Остров любви - Дебора Мей

Фиби никогда не понимала, почему ее отец считал, что лучше получить богатство по наследству, нежели самостоятельно его заработать. Как-то раз она напрямую задала такой вопрос, но так и не поняла ответа.

– Я хочу обрести чувство совершенства, – сказал тогда отец. – Чувство, что я обладаю всем самым лучшим. Я хочу обрести то, что останется и после моей смерти.

Это была безумная затея: при помощи денег скупать, то, что другие семейства собирали за несколько поколений. Но тем не менее отец Фиби считал это своим священным долгом.

У дверей кабинета девушка остановилась, чтобы еще раз бросить взгляд на изящный поворот роскошной лестницы. Дальше медлить было нельзя. Фиби набрала в легкие побольше воздуха и постучалась. Кровь прилила к вискам. Страх, преследовавший ее всю жизнь, выполз, словно питон на охоту: НИКТО НЕ СМЕЕТ ПЕРЕЧИТЬ ЖЕЛАНИЯМ ФИЛИППА КЬЮ!

ГЛАВА ВТОРАЯ

Пароход не стал подходить к берегу. Алекс Хосмен предпочел не афишировать свое появление в Ипсуиче. Налегая на весла шлюпки, Алекс думал только об одном – найти Филиппа Кью и отомстить. На борту «Лаки» дожидаться возвращения Алекса остался Ричард Майлиус, человек с внешностью пирата, вдвое старше своего спутника. Мать Ричарда была француженкой, отец – шотландцем. Майлиус торопил Алекса поскорее разделаться с «этим ублюдком», потому что тоже хотел отмщения. Но Ричард Майлиус жаждал крови совсем не так, как Алекс, у которого был личный интерес. Майлиус искал справедливости. В поисках этой самой справедливости он прожил не свою жизнь, хотя и сам не понимал этого. Желания Майлиус подчинял необходимости, и осознай он, что никакой необходимости совершать тот или иной поступок не было, он бы сошел с ума. Однако Ричард Майлиус был не заложником собственных иллюзий, а скорее, слепым орудием в руках провидения.

Двадцать лет назад Ричард был таким же, как все. У него была семья. Но в один день все рухнуло. Корабль, на котором его жена и дочь отправились в путешествие, затонул при невыясненных обстоятельствах. Спаслось не более десятка человек, и среди них – восьмилетний мальчик. Из рассказов ребенка следовало, что у него теперь, кроме старшего брата, никого не осталось. Как найти брата, работавшего где-то на юго-западе страны на строительстве железной дороги, мальчик не знал. Да и что с ним стал бы делать шестнадцатилетний подросток, который и сам едва сводил концы с концами?

Почему Ричард тогда пожалел восьмилетнего Алекса, он и сам не мог себе объяснить. Возможно, потому, что среди пассажиров злополучного корабля тот запомнил смуглую кудрявую девочку в красном пальто и ее мать – женщину с браслетом из голубого камня. Ричард Майлиус стал для Алекса другом, наставником и воспитателем. Они были похожи – оба жили эмоциями. До того, как Гилберт и Кристиан погибли. Теперь Алексом владел холодный расчет – его месть остыла, он был готов убить, нет, не так: он был готов очиститься. Филипп Кью должен заплатить своей кровью, иначе все теряет всякий смысл.

Раньше Алексу приходилось убивать, но то была война. Хотя ехать в Трансвааль и защищать интересы алмазных баронов совершенно не стоило. Отказ Клариссы вряд ли мог повлиять на столь сумасбродное решение Хосмена. Высокомерная дочь шотландского рыбака в конце концов добилась своего – вышла замуж за совладельца рыболовецкой артели и теперь каждый год осчастливливала мужа очередной наследницей. Говорят, этот толстяк вне себя от восторга. Алекс Хосмен не стал бы из-за юбки делать глупости. Слава Богу, у парня хватило ума вернуться с войны целым и невредимым и сделать это довольно быстро, не дожидаясь ее окончания. После захвата Претории Алексу на войне стало неинтересно. Он понюхал пороха и доказал свою принадлежность к породе настоящих мужчин. Его приемный сын гордился им.

