Наследник рода Раджат 4 - Игорь (СИ) Кольцов

- Только поэтому, - подтвердил я.

- А если я найду того, кто сможет воплотить это плетение? – предложил Астарабади.

- У тебя есть надежные маги седьмого ранга? – в свою очередь удивился я.

- У меня есть должник седьмого ранга. В свое время я спас ему жизнь. Думаю, магическая клятва неразглашения и одно плетение – не такая уж высокая цена долга.

Я неопределенно покачал головой. Биджау мне еще в Лакхнау наглядно показал, насколько «дырявыми» могут быть магические клятвы. Так что полагаться слепо именно на клятву я бы не стал. Но тут многое от человека зависит.

- Шахар, нельзя это показывать, - сказал Астарабади, видя мои колебания. – Нет в этом мире растяжимых плетений. Точнее, до тебя не было. Каждое плетение соответствует своему рангу. Маг более высокого ранга может использовать плетения более низкого. Но не наоборот. Во многом именно на этом стоит преклонение перед силой. Чем ты сильнее, тем больше у тебя возможностей. Ты сейчас не плетение переделал, ты систему сломал! Это бомба похлеще вашей полноцветной магии. Разные цвета у нас все равно никто использовать не может. Ну появились вы со своей древней магией, и что с того? Это всего лишь несколько потенциально сильнейших бойцов. Да, страну вы усилите, но глобально это ничего не изменит. Но если ты сломаешь систему…

Астарабади потряс головой, как будто отгоняя мрачные картины, которые ему подсунуло воображение, и замолчал.

Я тоже задумался. В чем-то он прав, даже несколько магов предельного ранга общий расклад сил не изменят. Причем даже в том случае, если полноцветные маги появились только в Индии. А я в этом сомневаюсь, честно говоря.

Если же полноцветная магия начала проявляться по всему миру, то она тем более ничего не поменяет. Я уже убедился на примере Асан, что обучить местных сходу не получится. В отдельных ситуациях чужаки будут сильным козырем, но в масштабах даже отдельно взятой страны это ни о чем.

В то время как новые плетения действительно могут стать массовым оружием прямо сейчас.

- Кстати, - через пару секунд встрепенулся Астарабади. – А пересчитывать плетения умеешь только ты?

Хороший вопрос. Я понятия не имею, что за душой у остальных чужаков, но сильно сомневаюсь, что этот мир призвал себе нескольких однотипных спецов.

- Скорее всего, - кивнул я. – Я в этом не уверен, но думаю, мы все имеем разные специализации. Менять уже заложенные в плетения параметры, тот же радиус срабатывания, могут все чужаки. Вот это в моем мире было базой на уровне средней школы. А вот пересчитывать структуру – это уже другой уровень. Инженера, если грубо сравнить. Тут надо иметь не просто соответствующее образование, но и изрядный опыт. Хотя бы для того, чтобы помнить наизусть кучу переменных. Их же никто специально не заучивает, пока под рукой есть справочники. Там они были. А тут… сам понимаешь.

- Я понял, - кивнул Астарабади. – Тогда я предлагаю работать только с тем, что могут все пришельцы. Мы и на этом заработаем нехило. И даже это, кстати, мощно встряхнет мир. Но полностью ломать систему не надо. Оставим этот козырь себе.

Если успеем заработать, то заработаем, так будет точнее.

Я только сейчас, после этого разговора, осознал, что не я один могу менять простые параметры местных плетений. И сколько чужаки притащат подобных плетений на тот же Аукцион – непонятно.

Да и если посмотреть дальше… Сидхарт, например, легко наладит производство любых нестандартных артефактов. А когда он начнет их продавать, эти схемы плетений станут общедоступными, по сути.

Те же мои любимые «бутерброды» из защитных артефактов с разными радиусами срабатывания быстро перестанут быть экзотикой.

Если я хочу урвать здесь свой кусок пирога, то на Аукцион мне нужно выставлять максимум схем плетений. Все, какие я вообще успею сделать. Потому что иначе я могу оказаться на задворках этого праздника жизни.

- Набросай мне список самых востребованных плетений, - попросил я Астарабади, - у которых имеет смысл менять какие-то параметры. Как радиус срабатывания у щитов.

- Для Аукциона? – понимающе улыбнулся он.

- Да. Пока нас не опередили, снимем сливки.

- Понял, сделаю, - кивнул Астарабади.

Глава 4

*****

На следующий день в Академии начались тесты по всем предметам за прошедший месяц. Студенты были напряженными и молчаливыми, но панику никто не разводил. Хотя не знаю, как оно у простолюдинов, у меня-то в группе одни аристократы. Эти с детства приучены не показывать эмоции.

Я особо не напрягался. Писал ответы там, где был письменный экзамен, отвечал на вопросы преподавателя на устных опросах. Было скучно.

При этом я прямо-таки физически ощущал, насколько быстро время утекает сквозь пальцы, мне очень многое надо было успеть сделать до Аукциона. Но скуки прямо сейчас это не отменяло. Не на экзаменах же мне заниматься переделкой плетений?

На одном из предметов, ответив первым, я ушел на задний ряд, уселся у окна и начал прикидывать, что мне еще нужно сделать в ближайшие дни и не забыл ли я что-нибудь. И вдруг понял, что забыл.

Я напрочь забыл о том, что мне нужно периодически бывать в студенческом клубе.

В первый месяц по клубам была сделана поблажка, на клуб можно было попросту забить. А вот теперь все станет всерьез. Если я не «отсижу» в клубе положенное время, то мне начнут срезать баллы на тестах. Одна ошибка – и я могу оказаться запертым в Академии Магии на месяц.

Можно, конечно, отложить посещение клуба на конец месяца. Только я не уверен, что к тому времени мне не станет вообще ни до чего. До Аукциона две декады, а в месяце всего три.

Да и в принципе, я предпочитаю заранее делать то, что могу.

Я записался в клуб алхимии. Но, будем реалистами, сейчас вообще не время для изучения новой сферы. Тем более, не особенно нужной.

Что полезного я могу сделать для себя и рода, пока буду сидеть в этом клубе? Какие там вообще правила? Я же так ни разу туда и не зашел после того, как подал заявление на вступление в клуб.

Придется сходить на разведку. Да прямо сегодня, чего тянуть?

Клуб с одной стороны разочаровал, а с другой – порадовал.

Занятия в клубе были выстроены таким образом, что сразу после основной учебы начиналась получасовая лекция в клубе. Вел ее,