Бисер - Яна Гривковская

Готовься, Зозо, скоро ты будешь носить вместо Vertu — пейджер, и наслаждаться завтраками компании «Трансаэро».

Привилегированные места в самолетах созданы для таких лохов, как я. Отличный бизнес — взимать плату за сиденья с разницей в 10 см…

Интересно находиться в месте, где у каждого свои проблемы: у кого-то хлеб черствый, у кого-то бриллианты мелкие… Имущее сословие располагается в широких креслах, а ремесленники — в узких.

Люди обожают все расчленять, разбивать, разделять и распределять. Нации, отряды, подвиды, классы, сообщества, фашисты, коммунисты, нацисты, сепаратисты, богатые, бедные, черные, белые, козероги, овны, баптисты, протестанты, католики, немцы, американцы, русские…

Похоже, люди равны между собой только в своем разнообразии. Наша Земля такая маленькая, а мы постоянно делим ее на какие-то клочья.

Внимание, вдали уже мерцает очкастая тень Леннона: «Imagine… is no countries… and no religion too…» Если я начну ему подпевать, мои соседи в больших креслах вряд ли меня поддержат.

Смотрю в окно, но на самом деле смотрю внутрь себя, пытаясь разобраться, что со мной происходит.

В салоне самолета горит тусклый свет, отражаясь на глянцевой поверхности моего ноутбука. Уже третий раз меня просят его выключить, потому что мы уже взлетаем.

Интересно, как будет себя вести эта милая стюардесса, когда очень сильно разозлится?

Хозяин моей души

Какая же красивая сверху Москва… Это слово звучит как имя красивой французской девушки…

Каждый раз в облаках я ищу Господа Бога. Наверное, ему мягко живется в этом белоснежном стиле минимализма. В его распоряжении — все облака на небе, не слишком ли крутой дабл-сьют для одного человека?

Мысли о Тонике шествуют по моим мозгам. Скоро меня посетит синдром Адели.

Осторожно! В душу не лезть — там заминировано!

Единственное смертельное оружие против мужчины — забвение недостойного.

Если Ник узнает, что его образ больше не наведывается в мои сны, у него случится инфаркт миокарда, который обеспечит ему мучительную гибель от собственного ничтожества. Меня бы это слегка утешило.

Пока я рассчитываю на горькие терзания моего любимого, он может лакомиться другим десертом… Точнее, «заедать» сладкие воспоминания о Зозо сухой черствой старой бараниной.

Со своей женой Тоник всегда разговаривают только на одну тему: «Куда бы еще съездить?» Этот вопрос очень характерен для тех, кто всю жизнь бегает от самих себя. Скорее всего, его сейчас нет в Москве, опять уехал в Австрию от чего-нибудь лечиться…

После сорока лет природе мы больше не нужны: женщины уже родили, мужчины оплодотворили, поэтому природа ищет способ нас убрать, но так, чтобы мы этого не заметили. Тоник был одним из первых, кто просек эту хитрость, и теперь по полгода торчит в экологически чистых зонах Новой Зеландии, где далекооо-далекооо, на лугу пасутся ко-о-о-о-о!!! Или в Исландии, в прекрасном городе Хабнарфьордюр (повторите). Эта республика славится не только своим вулканом, название которого легко запомнить с первого раза, но и горячими источниками, которые продлевают человеку жизнь (на час или на два).

Надеюсь, одним из этапов его путешествия станет Сент-Бартс или, еще лучше, Мальдивские острова, где он гарантированно скончается от тоски на пару с женой и отдрессированными шиитами. Остров Хувафен Фуши — отличная лакмусовая бумажка подлинности чувств, где тлеющие отношения не поддерживаются искрой большого города со всевозможными дружескими сборищами.

Всю жизнь Ник пытается найти себе какое-нибудь хобби. Недавно он даже пытался имитировать небывалую любовь к гольфу, но, поняв, что выиграть партию у Тайгера Вудса ему светит лишь в случае, если он будет играть с ним в любые другие игры, кроме гольфа, он вновь полюбил «домашние» посиделки на свежем воздухе в узком кругу друзей, соседей и комаров.

По уик-эндам он устраивает дружеские попойки с генералами, полковниками (и прочими бескомпромиссными борцами с преступностью), белугой, «Белугой» и черной икрой в хрустальных лебедях.

После звонких отрыжек салатами оливье, которые съедаются вместе с морковкой в форме розочки посередине, они хором начинают исполнять песни группы «Любэ», а вскоре, задрав вверх коромысла, пускаются в горячий пляс, пока с запястий не отваливаются их золотые «Константины».