Желание Майлиуса пойти вместе с ним Алекса немного расстроило. Хосмену на мгновение показалось, что Ричард ему не доверяет. Алекс прокручивал в памяти разговор десятиминутной давности:

– Ну и видок у тебя, – скривил рожу Майлиус. – Ты что, никак передумал?

– Ты сам все лучше меня знаешь.

Алекс ощутил внезапный приступ ярости. Убийство стало бы своеобразным ритуалом очищения души от снедавшей ее черной злобы.

– Это не убийство, а отмщение, – ухмыльнулся Ричард.

Убийцей был Филипп Кью, хотя, вне всякого сомнения, его белые ручки были чисты. Он нанимал других делать грязную работу за себя, но был столь же виновен, как если бы собственными руками отправил восьмерых человек на тот свет.

– Я все же думаю, что ты должен мне позволить пойти с тобой, – подытожил Ричард Майлиус, похлопав по рукоятке своего большого охотничьего ножа.

– Нет, – Алекс застегнул патронташ. И причиной для отказа послужило то, что Ричарду не хватало холодной рассудительности. Он был слишком подвержен эмоциям, и в итоге импульсивный гнев делал его слишком уязвимым. Всем сердцем Ричард ненавидел и презирал Филиппа Кью, ибо именно Кью отнял у него самое главное – веру в справедливость.

Ненависть Алекса по отношению к Кью кардинально отличалась от ярости Ричарда. То было куда более холодное и трезвое чувство. Чистота ненависти и подвигла его на убийство. Майлиус был слишком непостоянен. Вследствие этого неуправляем и опять-таки уязвим.

– Тут полным-полно судов, – сказал Алекс. – Так что будет лучше, если ты останешься здесь да присмотришь за «Лаки». На берегу тоже слишком много народа.

– Да это, я думаю, в основном зеваки да любители погулять, – ответил Майлиус.

Алекс застегнул кобуру на револьвере, который они купили в Нью-Касле полгода назад.

– Патронов-то тебе хватит? – спросил Ричард.

– О, господи, да сколько же раз я должен, по-твоему, в него выстрелить? – Расстегнув замшевый жилет, Алекс продемонстрировал заправленные в пояс-патронташ боеприпасы.

– Пять зарядов, – констатировал Ричард. – Ну, с Богом, малыш. Времени мало. А я позабочусь о том, чтобы наш «Лаки» был готов в любой момент поднять якорь.

Спустив шлюпку на воду, Алекс погреб к берегу. Волны перехлестывали через борт.

Алекс старался не думать о том, что ему предстоит. Когда в действительности что-то оказывалось не так, как представлялось вначале, появлялось чувство неудовлетворенности собой. Исправить же, как правило, уже ничего было нельзя.

Странное дело, после гибели брата и племянника Алекс вдруг острее начал чувствовать, или, вернее, ценить жизнь. И Филипп Кью должен заплатить ту же цену.

Гилберта Ричард с Алексом нашли через четыре года с того самого момента, как судьба свела их. Не то чтобы они все время занимались поисками, просто в один прекрасный день Майлиусу все надоело. Он продал ферму в Шотландии, купил небольшой пароходик, и они стали жить свободно как птицы – ни к чему не привязываясь, нигде не задерживаясь. Алекс долго не мог привыкнуть новой жизни; ему нравилась ферма, он часами мог наблюдать за ягнятами, любил запускать руки в овечью шерсть… Став скитальцем, Алекс вновь остро почувствовал свое сиротство. Майлиус это понял и сделал для него невозможное: нашел брата! Гилберт тогда уже работал в пивоварне Шарля Совиньи, выходца из Канады, и серьезно подумывал о том, чтобы перебраться за Атлантический океан – куда-нибудь в Штаты или ту же Канаду. Встреча с Алексом все изменила. Гилберт остался в Англии, вскоре женился и, чтобы прокормить семью, устроился на угольную шахту в Нью-Касле…