Вторая мировая. Перезагрузка - Игорь Шумейко

1) выйти в море и присоединиться к британскому флоту для продолжения борьбы до победы над Германией и Италией;

2) выйти в море с уменьшенными экипажами для следования в британские порты, после чего французские моряки будут сразу репатриированы, а корабли будут сохранены для Франции до окончания войны (за потери и повреждения предлагалась полная денежная компенсация);

3) в случае нежелания вообще допустить возможность использования французских кораблей против немцев и итальянцев, чтобы не нарушать перемирия с ними, выйти под английским эскортом с уменьшенными экипажами во французские порты в Вест-Индии (например, в Мартинику) или в порты США, где корабли будут разоружены и сохранены до конца войны, а экипажи репатриированы;

4) затопить корабли в течение шести часов…

«В случае отказа от вышепредложенного я имею приказ правительства Его Величества использовать все необходимые силы для предотвращения попадания Ваших кораблей в руки немцев или итальянцев».

Теперь представьте все «опции» французского адмирала Женсуля. Немцы в Париже. Правительство Франции заключило перемирие, может, и близкое к капитуляции, но это его, французское правительство, пытающееся спасти страну в сложившихся условиях. Сдать корабли англичанам — нарушить условия перемирия и согласно немецкому ультиматуму, полученного тем же утром, последует «пересмотр условий перемирия», (конечно, в сторону утяжеления условий для Франции). И даже затопить их по сохранявшему силу приказу главнокомандующего он не может. Остается только сражаться. Дико даже представить: впервые после 1815 года (Ватерлоо) французы сразятся с англичанами… с которыми еще неделю назад они воевали бок о бок!

И представьте теперь варианты британского адмирала: перед ним не какие-нибудь ловкачи-нейтралы, а герои-моряки, вчерашние его боевые друзья. Которые как раз менее всех повинны в том, что сухопутные силы Франции разгромлены. Их-то с британцами боевая работа была вполне успешна. (И никакого Вацлава Гавела рядом, ни Горбачева с Новодворской, и никого из ПАСЕ — чтобы хоть посоветоваться: расстреливать боевых друзей, или…).

В 10.50 на эсминце «Фоксхаунд» поднят сигнал: «В случае непринятия условий ультиматума адмирал Сомервилл не даст французским кораблям покинуть гавань». В подтверждении этого английские гидросамолеты в 12.30 сбросили на главном фарватере несколько магнитных мин.

Срок ультиматума истекал в 14 часов. В 13.11 на «Фоксхаунде» подняли новый сигнал: «Если вы принимаете предложения, поднимите на грот-мачте квадратный флаг; иначе открываю огонь в 14.11».

С момента появления английского эсминца в гавани Мерс-эль-Кебира французские корабли развели пары, экипажи разошлись по боевым постам. Береговые батареи находились теперь в готовности открыть огонь. На аэродромах стояли, прогревая моторы для старта, 42 истребителя. Все корабли в Оране были готовы выйти в море, а 4 подлодки только ждали приказа, чтобы образовать барьер между мысами Ангуиль и Фалкон. Тральщики уже тралили фарватер от английских мин. Всем французским силам на Средиземном море была объявлена тревога, 3-я эскадра в Тулоне из четырёх тяжелых крейсеров и 12 эсминцев и шесть крейсеров в Алжире получили приказ выйти в море готовыми к бою и поспешить на соединение с адмиралом Женсулем, о чем тот должен был предупредить англичан.

А Сомервилл уже лег на боевой курс. Его эскадра в строю кильватера находилась в 14 000 м на норд-норд-вест от Мерс-эль-Кебира, курс— 70, скорость— 20 узлов. В 16.54 (в 17.54 по британскому времени) раздался первый залп. Пятнадцатидюймовые снаряды с «Резолюшн» упали близким недолетом в мол, за которым стояли французские корабли, засыпав их градом камней и осколков. Спустя полторы минуты первым ответил «Прованс», стреляя 340-мм снарядами прямо между мачтами стоящего справа от него «Дюнкерка». Адмирал Женсуль вовсе не собирался вести бой на якорях, просто тесная гавань не позволяла всем кораблям одновременно начать движение (на что и рассчитывали англичане!). Линкорам было приказано построиться в колонну в порядке: «Страсбург», «Дюнкерк», «Прованс», «Бретань». Суперэсминцы должны были выходить в море самостоятельно. «Страсбург», кормовые швартовы и якорная цепь которого были отданы еще до попадания первого снаряда в мол, начал движение немедленно. И только он покинул стоянку, как в мол попал снаряд, осколки которого перебили на корабле фалы, сигнальный рей и пронзили трубу. В 17.10 (18.10) капитан 1-го ранга Луи Коллинс вывел «Страсбург» на главный фарватер и 15-узловым ходом направился и море. За ним рванулись 6 эсминцев.

