Черное солнце - Тамоников Александр

– Спрашивай.

– За что тебя выперли из армии? – поинтересовался Маркин.

– Попал в непредвиденный замес, – немного подумав, сказал Реут. – Ты же знаешь, как у нас: в случае какого-либо прокола нужно найти козла отпущения и быстренько отчитаться. Вот из меня и сделали этого козла.

– Расскажи.

Маркин отодвинул в сторону пустую тарелку из-под борща, облокотился на стол и приготовился слушать. И Реут начал рассказывать. Медленно и раздумчиво.

– Приехала к нам как-то комиссия из центра для проверки боеготовности ПДСС. Она примерно раз в полгода приезжает. И попался среди членов этой комиссии один разухабистый, молодящийся майор средних лет. А еще с ними была девица, специалист по оборудованию. Красивая, разведенная, да еще дочь какого-то генерала. Звали ее Лаура – ее папаше не откажешь в воображении. И начал майор за этой Лаурой ухлестывать – вертелся вокруг нее, как озабоченный кобелек вокруг текущей сучки. В то же время к нам нагрянули археологи. Возле острова Змеиный нашли затонувший корабль XIX века. Вот они и приехали, чтобы посмотреть, что за кораблик обнаружили. Среди них нашлись двое водоплавающих. Меня приставили их сопровождать в подводной экспедиции. И тут возник этот майор, мол, и он с нами пойдет, он, дескать, проходил подготовку по подводному плаванию. И разговор происходил в присутствии всей комиссии, включая председателя. И хоть бы кто слово против сказал! И наше начальство вроде бы не возражало, чтобы зря не раздражать комиссию. А майор распустил хвост перед этой Лаурой. «Там глубина около двадцати метров, – предупредил я. – Вы уверены, что справитесь? Для погружения на такую глубину нужна специальная подготовка». Майор только махнул рукой – ну как он мог теперь отступить. Выделили ему акваланг, хороший, итальянский. Я его проверил от и до. Дошли на катере до Змеиного, спустились под воду, ушли на глубину и достигли затонувшего корабля. Ничего себе кораблик, парусник с огромной дырой в борту. Майор сначала вел себя неплохо, двигался нормально, а потом случилась беда – он неожиданно сорвал с себя маску, и это на глубине в двадцать метров. Я бросился к нему, но что я мог предпринять? Впоследствии мне объяснили, что у него стукануло сердце, он начал задыхаться и рефлекторно избавился от маски. Короче, на базу мы доставили труп. В смерти члена комиссии обвинили меня, до суда не дошло, но из армии уволили. Выставили дело так, что я по собственной инициативе затянул майора в опасную экспедицию без соответствующей подготовки и медицинского освидетельствования. В чем-то они правы, но ведь никто не возражал?! Однако долго я не гулял – вернули на базу в качестве инструктора по рукопашному бою. Восстановить меня в рядах Советской Армии у наших командиров власти не хватило. Вот, собственно, и все.

Реут замолчал в ожидании реакции собеседника.

– А назад, Дельфи, ты не хочешь вернуться с сохранением выслуги, звания, а то и с повышением? Есть вариант.

У Реута от удивления расширились зрачки.

– Это как это? Ты шутишь, Викинг?

Маркин получил позывной Викинг за могучее телосложение, светлые волосы и голубые глаза. А еще за отменное владение холодным оружием: ножами, штыками, топорами и еще бог знает чем.

– Ни капельки не шучу. – Маркин рассказал Реуту о предполагаемой командировке в Анголу, статусе команды и ее задачах. – Только, Саша, если ты не согласен, то немедленно забудешь о нашем разговоре.

– Я согласен, – ни на секунду не задумываясь, сказал Дельфи.

– Кстати, меня тоже на днях уволили из армии, – сказал Маркин. – Так что мы в равных условиях. Как-нибудь расскажу.

Док

Когда Маркин приехал в Саратов, то сразу же зашел в привокзальную гостиницу. Увидев неснимаемую табличку «Мест нет», он не пытался что-либо доказывать гостиничной администрации, а сделал проще: в военной комендатуре предъявил удостоверение, и его направили в ближайшую воинскую часть, где Валерия поселили в офицерскую гостиницу и поставили на котловое довольствие. Впрочем, Маркин не собирался здесь долго задерживаться – он приехал за Гридневым Андреем с позывным Док, чтобы пригласить его в группу.

