес.

— Вам лучше бы лечь, — нетвердо проговорила Грейс, откидывая для него одеяло.

— Что происходит, сестра? — прозвучал у нее за спиной отрывистый вопрос.

Грейс выпрямилась и повернулась лицом к лейтенанту Хэммонд, старшей сестре ночной смены.

— Этот больной ходил во сне, — сказала она. — Я как раз уговариваю его лечь обратно в постель.

— Понятно, — лейтенант Хэммонд пошла дальше.

У себя за спиной Грейс услышала придушенный смех Брюса.

— А вы извольте спать! — укоризненно сказала она.

Протянув руку, он поймал ее пальцы.

— Грейси, — сказал он приглушенно, — утром меня уже не будет. Найди меня, когда вернешься в Англию, ладно? В штабе Воздушных сил будут знать, где я.

— Хо… хорошо, — ответила она, почему-то задохнувшись.

— И еще, Грейси?

— Да?

— Береги себя.

— И вы тоже. Больше никаких полуночных прогулок!..

— Я буду ангелом, если ты пообещаешь навестить меня.

— Я почему-то не представляю себе вас в роли ангела, — сказала она, неуверенно смеясь, пока он сжимал ее руку. — А мне и правда пора идти. Надо еще писать отчеты.

Он неохотно отпустил ее руку.

— Пока, Грэйси.

Приложив руку к губам, он послал ей воздушный поцелуй.

— Пока, Брюс, — прошептала она. И, к своему глубочайшему изумлению, смело повторила его жест.

Хотя на следующий день ей надо было заступать на дежурство только после полудня, утром Грейс вырвал из глубокого сна звук громкого жужжания, а потом взрыв. За ним последовал еще один, и еще, и раздались крики и вопли. С отчаянно бьющимся сердцем она вскочила и поспешно натянула платье прямо поверх ночной рубашки. Другие сестры из ночной смены тоже выбирались из кроватей. Грейс выглянула из палатки. В клубах дыма повсюду сновали люди.

— Что случилось? — крикнула она пробегающей мимо медсестре.

— Немецкие бомбардировщики, — крикнула та в ответ. — Они атаковали колонну, которая ехала по дороге, а некоторые отвернули в сторону, чтобы сбросить бомбы и на нас. Попали в палатку столовой и в генератор.

Грейс натянула чулки и туфли и побежала к госпитальной палатке. К счастью, палатка устояла: пощадили ли ее благодаря красному кресту на крыше или случайно, Грейс не знала. Сверху доносился гул самолетов. Один прошел совсем низко, пулеметы его сверкали. Молодой санитар схватил Грейс и бросил ее на землю как раз в тот момент, когда пули взрыли грязь.

— Недоноски, — прорычал он. — Ведь видят же, что здесь госпиталь!

С запада послышался ответный гул, и появилась эскадрилья самолетов Королевских воздушных сил. Грейс вместе со всеми в изумлении смотрела, как враждующие звенья выполняли сложный небесный балет, взмывая и ныряя в попытке перехитрить друг друга. Все казалось таким нереальным и далеким, что трудно было поверить в то, что там, наверху, люди вроде Брюса, для которых это было увлекательной смертельной игрой.

Наконец немцы уступили поле боя, и самолеты Королевских воздушных сил улетели. К атакованной колонне хлынули машины скорой помощи и санитары с носилками. Некоторые из прибывших на фронт танков подбили, и те, кто был в них, сильно обгорели. В воздухе стоял запах горелого мяса, солдаты кричали от боли.

Грейс подносила, подавала и вообще делала то, что ей велели, следуя за капитаном Уэзерби и командой диагностики между носилками, постоянно борясь с ужасом и пытаясь заставить свои руки не дрожать. Она рада была увидеть, что Брюс уже уехал. Он благополучно едет в Англию, прочь из этого бедлама.

Весь день санитары заносили пациентов с красными бирками в операционную палатку, а оттуда в палату, которая была настолько переполнена, что носилки использовали в качестве временных постелей между койками. И все это время продолжали поступать новые раненые. Около четырех, как раз когда одни из санитаров шутливо сказал Грейс, что пора бы сделать перерыв на чай, снова послышался гул самолетов. Почти сразу же за ним послышались разрывы бомб.

— Ложись! — крикнул кто-то. — Все на пол!

Оглушительный рев и взрывные волны трясли опоры палатки. Услышав крики, Грейс выбежала наружу. Там, где находилась палатка с операционной, теперь было почерневшее, дымящееся месиво тел, лотков и инструментов.

Капитан Уэзерби, вся в пятнах крови и сажи, отдавала приказания.

— Солдаты, натяните брезент и принесите из комнаты санитаров стол. Радируйте в роту Б, что нам немедленно нужны врачи и медсестры. — Тут она ткнула пальцем в Грейс. — Вы мне нужны, чтобы помочь заштопать некоторые из этих ран.

Она уже отмывала руки и жестом приказала Грейс сделать то же самое.

— Но я никогда не ассистировала в операционной, — сказала Грейс.

— А я никогда не оперировала. Но больше никого нет, а некоторые из этих парней умрут от потери крови, если мы не попытаемся…

Первого пациента положили на стол. Капитан Уэзерби наложила ему на нос маску с хлороформом и разрезала китель, обнажив кровавое месиво на месте грудной клетки.

— Одному Богу известно, что нам здесь делать, — пробормотала она. — Лучше сначала очистить его. Тампоны, сестра, и побольше дезинфектанта!

Грейс никогда не видела более ужасающего зрелища. Истерзанная плоть, в которую вдавились обрывки ткани, так мало напоминала человеческое тело, что она почувствовала, как в горле ее поднимается желчь.

Вернувшийся санитар отдал честь.

— Радиограмма отправлена, капитан-мэм, — сказал он. — Они сейчас же отправляют помощь. И есть еще плохие новости. Скорая помощь, которую мы утром отправили к побережью, получила прямое попадание. Разлетелась на кусочки, к сожалению.