Мне не хватает тебя - Мира Айрон

Алёнка посмотрела в его глаза и даже при всей своей наивности поняла, что сбывается, кажется, та мысль, которая казалась прекрасной и нереальной.

Положив папку на поленницу, в которую были сложены дрова для бани, Дмитрий взял ладони девушки в свои.

— Я мечтаю о том, чтобы ты была моей девушкой, а потом... — он смешался. — Понимаю, что я на восемь лет старше, а ты ещё так юна... Но я готов ждать.

— Да. Пожалуйста, Дима, подожди меня! Я очень хочу, чтобы ты дождался.

— И ты не считаешь меня старым? — в глазах Дмитрия мелькнула неподдельная радость.

— Нет, конечно! Какой же ты старый?! Ты самый лучший. Никого лучше нет. И ты самый близкий, — девушка говорила это, и вместо стыда и стеснения из-за своей смелости испытывала лёгкость, уверенность в том, что всё делает правильно.

— Дождусь, — серьёзно кивнул мужчина, и у Алёнки не осталось никаких сомнений в том, что он говорит чистую правду. — Обещаю. Такое доверие не могу не оправдать, тем более, что ты для меня тоже самая близкая, единственная.

Сердце Алёны стучало, кажется, так, что было слышно на другой стороне улицы. И всё же чисто женское любопытство и желание расставить все точки над «i» взяли верх.

— А раньше, Дима? Ты ведь уже взрослый, — продолжала «допрос» неугомонная Алёнка.

— Алёна, — вздохнул Шелестов. — Я мог бы тебе соврать, но не хочу изображать святого. Девушки были, только карьера всегда стояла на первом месте. Далеко не у каждой хватит духу связать свою дальнейшую жизнь с военным. Нужно понимать, что такая жизнь — далеко не сахар, не буду вводить тебя в заблуждение.

— У меня хватит духу! — горячо заверила Алёнка.

Дима быстро обнял её, на миг прижал к себе и тут же отпустил. Но Алёна успела почувствовать, что его сердце колотится так же отчаянно, как и её.

* * *

В сентябре девушка приступила к учёбе в медицинском институте. Была возможность жить у бабушки, однако Алёна решила, что нужно привыкать к самостоятельной жизни, потому поселилась в студенческом общежитии.

А в октябре из Соликамска вернулся домой отец, Виктор Григорьевич. Алёна не знала заранее о его возвращении, потому не смогла скрыть удивления, переступив однажды субботним утром порог родительского дома.

От Надежды Александровны не укрылась реакция Алёны, и днём, когда отец ушёл по делам, женщина попыталась вызвать дочь на откровенный разговор.

— Я понимаю, что речь идёт о моём отце, о человеке, который дал мне жизнь... — пожала плечами девушка. — Но в данный момент он для меня прежде всего человек, предавший мою мать и бросивший тень на всю семью.

— Очень хочу, чтобы ты поняла, доча, — Надежда Александровна тяжело вздохнула. — Это не банальное желание иметь рядом пресловутые штаны. Нет! Это мой выбор. Я много думала, пока отца не было. Могла развестись с ним, ведь он отбывал наказание. А что потом? Вы с Женей оба совсем взрослые. Ты уже вылетела из гнезда в самостоятельную жизнь, Женька тоже через три года начнёт жить своей жизнью. А я что буду делать? Одна вековать?

— Ты такая красивая, мама! Могла бы снова выйти замуж. Хочется для тебя настоящего счастья.

— За кого, родная моя? Нормальные, порядочные мужчины моего возраста все давно и прочно женаты. В принципе, даже в этой ситуации можно было рискнуть, но... Я поняла, что по-прежнему люблю Витю и не готова видеть рядом другого мужчину. А ещё... Не забывай, что твой отец перенёс инфаркт. Как я могу оставить его одного в такой ситуации? Он и раскаялся, и всё осознал, и сполна получил причитающееся ему наказание.

— Хорошо, мама, как знаешь, так и поступай. Я прежде всего на твоей стороне.

— Спасибо, Алёнушка! — Надежда Александровна обняла дочь.

Конечно, девушке удалось взять себя в руки и не давить на мать, не осуждать её. Однако от души простить и принять отца она так и не смогла, потому после его возвращения стала приезжать домой всё реже и реже.

Глава 4

Алёнка и оглянуться не успела, как пролетел первый курс. Ей очень нравилось учиться, и она ни разу не пожалела о своём выборе, хотя в медицинском институте было очень строго и с приёмом экзаменов, и с оценками, и с контролем за посещаемостью.

Дима приезжал всякий раз, как только у него выдавался выходной, и они с Алёной проводили время вместе: гуляли, ходили в кино, в театры, на выставки, в кафе. Несмотря на существенную разницу в возрасте, всегда находили темы для разговоров и никогда не теряли интерес к общению. Наоборот, прочно входили в жизнь друг друга, занимая всё большее пространство.

Несмотря на неоценимую помощь, которую оказал Шелестов при поступлении Алёны в институт, родители девушки продолжали относиться к её избраннику настороженно, хоть не давили на дочь и не пытались отговорить от встреч с совсем взрослым мужчиной.

Ситуация переломилась весной, когда Алёна заканчивала первый курс. Однажды Надежда Александровна возвращалась из города, куда ездила на курсы, как вдруг на половине пути автобус заглох и встал намертво.

Пассажиры стояли на обочине в ожидании попутных машин, поскольку дойти до села пешком было нереально: слишком далеко. Нескольким счастливчикам уже удалось поймать попутку и уехать.

Поднимая клубы пыли, приблизился зелёный военный УАЗик, который проехал было мимо, но остановился и чуть сдал назад.

— Надежда Александровна, садитесь, — раздался знакомый голос. — У меня есть одно место.

Игнорируя завистливые взгляды и перешёптывание некоторых односельчан, Надежда забралась в машину.

— Здравствуйте, Дима, — немного смущённо заговорила она. — Спасибо вам.

— Да пока не за что, — улыбнулся Шелестов, и машина тронулась с места.

Некоторое время ехали молча, а потом Дмитрий, словно решившись, откашлялся и заговорил первый.

— Надежда Александровна, я вижу, что и вы, и Виктор Григорьевич относитесь ко мне настороженно. Понимаю, что доверие можно заслужить только поступками... Потому и прошу: дайте мне возможность доказать вам свои честные намерения в отношении Алёны.

— Дима, — женщина тяжело вздохнула, — я уверена в том, что вы честный и порядочный человек. Но разница... Понимаете? Алёнка ещё совсем ребёнок.

— Я ни в коем случае не собираюсь форсировать события, Надежда Александровна. Алёна мне не просто нравится, она мне очень дорога, и я не представляю кого-то другого рядом со мной. Никогда её не обижу и никому не позволю обидеть. Но давить на неё точно не буду. Понимаете? Я очень хочу, чтобы она почувствовала такую же потребность во мне, и я этого дождусь.

Женщина молча подумала о том,