Когда залп 381-мм снарядов поразил мол, на «Дюнкерке» отдавали швартовы и травили кормовую цепь. Буксир, помогавший сняться с якоря, был вынужден обрубить швартовы, когда в мол попал и второй залп. Командир «Дюнкерка» приказал немедленно опорожнить цистерны с авиабензином и в 17.00 отдал приказ открыть огонь главным калибром. Позже вступили в дело и 130-мм орудия. Поскольку «Дюнкерк» был ближайшим к англичанам кораблем, на нем и сосредоточил свой огонь «Худ» — бывший партнер по охоте за немецкими рейдерами. В тот момент, когда французский корабль начал отходить со своего места стоянки, первый снаряд с «Худ» попал ему в корму и, пройдя через ангар и унтер-офицерские каюты, вышел через бортовую обшивку в 2,5 метрах ниже ватерлинии. Этот снаряд не взорвался, поскольку тонких плит, которые он пронзил, было недостаточно для взведения взрывателя. Однако в своем движении через «Дюнкерк» он перебил часть электропроводки левого борта, вывел из строя кран для подъема гидросамолетов и вызвал затопление топливной цистерны левого борта. Ответный огонь был быстрым и точным, хотя определение расстояния затруднялось условиями местности и нахождением между «Дюнкерком» и англичанами форта Сантон.

Примерно в то же время попадание получил «Бретань», а в 17.03 381-мм снаряд поразил «Прованс», который ожидал, пока «Дюнкерк» выйдет на фарватер, чтобы последовать за ним. В корме «Прованса» начался пожар и открылась большая течь. Пришлось приткнуть корабль к берегу носом на 9-метровой глубине. К 17.07 пожар охватил «Бретань» с носа до кормы, а спустя две минуты старый линкор начал опрокидываться и внезапно взорвался, унеся с собой жизни 977 членов экипажа. Остальных начали спасать с гидроавиатранспорта «Коммандант Тест», который чудом избежал попаданий за все время боя.

Выходящий на фарватер 12-узловым ходом «Дюнкерк» был поражен залпом из трех 381-мм снарядов. Первый попал в крышу башни № 2, сильно вдавив броню. Большая часть снаряда срикошетировала и упала на землю примерно в 2000 метрах от корабля. Кусок брони или часть снаряда ударил в зарядный лоток внутри правой «полубашни», воспламенив первые две четверти разгружаемых пороховых картузов. Вся прислуга правой погибла в дыму и пламени, но левая «полубашня» продолжала действовать — броневая перегородка изолировала повреждения.

Второй снаряд ударил рядом с 2-орудийной 130-мм башней правого борта, ближе к центру корабля, и пробил 115-мм бронепалубу. Снаряд серьезно повредил перегрузочное отделение башни, блокировав подачу боезапаса. Продолжая свое движение к центру корабля, он пробил две противоосколочные переборки и взорвался в отсеке кондиционеров и вентиляторов. Отсек был полностью уничтожен, почти весь персонал погиб. Тем временем в перегрузочном отделении правого борта загорелось несколько зарядных гильз и взорвалось несколько загружаемых в элеватор 130-мм снарядов. И здесь вся прислуга была убита. Взрыв также произошел у воздуховода в носовое машинное отделение. Горячие газы, пламя и густые клубы желтого дыма через броневую решетку в нижней бронепалубе проникли в отделение, где 20 человек погибло и только десяти удалось спастись, а все механизмы вышли из строя. Это попадание оказалось очень серьезным, так как привело к нарушению подачи электроэнергии из-за чего вышла из строя система управления огнем. Неповрежденной носовой башне пришлось продолжать стрельбу под локальным управлением.

Третий снаряд упал в воду рядом с правым бортом чуть дальше в корму от второго, поднырнул под 225-мм броневой пояс и, пробив все конструкции, взорвался. Взрывом уничтожило нижнюю броневую палубу на всем протяжении этих отделений, броневой скос над топливной цистерной. Осколки снаряда вызвали пожар в правом котле, повредили клапана трубопроводов и перебили главный паропровод между котлом и турбоагрегатом. Вырвавшийся перегретый пар с температурой 350 градусов нанес смертельные ожоги персоналу КО (котельного отделения), стоявшему на открытых местах.

На «Дюнкерке» после этих попаданий продолжали действовать внутренние валы, что давало скорость не более 20 узлов. Повреждение кабелей правого борта вызвало кратковременный перерыв в подаче электроэнергии в корму, пока не включили сеть левого борта. Пришлось перейти на ручное управлением рулем. С выходом из строя одной из главных подстанций были включены носовые аварийные дизель-генераторы. Зажглось аварийное освещение, башня № 1 продолжала вести довольно частый огонь по флагману «Худ».