Вкус ранней клубники - Лариса Олеговна Шкатула

– Имеешь в виду, страдает запоями? Нет, что ты! Артём не алкоголик.

– У него есть другая женщина?

– В смысле, постоянная? Вряд ли… – я проговорила это медленно, и спохватилась, что Таня может заподозрить меня в излишней самоуверенности.

Но она думала вовсе не об этом.

– Тогда что с ним происходит?

– А с чего ты взяла, что происходит?

Подруга откровенно изумилась.

– Не станешь же ты уверять, будто у него не все дома? Или, что подобные закидоны всегда были ему свойственны?

– Я об этом не думала. То есть, я решила, что он нарывается на развод. Что ж, раз хочет, значит, получит.

– Вот это да! – Татьяна нарочито восхищенно присвистнула и так же одобрительно посмотрела на меня. – Что нам стоит брак разрушить: раз-два, и все дела!

– Не утрируй. Просто наш брак себя изжил…

– Я думала, ты умнее!

– При чем здесь мой ум? Ты считаешь, я должна подобные вещи терпеть и сопеть в тряпочку, жить, как другие бабы, без любви и уважения…

Подруга меня даже не дослушала.

– Жареный петух тебя в задницу не клевал! Повезло дуре – встретила в жизни настоящего мужчину. Но нет, она воротит нос и вместо того, чтобы спасать семью – разобраться, в чём дело, не нашла ничего лучше, как положить глаз на полное ничтожество, потому что у него высшее образование, и он нравится её маме…

– На кого это я положила глаз?!

– На убогого Юрика Кондратьева.

– Почему это он убогий?

– Не знаю. Спроси у его мамы. Может, родовая травма, а может гнилые гены…

– Хочешь, чтобы мы с тобой поссорились?

Но Танька и не подумала обратить внимание на мои слова.

– Так что все-таки с Артемом происходит?

– Не знаю! – закричала я. – Он нарочно пропадает в рейсах. Ребята говорят, что он прямо-таки гребёт к себе заказы, и даже не самые выгодные. Просто для того, чтобы не быть дома! А если всё-таки случается перерыв, он под любым предлогом уходит куда-то и возвращается вот в таком состоянии…

Я не выдержала и разрыдалась. Ревела белугой и продолжала говорить.

– И учиться не хочет. Когда я заикнулась в поступлении в институт, знаешь, что он сказал? Что высшее образование не делает человека порядочным.

– Но это так и есть.

– Не притворяйся. Он обещал мне поступить в институт. Обещал!

– Ладно, не кричи. Мешаешь думать.

– О чем ты, интересно, думаешь?

– Пытаюсь поставить диагноз… А в рейсах он пьёт?

– Что ты! Для него пить за рулем – вещь немыслимая. Хоть про шоферов-дальнобойщиков и говорят, что они пьют, как сапожники, но Тёмка не такой.

– А ты никогда не думала о том, чтобы поехать с мужем в рейс.

– Я – в рейс?

– Вот именно, в рейс! Ты что, принцесса крови, которая не может себе этого позволить?

– Нет, – растерянно проговорила я. – Просто такая мысль никогда мне в голову не приходила… Да, он меня и не возьмёт, вот увидишь. Стоит мне только заикнуться об этом, как тут же найдется уйма причин…

– А ты попробуй.

Реакция мужа на мою просьбу оказалась на удивление спокойной.

– В рейс? Поехали. Думаю, Санёк возражать не будет. Месяц назад мы его Вальку брали, так что он мне должен…

Вальку? Насколько я знаю, жену Саши – напарника Артёма – звали Лилия. Мы с нею не были подругами, но при встрече здоровались. И вдруг – Валька! Кто же тогда у Артема? Какая-нибудь Зина. Блондинка. Я знала в жизни двух Зин и обе были крашеными блондинками. С пышными формами. Наверное, именно такие женщины нравятся Артёму, раз он перестал обращать внимание на меня.

Упоминание о Сашиной Вальке застряло у меня в голове как отравленная заноза. Я постоянно примеряла это знание на себя.

– Саша с женой не развелся? – будто невзначай спросила я некоторое время спустя.

– С чего ты взяла? – удивился Артём. Конечно, он обмолвился о неведомой Вальке и забыл. Для него это так, само собой разумеющееся. Живут, как и жили. Недавно дочь замуж выдали…

Всё хорошо, прекрасная маркиза! Не считая Вальки, которая ездит с Сашей в рейсы. У меня на языке так и вертелось: Тёма, а кто ездит в рейсы с тобой? Но такой вопрос прозвучал бы преждевременно.

Теперь я поняла, как была права Танька, подбросившая мне такую мысль. В конце концов, продлится рейс всего три-четыре дня, и меня не покидала уверенность, что этого времени вполне хватит, чтобы разобраться во всём.

Мама согласилась – я имею в виду свекровь – вместе со свекром отвезти наших детей в лагерь отдыха. Кстати, именно Татьяна достала для них льготные путевки. Мне оставалось лишь подготовить вещи, сложить их в дорожные сумки и отвезти в станицу к Тёмкиным родителям.

Собственно, Галя с Антошкой как раз сейчас были у них. И отвезли их в станицу вовсе не мы с Артемом, свекор за ними приехал. Артем был как всегда в рейсе, а наши близнецы повисли на деде, едва он появился в дверях.

Теперь я знала, что свекровь присматривала за ними во время моих экзаменов не всегда сама. Случалось, что и она была занята по работе. Тогда подключался свекор. Оказывается, иногда он брал их с собой на работу, и Антошка с Галочкой переходили из рук в руки, от доярок к учетчицам.

– Мы уже соскучились, – мягко выговорил мне Антон Сергеевич. – Ни сами не приезжаете, ни внуков не привозите.

– Артём все время в рейсах, а у нас в издательстве все в отпусках, завалили работой, – стала оправдываться я, при том стараясь не смотреть в честные глаза свекра.

В станицу я поехала рано утром. На этот раз мне хотелось побыть подольше и с детьми, и с родителями Артёма. В их обществе мне хоть частично доставалось то семейное тепло, которое из моей семьи неуклонно утекало…

– Вообще-то я пошла в отпуск, – бодро поясняла я, – но решила съездить разок с Артемом в рейс. Говорят, другие жены ездят…

То ли я не умею как следует притворяться, то ли, как говорится, материнское сердце вещее, а только после моих нарочито веселых речей свекровь словно невзначай пригласила меня с собой в сад, усадила на лавочку и заглянула мне в глаза.

– Что, доченька, нелады у вас?

И тут я разревелась. Уткнулась ей в плечо и полчаса усиленно орошала слезами её летний сарафан, а мама гладила меня по плечу и приговаривала:

– Ну, ну, ничего, всё образуется! В каких же семьях разладов не бывает? Небось, и не найдешь таких. Милые бранятся, только тешатся. Думаешь, даром народ так говорит?

– Я потому и хочу с ним в рейс съездить, посмотреть, что к чему, – призналась я свекрови в том, о чём матери и не заикнулась бы. – Может, я в чём-то сама виновата? Может, Тёмка за что-то на меня обиделся?

– Съезди, – кивнула мама, – если он и вправду обиделся, сам ни за что не скажет. Разве