Каждая ночь – твоя - Кристи Келли

Итак, одна проблема, можно сказать, решена.

– Да, поеду. Кстати, мне действительно понадобится твоя помощь, но Уоттон тут ни при чем.

– Вот как?

– Мне нужно найти способ подобраться поближе к Эмори Биллингсуорту.

Брови Трея взлетели вверх.

– Понятно… – озадаченно протянул он.

– Мне нужно помешать одному человеку поговорить с ним наедине.

– Кто-то, кого я знаю?

Бэннинг, отведя глаза в сторону, принялся внимательно разглядывать янтарный напиток в своем бокале.

– Нет. Не думаю, что вы знакомы.

Трей, запрокинув голову, оглушительно захохотал.

– Правильно, так мне и надо! Итак, насколько я понимаю, ты собираешься помешать кому-то поговорить с Биллингсуортом наедине, так? И, судя по твоему умолчанию, этот «кто-то» – женщина. Угадал?

– Возможно, – уклончиво пробормотал лорд Селби.

– Что ж… мне известно, до какой степени ты не выносишь этого типа. Так что можешь на меня рассчитывать, – кивнул Трей.

– И никаких вопросов насчет того, кого я пытаюсь от него защитить и для чего мне это понадобилось, да?

– Конечно. Буду нем как рыба, – с легкой гримасой кивнул Трей. – По рукам. Так чем я могу тебе помочь?

С этими словами он поднес к губам бокал, сделал небольшой глоток, после чего с рассеянным видом поболтал оставшийся бренди в бокале, будто этот разговор уже успел смертельно наскучить ему. Однако Бэннинг слишком хорошо знал Трея, чтобы понимать, что его друг просто ломает комедию. На самом деле Трея распирало любопытство.

– Мне нужно все время держаться поблизости от Биллингсуорта. А ты сам знаешь, до какой степени будет выглядеть странно, если я вдруг попробую затесаться в толпу его приятелей.

Трей перевел взгляд на потухший камин, и улыбка, постоянно сиявшая на его лице, внезапно увяла.

– Ясно. Итак, насколько я понимаю, нам нужно отыскать в его окружении кого-то из наших общих знакомых, с кем бы мы могли завязать разговор – так, чтобы это выглядело естественным?

– Совершенно верно. Кто-нибудь приходит в голову? – У Бэннинга уже возникла одна идея на этот счет, но он не был уверен, что Трей согласится.

– К сожалению, только Сомертон.

Из груди Бэннинга вырвался долгий вздох.

– Ты уверен?

– Увы, да.

Оба хорошо знали: если кто-то и способен выяснить о ком-то всю подноготную, так это Сомертон. У этого человека были знакомые повсюду. А Бэннингу позарез нужно было знать, как обстоят дела у Эмори Биллингсуорта.

– Ладно, я с ним поговорю, – с тяжелым вздохом объявил Трей. – Когда-то мы с ним вместе учились в Харроу. И хотя сейчас мы с ним вращаемся в разных кругах, я надеюсь, он об этом еще не забыл. Так что, думаю, он окажет мне эту маленькую дружескую услугу.

– Отлично. Значит, если он согласится, то нам нужно будет только сделать вид, что я хочу с ним поговорить.

– Что мы хотим с ним поговорить, – тут же поправил Трей. – Ты ведь не знаком с Сомертоном так близко, как я. На твое счастье.

– Что ж, хорошо, раз так! – бросил Бэннинг и слегка поднял свой бокал, отсалютовав Трею. Теперь дело за малым, мысленно вздохнул он, – как утихомирить ярость Эвис Коупли, если она вдруг поймет, что он замыслил? Эта женщина упряма, как мул, тоскливо подумал он. Впрочем, они с его сестрицей два сапога пара, уж коли забрали что-то в голову, так переубедить их обеих нет никакой возможности. Но на этот раз он сделает все, чтобы ей помешать – ради ее же собственного блага.

Глава 3

Одеваясь, чтобы ехать на бал к своему кузену, Эвис по-прежнему убеждала себя, что приняла правильное решение. Ее план должен был сработать. В конце концов, Биллингсуорт – настоящий джентльмен, ни одна живая душа никогда не узнает от него, что она стала его любовницей. К тому же он писатель и ее близкий друг – а значит, лучшего выбора, чтобы воплотить в жизнь сжигавшие ее страсти, она сделать не могла. Биллингсуорт – именно тот человек, который ей нужен.

Пока горничная суетилась вокруг нее, укладывая и подкалывая локоны, Эвис занималась тем, что мысленно подсчитывала плюсы и минусы будущей любовной авантюры. Возможность узнать на собственном опыте, что на самом деле происходит между мужчиной и женщиной в постели, – просто чтобы удовлетворить терзавшее ее любопытство, – можно было с полным правом занести в графу «Плюсы». Надежда навсегда покончить с измучившими ее ночными кошмарами – еще один плюс, с удовлетворением добавила она.

Но были во всем этом и минусы. Например, при мысли о том, что она рискует своей репутацией, ее кидало в дрожь. Обнаружить, что перед ее носом захлопнулись двери всех светских салонов… какой ужас! Нет, это совсем не то, чего она хотела. Впрочем, мысль о возможной беременности, которой могла закончиться подобная эскапада, пугала ее ничуть не меньше, чем вероятность оказаться опозоренной. Собственно говоря, с той самой минуты, как подруги напомнили ей о «последствиях», Эвис уже ни о чем другом и думать не могла.

Она всегда с удовольствием проводила время с подругами, обожала ездить на балы и в театр. Но ей уже как-никак двадцать шесть. И ей страшно хочется – нет, ей позарез нужно знать! – чего она добровольно лишает себя, упорно оставаясь в старых девах. И если у нее хватит духу довести до конца задуманное ею предприятие, то ей в любом случае потребуется провести с мужчиной всего одну-две ночи, не больше.

А как только она удовлетворит свое любопытство, они вернутся к прежним отношениям и из любовников вновь превратятся в добрых друзей, решила Эвис.

Закрыв глаза, она попыталась представить себе, как Эмори Биллингсуорт поцелует ее. К сожалению, образ, созданный ее воображением, не имел ничего общего с вышеупомянутым джентльменом – зато как две капли воды смахивал на лорда Селби.

Разозлившись, Эвис сжала кулаки. Лорд Селби – нахал, грубиян и… и вообще – он не джентльмен! Она ненавидит его! И уж конечно, скорее умрет, чем позволит ему поцеловать ее… еще раз.

– Все готово, мадам, – с довольной улыбкой сообщила горничная.

Встав, Эвис подошла к зеркалу. Ну, несравненной ее вряд ли назовешь, но женщина, которая сегодня предстала перед ней в зеркале, показалась ей незнакомкой. Эвис даже головой потрясла, подивившись, до чего непривычно она выглядит. До этого она всегда казалась себе обычным «синим чулком». А сейчас на нее из зеркала смотрела прелестная и весьма соблазнительная юная женщина.

Возможно, всему виной смелый, намного ниже обычного, вырез на новом изумрудно-зеленом платье, которое она, повинуясь какому-то инстинкту, выбрала для сегодняшнего бала. Это платье придавало всему ее облику немного дерзкой чувственности, к чему она, как правило, не стремилась. Каштановые волосы, завитые в локоны, были уложены на затылке короной, два локона, которые горничная намеренно не стала подкалывать, спадали вдоль щек, красиво обрамляя лицо.