«А уж согласится, не согласится… – подумал Валерий. – Согласится, куда он денется! Для него война – мать родна». Андрея с детства тянуло на участие в драках и каких-либо военных играх: сначала он регулярно играл в дворовую «войнушку», позднее постоянно участвовал в пионерской игре «Зарница», а получив высшее медицинское образование, неожиданно для всех ушел в спецназ.

Поступать в медицинский институт его уговорил отец, главный врач городской больницы в Саратове. Гриднев решил стать хирургом и постоянно носил в кармане в качестве символа небольшой скальпель в узком цилиндрическом футляре, применяя его не всегда по назначению. Но судьба-злодейка загнала его в соответствии с распределением в районный городишко терапевтом в поликлинику, ибо хирург там уже имелся. Отец мог бы его пристроить в местечко получше, но родитель был идеалистом и решил, что истинному эскулапу нужно начинать с низов и преодолевать трудности, чтобы, закалившись, превратиться в настоящего врача.

Но сынок был с ним не согласен и, проработав с месяц в поликлинике, отправился в военкомат. Там он сказал, что является мастером спорта по самбо, кандидатом в мастера по стрельбе из пистолета, окончил медицинский институт и имеет офицерское звание лейтенанта запаса. После этих заявлений он попросил призвать его в армию, в десант или спецназ.

Военный комендант был несколько обескуражен столь неожиданной просьбой, но отнесся к ней серьезно – подобные кадры в армии были на вес золота. Он доложил об Андрее вышестоящему начальству, оно – еще более вышестоящему, где приняли положительное решение по Гридневу, написали соответствующее письмо в Минздрав, и спустя некоторое время Андрей начал службу в спецназе ГРУ под руководством капитана Маркина. Позывной ему дали Док, что соответствовало его профессии.

Док слыл любимцем женщин, но многолюбом не был, одновременно с несколькими любовницами не встречался. Как только он находил новую подружку, то немедленно расставался с предыдущей. Он имел далеко не гусарскую внешность и чем привлекал противоположный пол, никто не понимал. Видимо, чувствовали дамы в нем скрытую силу и способность защитить их от всяких жизненных невзгод. Ну и все остальное, присущее надежному мужчине. К женитьбе он не стремился, а может, не попалась ему женщина, которая не оставила бы ему никаких шансов покончить с холостяцкой жизнью, и Док предпочитал часто менять подруг.

Однажды, получив отпуск, он первый день расслаблялся и отсыпался, а на второй отправился в ближайший ресторан, где и познакомился с Настей, симпатичной и раскрепощенной девицей лет двадцати. Выпили шампанского, потанцевали, а потом всё пошло по проторенному маршруту: Док предложил продолжить знакомство на даче своих родителей, и девушка не отказалась. Поехали на такси. Андрей не сподобился обзавестись личным транспортом, да и не особо к этому стремился. Ехали весело и шумно: Док непрерывно травил анекдоты, а девушка от души смеялась. Идиллия! Благодать! Но все поменялось в считаные секунды в соответствии с той песней: «Жизнь моя тельняшка».

Впереди показался мост. Неожиданно грузовик с длинной фурой вильнул, съезжая с моста, и врезался в фонарный столб. Фура пошла юзом и перегородила шоссе. Фонарный столб сломался и ударил по крыше встречной легковушки, что не помешало ей врезаться в фуру. Не успевая затормозить, машины врезались в грузовик, создав «кучу малу», адскую давильню. Одна из машин загорелась, вспыхнув сразу и ярко. В салоне на заднем сиденье шевелились две фигуры, а водитель успел выскочить. Подбежали несколько человек, но никто не решался лезть в огонь, а лишь размахивали руками. Появился мужчина в плащ-накидке, не раздумывая, он бросился на помощь и вскоре последовательно выдернул из салона женщину средних лет и мальчишку-подростка. Одежда на них горела. Их потушили совместными усилиями.