Птичка для сталкера - Маша Малиновская

На улице тихо. Музыка доносится лишь отголосками. Уже почти одиннадцать, но луна большая, она стоит высоко и светит ярко, заливая всё серебряным светом. Фонарей с тыльной стороны здания немного.

Свежо, так что я застёгиваю лёгкую кожаную куртку полностью и забрасывю рюкзак на спину, чтобы спрятать руки в карманы.

До стоянки такси идти в обход, вдоль парадной стороны здания, долго, а если напрямик отсюда - пять минут. Мне некогда терять время. Вон ярко освещённую стоянку даже видно, нужно только быстренько пройти через «зады» клуба и соседних зданий.

Сжав телефон в кармане куртки, я быстро иду в нужном мне направлении. Вон там за узкой аллеей и выход к стоянке.

Я в туфлях на плоской подошве, но кажется, будто эхо моих шагов разносится на километры, отдаваясь эхом. Я останавливаюсь перед аллеей, чтобы достать достать телефон и включить фонарик, вот только эхо от моих шагов длится несколько дольше, чем должно. Или мне кажется?

Оглядываюсь по сторонам, но я тут по-прежнему одна. Тихий стук покатившегося камешка заставляет вздрогнуть, и я роняю телефон.

– Блин! - наклоняюсь, чтобы поднять.

И тут сбоку, заледенев внутри от страха, улавливаю что-то тёмное. Ботинки. Мужские.

- Очень нехорошей идеей было идти одной в таком месте в такое время, моя Канарейка.

6

Горло тут же пересыхает, а сердце замирает, а потом начинает тарахтеть с оглушительным звуком, слышимым далеко за пределами моего тела. Так мне, по крайней мере, кажется.

Я, едва дыша, медленно поднимаюсь, боясь моргнуть или отвести от мужчины взгляд. Высокий, широкоплечий, с мощной грудью и длинными сильными ногами. Стоит, расставив извини широко, уверен в себе и своей силе. Весь в тёмном, на голове капюшон, он опущен и скрывает глаза. Нижняя часть лица тоже не видна - в тени капюшона, ещё и, кажется, прикрыта чёрной косынкой.

Мне кажется, я сплю, а это просто мой кошмар.

– Ты… - выдыхаю, тщетно пытаясь, чтобы мой голос звучал твёрдо.

– Рад столь долгожданной встрече, - голос глубокий и приглушённый.

– Что тебе нужно?

С маньяками лучше не встречаться, но если уж так вышло, психологи говорят, что нужно попытаться с ними настроить диалог. Выиграть время. Только вот что дасть это время мне, если его выиграть и получится? Не похоже, что по этой аллее в такое время кто-то спешит пройтись. Это только у меня ума хватило. Дура.

– Ты уже задавала этот вопрос, Надина, - он стоит неподвижно, я тоже - боюсь пошевелиться. - И уже получила на него ответ.

«Что тебе нужно от меня? Чего ты хочешь?»

Sleep’s shadow

«Тебя»

Память вспышкой подкидывает кусок переписки, и от этих строк по позвоночнику снова бежит мороз. Только тогда преследователь был за экраном, а сейчас он здесь, из плоти и крови, и он стоит в метре от меня. Я могу видеть, как вздымается от дыхания его широкая грудь, как вздрогнули секунду назад пальцы на правой руке. Его ладони перебинтованы полосками красной ткани, как у борцов, обнажая пальцы ниже костяшек.

Ледяной липкой жижей расплывается понимание, что из этого переулка я могу уже не выйти. Он может сделать всё, что угодно, даже убить меня. А если совсем сумасшедший фанат, то и над телом потом долго издеваться. Я видела такое в одном жутком фильме.

– Я буду кричать, - шепчу, глядя ему в лицо. Прямо туда, где должны быть его спрятанные под тьмой капюшона глаза.

Я обнажила свой страх. Читала у тех же психологов, что так делать нельзя, для маньяков это доказательство, что они попали в цель. Но я оказалась слабее, меня на это психологическое противостояние не хватило.

– Надина, - кажется, он усмехается, - ты правда думаешь, что тебе это поможет? - он делает неспешный шаг вперёд, а я будто врастаю ногами в землю. - Здесь? В этом мёртвом, пустынном переулке?

Он делает ещё шаг, становясь почти вплотную. Я вздрагиваю и отступаю. Развернуться и пуститься бегом сил нет, меня парализовал страх. Да и догонит же, уверена. С меня такой себе бегун, а вот он сильный и, уверена, быстрый.

Делаю ещё несколько шагов под его молчаливым натиском, пока не упираюсь спиной в стену здания. Дальше отступать некуда. Между нами сантиметров двадцать. Я даже чувствую его запах. Почему-то очень остро. Вдыхаю до передозировки, отмечая, что мозг его анализирует. Не сигналит красным, чтобы кричала и звала на помощь, а распознаёт нотки лайма, чабреца и даже чёрной смородины. Наверное, это какая-то защитная реакция на стресс и всепоглощающий страх.

– Никто тебя здесь не услышит, Канарейка, - ещё раз тычет меня носом в очевидное. - Так что побереги свой голосок.

Я сглатываю и прикрываю глаза, когда он поднимает руку и скользит костяшками пальцев по моей щеке, а потом большой палец очерчивает контур нижней губы. Столь нежные прикосновения совершенно не вяжутся с ситуацией, но я ведь прекрасно понимаю, что он играет. В любой момент может всё измениться.

– Тебе повезло, что я оказался рядом, мало ли кто тут ходит по ночам.

– Так ты меня защищаешь? - нервный смешок срывается с губ. Мне не стоит шутить с ним, особенно в таком тоне, но я сдержаться не могу. Это нервное. - От кого же?

Широкая ладонь ложится мне на шею, и я всхлипываю. Мне конец. Сталкер наклоняется и упирается своим лбом в мой.

– От себя, Надина, - говорит тихо. - Потому что ещё рано.

А потом вдруг отпускает и делает шаг назад.

– Поторопись, твой отец скоро уже будет дома.

Я выдыхаю резко и рвано. Он знает даже об этом. Он действительно знает всё обо мне!

– Да кто ты, чёрт тебя дери, такой?

Меня начинает сотрясать дрожь, будто я выбежала на сильный мороз в одной тонкой футболке. Пульс диким пунктиром ощущается во