Круговорот - Вадим Кошелев

Видать там широко гуляли. Саня глубоко затянулся и поднял голову к усеянному звездами небосводу. Все знакомо — Большая медведица, Пояс Ориона, и другие созвездия северного полушария. Эти же звезды светили Сане много лет назад или еще будут светить через годы и тысячелетия. Глядя на мерцание далеких солнц, русский моряк вполне допускал, что мог совершить некий скачок во времени. И события прошедшего дня служили тому прямым подтверждением. Только какое время отделяет Саню от кораблекрушения? И произошло ли это кораблекрушение уже, или еще произойдет? Александр Пряхин был человеком далеко не глупым и любил размышлять. Порой он задумывался о самых невероятных вещах. В том числе и о путешествии во времени Ему всегда казалось, что в прошлое попасть невозможно. Ибо, по логике вещей, попавший в прошлое человек своими действиями изменит ход последующих событий. Тем самым сделает будущее совершенно иным. В Санином случае цепь событий, которая привела к кораблекрушению, просто разорвется. А самого кораблекрушения не произойдет. Что касается путешествия в будущее, то оно вполне могло случиться на основании той же теории относительности. Хотя в мозгу такое путешествие никак не укладывалось. Хотелось верить, что Саня остается в своем настоящем времени.

Просто он попал на какой-то большой маскарад. И скоро весь этот нереальный спектакль закончится. Люди снимут маски, смоют грим и посмеются над легковерностью русского моряка.

Глава 4

С утра спектакль не закончился. Во всяком случае, декорация барака осталась. Саня проснулся оттого, что отмял бока: спать на жестких досках он не привык. А нары, на коих он провел ночь, не имели даже намека на матрац, не говоря уже о пастельном белье. Яркий утренний свет пробивался сквозь щели сарая. Но, не смотря на это, изрядно принявшие с вечера на грудь старатели все еще дрыхли без задних ног. Саня тоже чувствовал себя не совсем свежо. В черепке засели какие-то кузнецы и без зазрения совести охаживали затылок своими молотками. Да еще напевали при этом: «Ваа-ку, ваа-куузнецы. Ваа-ку, ваа-куузнецы. Они куют, приговаривают… Они куют, приговаривают…». Нужно было как-то прийти в себя после термоядерного напитка дедушки Улафа. Пряхин тихонько поднялся и вышел к покрытой утренним туманом реке. На берегу, он разоблачился — снял с себя робу, тельник, ботинки.

И, оставшись в широких семейниках, с разбегу плюхнулся в воду. После чего быстро поплыл. Плавал Саня довольно долго. Нырял, кувыркался и как ребенок радовался купанию. Вышел из воды, когда уже совсем околел. Бодрый и посвежевший он принялся одеваться, но не нашел ботинок… Кроме того, исчезли стодолларовые артефакты. Документы, тоже пропали. Настроение резко испортилось. Вопиющий факт воровства вывел Саню из себя. Быстро одевшись, он направился к бараку. Артельные уже проснулись. Они сидели за столом с помятыми лицами и что-то жевали. «Комендант» тоже присутствовал и суетился у разведенного огня, при этом как-то озабоченно стрелял глазками в сторону своего нового постояльца.

— А ну выйдем, — позвал недоумка Саня. — Поговорить надо. «Комендант» нехотя оторвался от своих дел и, не теряя достоинства, проследовал наружу, где был довольно грубым образом прижат к стенке сарая.

— Тебя, мужик, не учили, что чужое брать нехорошо? — угрожающе проговорил Пряхин Но воришка просто так колоться не желал и, оттолкнув русского моряка, махнул хуком справа. Саня ловко поднырнул под удар, после чего ответил прямым в кадык. «Комендант» сразу посинел, заперхал и, широко открыв рот, схватился обеими руками за горло. На следующий, прилетевший в ухо удар, он уже никак не смог среагировать, посему упал, словно скошенный ветром ковыль. «Есть еще порох в пороховницах!» — удовлетворенно отметил Пряхин и, надавив коленом на солнечное сплетение поверженного «коменданта»

потребовал вернуть ему украденные деньги и документы. Шум драки выгнал из барака старателей. Они принялись оттаскивать Саню, который просто так не хотел отпускать свою жертву и всячески сопротивлялся.

— Что тут у вас происходит? — послышался зычный бас из-за спины. Голос принадлежал крупному краснолицему мужчине в прожженном кожаном фартуке. Без сомнения, это был тот самый кузнец Стрикер. Заслышав голос своего шефа, артельные прекратили разнимать дерущихся и расступились в стороны, оставляя Саню наедине с кузнецом.

— Этот урод спер мои вещи, — зло произнес Пряхин.

— Не брал я ничего, — хрипел валяющийся на земле «комендант» — Таранисом клянусь, не брал.

