Катастрофа - Игорь Ассман

Вид его черного члена заставил Тома брезгливо отвести взгляд и осмотреться. Огромная поляна овальной формы напоминала искусственно вырубленную в лесу просеку, конец которой терялся далеко за поворотом. Во многих местах он увидел пни от срубленных деревьев, самой различной формы, значит, его догадка подтвердилась. А вдоль просеки стояли, скорее всего, много искусственно построенных жилищных созданий, так как строениями их назвать было просто абсурдно. Это не был типовой поселок, а эти создания или строения ни в одном случае не повторяли друг друга. Если можно в одном строении совместить простой, наспех созданный шалаш, плюс вигвам, и добавить к нему юрту, это что-то среднее преобладало во всем, но в каждом то или иное в большей или меньшей степени.

Возле некоторых строений недалеко от входа возились люди, вернее копии той человека-обезьяны, перед которой он сейчас сидел. Вдалеке она даже увидел женщину, ведь одежда, если ее можно было так назвать, была похожа на единую униформу для всех, даже для детей. Женщина была толстоватая, а ее большие груди свисали почти до пупа.

Том опять перевел взгляд, как он понял, на своего охранника, но тот стоял как статуя, а его равнодушный взгляд ничем не изменился. – Значит, племя, – просто подумал Том. – Самое примитивное. Судя по количеству жилищ, человек сто, хотя, сколько их размещается в каждом шалаше, он не знал. Да, но тот хлев, из которого он только что вышел, резко отличался по форме от всего остального. Может это что-то типа тюрьмы? Ведь из любого шалаша выбраться было раз плюнуть, а из хлева – не так-то просто. Он уже видел, что лианы очень крепкие, а хлев первоначально был накрыт именно сетью из лиан, а только потом в них были вплетены, а крышу еще и засыпали толстым слоем листьев. Он предположил, что через ячейку этой сети хлева, человек протиснуться не смог бы, иначе какой смысл в создании этой тюрьмы, хотя он сам обозвал ее так и только как предположение.

Том сузил глаза, путаясь поймать общий спектр цветов увиденного. Главным был зеленый цвет, потом коричневый, скорее всего его давали высохшие листья на жилищах. Немного грязно-желтоватого оттенка и темный, почти шоколадный.

– Убого, – подумал он. – Ни красного, ни оранжевого, даже нет синего или фиолетового. Деревня жила просто скучным цветом, но это показывало, что никакая человеческая цивилизация не ступила на ее порог. Это было плохо? – задал он сам себе вопрос. – Не знаю, надо узнать о них чуть побольше, чтобы ответить, но в том случае, если ему дадут на это время. Он вспомнил известного капитана Кука, которого просто съели. Но иногда по телевизору ему попадались отрывки передач о том, как белый человек прожил в племенах аборигенов более двадцати лет, а некоторые даже умерли там. Правда, эти передачи относились к африканскому континенту. А что здесь? – Ответа не было.

Том понял, что надо что-то делать, ведь его охранник не делал ничего. И пользы от него не было никакой. Он поднялся на ноги и сделал два шага влево лишь из-за того, чтобы посмотреть на реакцию обезьяны, хотя, при всей его брезгливости, он все же был человеком, просто на обезьяньем уровне развития. Хотя, как посмотреть. Копье, одежда и сами хижины были более чем примитивными. Но если это племя имеет отношение к тому крокодилу, а вернее капкану, в который тот попал, нужно было еще о многом подумать. Сейчас Том увидел верх, а что было в глубине, он не знал.

Абориген, – Том решил использовать для себя именно это слово, – тут же переместился и опять встал перед ним, но на этот раз его копье, вернее наконечник, уже смотрел Тому в грудь.

– Понял, – усмехнулся он вслух, – мое место в хлеву, но я могу выйти и сесть за дверью. – Том вернулся к двери, пихнул ее ногой и зашел вовнутрь. Тут же он услышал какой-то непонятный крик, или набор звуков, который шел явно от охранника, оставшегося за дверью. И кричал тот явно не ему, а куда-то далеко. Через минуту, в ответ донесся похожий звук, значит, тому ответили. Том понял, что дело сдвинется с места, позже или раньше, и просто лег на ту же охапку сухих листьев, где он и очнулся. Странно, но он не испытывал жажды, хотя есть страшно хотелось. Он долго ждал, пока просто не задремал.

