Невеста для монстра (ЛП) - Роуз Николь

— Иду! — говорю я, переходя от шепота на крик.

Дрейвен ворчит и тащит меня в тренажерный зал, бормоча что-то невнятное себе под нос, когда закрывает за нами дверь. Тишина жуткая, но атмосфера между нами гудит от электричества. Темная комната заставляет меня шептать еще громче.

— Что мы здесь делаем?

Он что-то задумал, я знаю, что это так, но если он думает, что я буду делать какие-то упражнения, то я ухожу отсюда.

— Терпение.

Дрейвен хватает меня за руку, его голос глубокий и хриплый.

— Повернись и закрой глаза.

Ткань шуршит возле моего уха, и я испытываю искушение повернуться и посмотреть, что это, но он обхватывает мой затылок своей огромной ладонью. Сюрприз?

— Глаза закрыты, красавица.

Его тон мрачный, опасный и невероятно сексуальный. Мурашки пробегают по моей спине, но его нежное прикосновение избавляет меня от беспокойства.

— Доверься мне, — шепчет он мне на ухо.

Что он делает и что будет дальше?

Дрейвен надевает мне на глаза шелковую повязку и завязывает, достаточно туго, чтобы она не упала, но не так сильно, чтобы причинить боль. Мое сердце учащенно бьется в груди. Я дрожу, боясь потерять контроль, но делаю глубокий вдох, чтобы успокоить нервы. Несмотря на то, что Дрейвен нашел выход, чтобы компенсировать недостаток зрения, конечно есть моменты, когда он испытывает страх. Глубоко в душе я знаю, что он не причинит мне вреда, поэтому я решаю отпустить себя и просто наслаждаться моментом.

У него звонит телефон, и он опускает руки, как будто они в огне. Мелодия представляет собой комбинацию гитары и барабана из песни «Paradise City» Guns N Roses. Смех клокочет во мне, и я откидываю голову назад и смеюсь.

Думая, что мое воображение сыграло со мной злую шутку, я проигнорировала мысль, что слышала «Панаму» той ночью в библиотеке, но Дрейвен прятался в тени, наблюдая за мной все это время.

— Это был ты! Я думала, что представила, как слышу музыку в ту ночь, когда мы встретились в библиотеке, но это не так.

Слегка отодвигая повязку, я поворачиваюсь и наблюдаю, как Дрейвен возится со звонком. Он очарователен. Он поднимает глаза с застенчивым выражением на лице. Закусив губу, чтобы удержаться от смеха, я возвращаю повязку на глаза. Мои руки опускаются по бокам, и я жду.

Рычание грохочет глубоко в его груди, и он колеблется, словно момент упущен. Я тянусь к его запястью, чтобы успокоить его.

— Я жду, — нежно говорю я. — Что за сюрприз?

Глубокие, сонорные звуки виолончели льются из динамиков объемного звучания в тренажерном зале, к тонкой, завораживающей мелодии вскоре присоединяются скрипки. Один только звук поднимает мне настроение, но руки Дрейвена на моем теле поднимают ощущения на возвышенный уровень.

‒ Повторяй за мной.

Он притягивает меня к себе и кружит в медленном вальсе. С завязанными глазами его руки и тело — мой единственный проводник; если я буду держать свой таз близко к его, я смогу следовать за его шагами, не спотыкаясь. Я никогда раньше не танцевала вальс, но это музыкальное произведение было создано для нас. У меня такое чувство, словно я парю в воздухе.

Музыка стихает, и все, что я слышу, — это как флейта исполняет сладкую мелодию, похожую на пение птиц на рассвете. Когда Дрейвен целует меня, моя душа загорается огнем.

— Почему так долго? — резкий тон Гретхен пронизывает тонкую атмосферу, которую мы кропотливо создавали.

— Мама, — рычит он, мягко выпуская меня из своих объятий.

Дверь со скрипом открывается, и Гретхен ахает. Я не могу видеть ее из-за повязки на глазах, но она, должно быть, просунула голову в тренажерный зал. Она видела нас. Весь воздух высасывается из моих легких, когда я с глухим стуком приседаю прямо на пол.

Мне слишком стыдно, чтобы встретиться с ней взглядом, я тереблю узел, удерживающий повязку на глазах. Не в силах высвободить его, я быстро дергаю его и ослабляю достаточно, чтобы сдвинуть на макушку, как повязку на голову. Это дает мне занятие для рук, пока я думаю, что сказать, когда Торквемада (прим. пер.: основатель испанской инквизиции, первый великий инквизитор Испании) начнет великую инквизицию. Гретхен наверняка меня уволит. Я все разрушила.

Она стоит у двери, освещенная светом из коридора, одна рука опирается на встроенную в стену панель C-Bus.

— Извините! Я пыталась дозваться, но не смогла, — ее тон смягчается, и, хотя я могу различить только силуэт, ее плечи расслаблены. — Почему бы тебе не попросить Далию выбрать первую песню?

Она смотрит на Дрейвена, который опускает подбородок на грудь.

Нервничая из-за провала теста, который она мне назначила, мой голос дрожит.

— Что я должна сделать?

— Расслабься, — хмыкает она. — Это можно сказать наша традиция, мы так начинали вечеринки, когда Дрейвен был мальчиком. Мы устраиваем вечеринку в первую субботу месяца.

Дрейвен хмыкает, и она пренебрежительно машет рукой в воздухе.

— Хорошо, это не совсем вечеринка, но мы не часто выбираемся, и это помогает расслабиться.

Я прижимаю руку к сердцу.

— Сегодня первая суббота месяца.

— Правильно, — говорит она, набирая код на панели C-Bus на стене.

Жужжащий звук мотора привлекает мой взгляд к потолку, где открывается панель, открывающая диско-шар.

Прожекторы, направленные непосредственно на вращающийся зеркальный шар, создают каскад света. Вдоль стен тренажерного зала расположена небольшая встроенная подсветка, направленная вверх, чтобы усилить эффект, но при этом, чтобы не было слишком ярко.

— Ты сама выбираешь музыку.

— О нет, я не могу!

Они делают это уже много лет, и я не могу вмешиваться. Это слишком большая ответственность.

— Да, ты можешь, — говорит Дрейвен, протягивая мне список вариантов.

Я бегло перечитываю список и прижимаю руку ко рту, чтобы подавить смешок. Это как путешествие во времени с рок балладами групп из восьмидесятых, и мне это нравится.

— Могу ли я выбрать более одной?

— Конечно, — говорит Гретхен, радостно хлопая в ладоши и тыча Дрейвена в грудь.

Она что-то бормочет, подозрительно похожее на «Я же говорила тебе» себе под нос. Она хотела, чтобы это произошло? Разве она не против, что мы вместе танцуем? Вся эта ситуация сводит меня с ума, и я не знаю, что с этим делать.

Я указываю на песни, которые хочу, и подпрыгиваю на цыпочках, когда начинает играть знакомая мелодия на гитаре «I Was Made for Loving You» группы Kiss.

Сначала я стесняюсь, но по мере того, как песня звучит, я начинаю расслабляться. Гретхен выкладывается по полной, дико встряхивая волосами и распевая во весь голос. Она действительно зажигает и возвращается к своему выступлению, поет и танцует, как сумасшедшая. Я глупо смеюсь, наблюдая, как она играет на воображаемых барабанах в такт своим «ооо-ооо» и «любить тебя» в припеве песни. Она милая и вспыльчивая, и почему я вообще решила, что она немощная старушка, выше моего понимания.

Постоянная ухмылка на ее лице распространяется на мое лицо, а также на лицо Дрейвена. Его лицо озаряется чистой радостью. Он прекрасен. Дрейвен выходит на сцену во время песни Бон Джови «Living on a Prayer», играя на воображаемый гитаре как профессионал.

Он проигрывает бренчание на гитаре, покачивая бедрами и разметая свои роскошные голубые волосы по всему телу. Хотя мне нравится, как он двигается, я бы хотела, чтобы он немного смягчил это. Он невероятно сексуален, и я взволнована и немного смущена, чтобы показать свои чувства перед его матерью.

Когда подходит моя очередь, я заканчиваю тем, что имитирую «Here We Go Again» группы Whitesnake. Сначала неуверенно, мои движения кажутся неуклюжими и отрывистыми. Я стесняюсь, потому что мы никогда не занимались подобными забавными вещами у меня дома, когда я росла. Как бы то ни было, к тому времени, как мы повторяем второй припев, пот стекает с меня ручьем, собираясь в ложбинке между моими ягодицами. Я прекрасно провожу время в своей жизни и задыхаюсь от нехватки воздуха.