Разумеется, подобные вечера неизменно заканчиваются синхронным блеванием праздничными салатами и фаршированными перцами, а весь последующий день посвящается таблеткам, пипеткам и градусникам. Ник обожает превращать свой дом в лазарет для выздоравливающих, приглашая всех желающих к нему присоединиться, чтобы вместе поболеть.

Его друзья — это особенный контингент граждан: очень уважаемые люди в кругу алкоголиков. Содержимое их черепных коробок для меня всегда являлось загадкой. Они подвывают песням Любови Успенской, заказывают баклажановые «гелендвагены» и обтягивают стены в гостиной крокодильей кожей. А потом сидят целыми днями в своем Завидове и друг другу завидуют. Не дождусь, когда эти устаревшие версии мозговых конструкций будут списаны в архив и жизнь на Земле станет теплее. Смайлик.

А еще Тоник любит аукционы

Скажите честно, как часто вы посещаете со своей второй половиной аукционы с лотами б/ушных вещей? Данный вид «спорта» вызывает особенное состояние маниакальности у Тоника и его супруги, ведь это тоже неплохой способ сбежать из дому, чтобы не прокиснуть наедине друг с другом.

Благотворительные аукционы позволяют Тонику поставить галку перед небесными судьями, ведь за благие дела ему непременно воздастся на том свете. Тоник хочет казаться милосердным.

Правда, люди милосердны только к тем, кто не представляет опасности их самолюбию.

Организаторы аукционов беззастенчиво используют психическую неадекватность своих клиентов. Возьмем, к примеру, моего любимого. Каждый раз его ждет группа захвата добрых администраторов и эдвайзеров, которые подробно опишут уникальность каждого лота, в ожидании, что Ник начнет разбрасывать деньги золотым дождем. Заставить его прельститься каким-нибудь артефактом очень просто. Главное, вовремя произнести слово «гениальный». Как только он слышит это прилагательное, у него начинают течь слюни, как у сенбернара.

Зубочистка «гениального певца», носки «гениального фотографа», трусы «гениального модельера», галстук «гениального актера».

Число гениев растет катастрофически быстро, с каждым днем осложняя вероятность встречи хотя бы с одним неодаренным человеком.

Чтобы впарить ненужную вещь за бешеные деньги, необходимо придумать красочную предысторию ценного изделия.

Если вы выставляете лот в виде использованного половика, желательно всем объяснить, что об него когда-то вытирал ноги сэр Элтон Джон. Не важно, что он его в глаза не видел, главное, чтобы все в это поверили. И тогда на конкурентный бой затянутся отчаянные жертвы, которые лягут костьми, чтобы за любые средства приобрести такую нужную и памятную вещь.

Да еще и глянцевая пресса будет нашептывать: это тренд, господа, это высший шик, то, что лишь вас одних и достойно… Скука смертная, дважды два, учебник за первый курс по основам пиар-технологий.

Чем беспросветнее раздрайв в душе, тем реже он упускает возможность поупражняться в воинствующем фетишизме за приобретение использованного тампакса Мадонны или сломанной зубной щетки Джорджа Клуни…

Тоник и тусовка

Как только Тоник покупает на аукционе очередной «половик», ему начинают все завидовать, взбивая пену его славы похвалой и сплетнями.

«Он такой богатый! Он выбрасывает деньги на ветер! Вы уже слышали новость о том, что он купил еще заповедный остров?»

Тоник — первый парень на деревне. Нет ни единого человека из московской тусовки, кто не следит за событиями его жизни. Несмотря на то что люди из этого круга очень современные и гламурные, в понятии слова «тусовка» лежит провинциальный исток, олицетворяющий тоску по маленьким посиделкам в деревнях, где все дружно собираются, чтобы перемыть друг другу кости.

Мы подражаем последним тенденциям моды с претензией на Европу, на самом деле являясь прекрасной деревенской Азией, увешанной бриллиантами и неповторимой в своей дикости, неотшлифованности, невежественности и невоспитанности…

Хитроу

Ненавижу аэропорты. Огромные толпы людей самых диковинных мастей, от бледно-серых типов до нарциссических личностей, шумно привлекающих к себе внимание, ввергают меня в состояние незащищенности. Однако момент, когда автоматические двери захлопываются за твоей спиной и ты напряженно высматриваешь родное лицо в безликой толпе встречающих, имеет трогательные оттенки.