— Откуда взялся этот человек? — обратился кузнец к «прорабу».

— Не знаю толком, — пожал плечами старатель. — Он лишь вчера к нам прибился.

— Тогда вручи ему лоток, Хорь, да определи место работы, — пробасил Стрикер и, переведя тяжелый взгляд на Саню, добавил. — Обвинение в воровстве — серьезное обвинение, чужак. Если оно не подтвердиться, то тебе придется самому держать ответ.

— А если подтвердиться? — не сдавался русский моряк.

— Это вряд ли. Купон богом Таранисом поклялся. Такие клятвы попусту не даются. Из сказанного кузнецом Саня усвоил, что «коменданта» кличут Купоном и что имеет место быть некий бог Таранис, чье имя поминать всуе нельзя никоим образом.

— И хватит бездельничать. За работу, — рявкнул кузнец, обращаясь к старателям. Те быстро разошлись. «Прораб» Хорь принес Сане прямоугольный деревянный лоток, вручил берестяной туесок и увлек за собой, твердя на ходу о возможности неплохо заработать. Правда, Сане особо не верилось в золотые горы, ибо сам Хорь, вернее его образ жизни, был подтверждением тому, что на добыче руды не сильно-то разбогатеешь. Они ходко шли вдоль реки. Саня за своим «прорабом» никак не мог поспеть: отсутствие обуви на ногах вносило определенные неудобства.

Пряхин не привык ходить босиком. Посему быстро избил ступни и с завистью смотрел на плетеную обувку вышагивающего впереди Хоря. На противоположном берегу в полях уже работали люди. Мычала идущая на выгон скотина. У ближайшего к воде загона несколько миловидных девиц стригли коз. Окинув девушек оценивающим взглядом, Саня немного пожалел, что примкнул к старателям: в пастухах ему, наверное, было бы веселее. Вскоре путники покинули пределы поселения, оказавшись неподалеку от той самой рощи, в которой, по словам щербатого, должны были водиться барды.

— Даже не думай туда ходить, — сказал Хорь, завидев целеустремленный взгляд чужака.

— Это почему еще? — возмутился Саня.

— Роща друидов — святое место. Простым людям там появляться нельзя. Туда могут входить только жрецы. Туда же вносят тела тех, кто хочет уйти в мир Цернуна.

— А кто у нас Цернун?

— Дух леса. — Хорь недовольно посмотрел на своего спутника: видимо почувствовал сарказм в его словах.

— Ты тоже хочешь уйти в мир Цернуна? — поинтересовался Пряхин.

— Прекрати нести ересь. — «Прораб» явно обиделся и надолго запечатал свои уста. Молчал до тех пор, пока не привел Саню к широкому, ниспадающему с сопок ручью.

— Это твое место, — строго сказал Хорь. — Здесь ты будешь мыть руду. Ты хоть знаешь, как она выглядит?

— Не переживай, разберусь. — Саня приятельски хлопнул «прораба» по плечу: пытался сгладить неловкость. Хорь оттаял. И перед тем как уйти, даже дал новичку несколько советов опытного старателя. Саня проводил наставника печальным взглядом и, вооружившись видавшим виды лотком, принялся за дело. Потрескавшийся, потемневший от времени, деревянный инструмент старателя был довольно тяжел и неудобен в работе. Понадобилось немало времени, чтобы приноровиться к нему. Саня погружал лоток в ручей, наполнял его илом и известью. После чего вымывал всю эту жижу, оставляя лишь рудный песок, который пересыпал в небольшой кожаный мешок. По Саниным прикидкам объем мешка составлял что-то около пяти литров, и в него могло войти килограммов двадцать руды. К полудню мешок наполнился на четверть. Саня удовлетворенно взвесил его содержимое в руке и решил сделать обеденный перерыв, тем более что с утра у него во рту не было даже маковой росинки. В туеске, который вручил ему Хорь, он обнаружил краюху ржаного хлеба и кусок вяленого мяса. Умял все это в один присест, запив водой из ручья. После того, как немного затравил червячка, решил отдохнуть.

Адмиральский час для моряка — дело святое. К тому же солнце припекает, ветерок теплый дует и никакого назойливого гнуса не наблюдается. Пряхин улегся под густой сенью ближайшего раскидистого куста и быстро отключился. Проснулся от того, что в лицо ткнулось что-то влажное. Открыв глаза, он увидел перед собой лохматую морду здоровенного волка. Зверюга обнюхивал пряхинскую физию при этом фыркал и клацал зубами. Нормальный человек от такой картины первым делом заорал бы во все горло. Но Саня, надо отдать ему должное, смог преодолеть инстинктивный порыв. Он даже затаил дыхание, всячески пытаясь не раздражать хищника, который до сих пор его почему-то не съел. Пока Саня напряженно думал, как ему выйти живым из непростого положения, раздался певучий голосок: