Стоя на краю неба - Екатерина Белецкая

Пока они говорили, Найф успела оставить заявку на два номера – чтобы можно было выбрать тот, который окажется наиболее подходящим. Один выходил окнами в закрытый двор, другой – на небольшую улицу. Найф подумала, что, будь они простыми туристками, они бы без колебаний выбрали номер с окнами во двор, но сейчас, по всей видимости, придется брать второй. Если, конечно, не возникнет дополнительных факторов, способных повлиять на решение.

Отель оказался квартирного типа, он занимал три этажа в старом здании, расположенном на тихой, узкой, безлюдной улочке. Администраторша, пожилая, дородная дама, была корректна и вежлива, но Найф и Файри поняли, что за этой вежливостью скрывается неприязнь: они обе женщине совсем не понравились. И дорогая одежда, и багаж (с десяток небольших чемоданов, оснащенных портативными антигравами, стоящими очень недешево), и надменность, которую продемонстрировала Файри, – все это вызывало у администраторши отторжение и раздражение. Однако работа есть работа, и деваться женщине было некуда.

Они заняли номер, Файри пошла вместе с администраторшей на ресепшн, оформлять аренду и платить, а Найф, наскоро запихнув багаж в шкаф, вынула из своей сумки пудреницу и принялась приводить себя в порядок. В пудренице была не совсем простая пудра, эту «пудру» сделал искин секторальной станции, принадлежавшей Ри, и очень немногие знали, что с помощью того, что находилось в маленькой золотой коробочке, можно за несколько секунд вывести из строя всю технику в радиусе пяти километров.

Сейчас, впрочем, пудреница не понадобилась. Номер был чист, лишь под потолком, за светильником обнаружилась спрятанная примитивная камера – видимо, владелец развлекался, подглядывая за гостями. Отметив про себя, что камера пристроена довольно неуклюже, Найф не торопясь отошла от кровати (разумеется, объектив был направлен на кровать), а затем, неловко оступившись, взмахнула рукой – и оторвавшаяся от рукава гранатовая бусинка угодила в объектив. Какая досада!.. Найф огорченно вздохнула и, опустившись на колени, принялась оглядывать пол в тщетных попытках найти бусинку. К счастью, та нашлась довольно быстро. Бусинка закатилась под кровать, и Найф пришлось лечь на пол, чтобы ее вытащить. Под кроватью было чисто, только вокруг ее ножек имелись едва заметные ровные пылевые кольца. Понятно, убирают тут роботы. Причем старой модели, судя по пыли… ладно, это еще сильнее упрощает дело.

Вскоре в номер вернулась Файри.

– Ну как? – спросила она с порога.

– Что – как? – не поняла Найф.

– Как номер?

– Ну… не знаю, – Найф пожала плечами. – Номер как номер, ничего особенного.

– Уже ничего? – полюбопытствовала Файри, кидая на кровать чемодан и вытаскивая из него новый брючный костюм – на этот раз более строгий, но не менее дорогой, чем был на ней сейчас.

– Вообще ничего, – сообщила Найф, садясь на кровать и снимая туфли.

– В душ пойдешь?

– Иди первая, – предложила Найф. Файри кивнула, разложила костюм на кровати и отправилась в ванную.

Найф вытащила из своего чемодана длинную плоскую косметичку, открыла ее и стала внимательно рассматривать ряд тонких стеклянных трубочек, вложенных в специальные кармашки. Отобрала три, открыла, по очереди понюхала. Вернула одну из трубочек на место, поставила две рядом друг с другом и призадумалась. Вытащила из другого отделения косметички хрустальный флакон, капнула в него из выбранной трубочки, закрыла флакон тоже хрустальной пробкой и несколько раз несильно встряхнула. Убрала на место трубочку, открыла флакон и понюхала содержимое. Удовлетворенно кивнула, улыбнулась.

– Ты что это делаешь? – поинтересовалась Файри, выходя из ванной. Волосы ее были мокрыми, на плечи наброшено пушистое полотенце.

– Ищу путь к сердцу нашей милой администраторши, – пояснила Найф.

– Ты случайно не упала с дерева на голову? – неприязненно спросила Файри. – Тратить на эту хамку «Розовую зарю»?! Может, еще и платье свое ей презентуешь? Что с твоим рукавом, аккуратистка? Бусину нашла в результате?

– Нашла, нашла, – заверила ее Найф. – Оторвалась случайно, подумаешь…

Она подняла глаза к потолку, потом коротко глянула на Файри. Та поморщилась.

– Если нашлась, то ладно. Обратно сами поставим или поищем того, кто сможет это сделать, не испортив платья? – ехидно спросила она.

– Поставим, лапки же целы… вроде бы, – Найф, прищурившись, разглядывала рукав. – Ну не сердись, пожалуйста, – попросила она. – Я же не нарочно.

– Ой, какая ты занудная. Иди в душ, а то мы точно опоздаем. И оденься во что-нибудь приличное, – попросила Файри. – А то опять нацепишь какую-нибудь ужасную тряпку, а я красней за тебя потом.

– Ладно, – Найф положила на кровать свой чемодан с одеждой.

– Иди в душ, я сама выберу, – приказала Файри. – У тебя вкус, будто у сельской дурочки времен девятого регентства. Иди, я сказала!

Флакон «Розовой зари», разумеется, пришелся весьма кстати – неприязнь администраторши как рукой сняло. Провожала она постоялиц уже в гораздо лучшем расположении духа, чем раньше. На всякий случай Файри и Найф все-таки поставили на комнату защиту, но большой необходимости в этом не было: администраторшу «просмотрели», убедились, что привычки лазить по чужим вещам у нее не имеется, и решили до вечера оставить все как есть.

В университет прибыли с пятнадцатиминутным опозданием, что, конечно, не вызвало большого восторга у Этнома. Впрочем, виду он не подал. Проводил новых студенток в свой кабинет и полчаса разливался перед ними соловьем, расписывая то, что ждет их в университете Брава-Консо. Отличные педагоги, различные курсы, уникальные методики, и так далее, и тому подобное… Скучающая Файри во время его длинной речи внимательно изучала рисунок на тканевых обоях кабинета, а Найф украдкой рассматривала ногти – ей показалось, что появилась пара заусенцев, и надо срочно с ними что-то сделать.

– Итак, вы понимаете, что университет Брава-Консо является на данный момент одним из лучших учебных заведений такого класса в этой области пространства, – торжественно заявил Этном. – Вас ждут три месяца увлекательнейшей…

– Да, спасибо, – прервала его Файри. – Сир Этном, скажите, а в городе есть что-нибудь интересное?

Этном поперхнулся.

– Ну, музеи, театры, выставки, – принялась перечислять Файри. – Клубы… у вас ведь есть клубы?

– А еще лучше закрытые клубы, – добавила Найф. – Хотя и открытые тоже…

Этном поперхнулся еще раз.

– Ну… – несмело начал он, – конечно, есть, но я бы не рекомендовал… Расписание занятий довольно напряженное, свободного времени почти не остается, поэтому я не думаю, что у вас найдется…

– А как же вечера? – округлила глаза Файри. – И вечером заниматься? Декан Ри нас о таком не предупреждал.

– Понимаете ли, – Этном наконец взял себя в руки. – Я ничего не могу сказать об… увеселениях, потому что в мою задачу это изначально не входит, как вы догадались. Однако, – он перешел на деловой тон, – я вынужден настаивать на том, чтобы вы соблюдали определенную осторожность при посещении…

– Музеев? – округлила глаза Файри. – Что может быть опасного в музее?

Найф сдавленно хихикнула.

– Нет, я имел в виду клубы, а также город вечером.

– Я думаю, опасность сильно уменьшится, если вы нам расскажете, куда можно ходить, а куда нельзя. – Найф, склонив голову к плечу, посмотрела на ректора. Этном поморщился – ну что за безграмотность? «Сильно уменьшится», подумать только. – Ведь так, сир Этном?

– Трудно предугадать. В городе проживает больше двадцати миллионов человек, а также некоторое количество представителей иных рас. Поскольку во время пребывания здесь вы находитесь частично под моей ответственностью, я должен предупредить, чтобы вы соблюдали определенную осторожность.

Файри хмыкнула.

– Лебе Фуатен нам о подобном не говорила, – с достоинством произнесла она. – По-моему, вы сгущаете краски.

– Вы знакомы с Лебе Фуатен? – Этном постарался скрыть свои чувства, но получилось у него это так себе. По обоюдному мнению Файри и Найф – совсем не получилось.

– Да, – просто ответила Файри. – Она милейшая женщина, правда?

– Правда, – с трудом кивнул Этном.

Эта «милейшая женщина» и ее столь же «милейший» сын выпили из него порядочно крови. Выгнать к чертям этого недоумка нельзя – таких сыновей выгоняют только те, кто хочет побыстрее завязать с карьерой. Учить чему бы то ни было – невозможно, поскольку недоумок интересуется исключительно юбками, баснословно дорогими машинами да развлечениями… и при этом искренне убежден в своей гениальности – а специальность, которой он учится, называется, ни много ни мало, «градостроительный дизайн». От его проектов и от того, как «мальчик» выполнял редкие задания, волосы дыбом становились. У всех. Даже у тех, кто о градостроительном дизайне до сих пор вообще ни разу не слышал. После него все приходилось переделывать, причем еще и подавать это так, чтобы не обидеть «сыночка». Один раз кто-то из архитекторов обидел. Теперь, кажется, работает на каком-то складе на окраине…