Его разбудил яркий свет, даже не шум открывшейся двери. На пороге стоял его охранник. Он что-то произнес, а потом повторил. Это был просто набор звуков, для некоторых из которых трудно было подобрать букву из всех языков, какие знал Том. Поэтому он сосредоточился на интонации. Аборигену явно что-то было надо, он приказывал. Том поднялся и подошел к двери. Тот пропустил его, а затем показал копьем вперед, вдоль просеки. Этот жест понял бы и ребенок, и Том пошел вперед. Он слышал или чувствовал своего аборигена спиной или третьим глазом, хотя тот был босым, и звука шагов различить было нельзя. Из хижин, слева и справа, начали вылезать другие люди. Странно, но это были или женщины, абсолютно упитанные или просто толстые, или дети, а иногда просто подростки. Его телохранитель пока был единственным представителем мужчин, но как знать…. Том вертел голову во все стороны, пытаясь заметить хоть какие-то детали, но главное, что он почувствовал во взглядах буквально всех, кого он прошел, даже включая детей, была простая брезгливость и снисходительность. Странно, но все смотрели на него как на какое-то мерзкое существо, урода, который не стоил бы их волоска. И это Тому жутко не понравилось. Ему уже начал нравиться его охранник, ведь тот смотрел тогда на него просто равнодушно. Подошв своих ног Том уже почти не чувствовал. И хоть они шли по примятой траве, Том сначала иногда вскрикивал от какой-нибудь колючки, а потом просто перестал обращать на это внимание.

Просека заворачивала направо, и из-за деревьев ее продолжения не было видно. Но когда свернули и они, Том поразился, что продолжение было на взгляд не меньше того, что они уже прошли. Значит, предполагаемые сто жителей подтверждались, а может, их было и больше. Неожиданно, с левой стороны Том заметил не совсем похожую на остальные хижину. Это было что-то совсем другое, и даже красивое. Он назвал его для себя шатром, ведь стены были покрыты шкурами ягуаров и других животных. К тому же, он был разукрашен разноцветными перьями птиц, в основном попугаев, и какими-то другими висюльками и орнаментами. – Вождь или шаман? – Сразу понял он. И в то же время его охранник поравнялся с ним, и его копье показывало именно в сторону шатра.

Оставив Тома перед входом, тот юркнул вовнутрь и сразу вышел. Копье показывало на дверь, хотя ее заменяла громадная пятнистая шкура ягуара, или кого-то из того же семейства. Том пригнулся, приоткрыл шкуру, как сделал его охранник, и вступил вовнутрь. Свет был, но не солнечный, хотя что-то и пробивалось извне. Шатер выглядел изнутри обычной круглой комнатой, без какой-то даже простейшей мебели или приспособлений. Чувствовался запах гари, и неудивительно. Прямо в землю было воткнуто множество горящих лучин, которые светили и выбрасывали дым. Но как ни странно, кроме самого запаха, этот дым четко отправлялся вверх, даже не рассеиваясь. Том поднял голову и увидел на острие шатра овальное отверстие. Все возле него было покрыто чем-то черным, скорее всего копотью, но, значит, была и тяга, какое-то не хитрое устройство, из-за которого дым прямым столбиком направлялся именно вверх. Справа он заметил кровать, вернее почти то же самое, на чем проснулся и он. Отличий было два: она была раза в два шире, а подстилку из сухой травы покрывали свежесрезанные зеленые банановые и еще какие-то неизвестные, но такие же большие листья каких-то кустов или деревьев. Естественно, спать на таком покрытии было гораздо удобнее, а сама подстилка была толще.

Наконец, его взгляд остановился на туше, которая восседала на охапке травы на самом дальнем от входа расстоянии. В этот момент оба с интересом смотрели друг на друга. Это был вождь, и сомнений у Тома не осталось. Для шамана было бы свойственна куча других атрибутов, а тут было все просто, хотя и удобнее чем у него в хлеве. Единственными отличиями вождя от ого же телохранителя заключались в следующем: этот был старше, толще, а его нос и уши протыкали какие-то разноцветные палочки. Да и незамысловатое ожерелье из каких-то камушков, висящих на тонкой, но, наверное, прочной лиане, еле покачивались, скорее всего, от воздуха, ведь тот смотрел, подавшись немного вперед. Тома вдруг передернуло. Перед ним сидел самый настоящий орангутанг, только он все же был человеком, вернее его тело не было покрыто шерстью. Все остальное сходилось. Молчание длилось, но никто не опускал глаз. Неожиданно, что-то странное привлекло внимание Тома. Свет был тускловат, но он не мог ошибиться даже в этих условиях. Юбка вождя была красного цвета, и она была цельной, явно не из листьев. И последнее: лиана, обычно коричнево зеленоватого цвета, опоясывающая его талию и удерживающая юбку, была чисто белой.