Камень Януса - Гриффитс Элла

Рут немного знала ирландца Теда по прежним раскопкам. Это был крепко сбитый человек лет пятидесяти, лысый, со множеством татуировок. А вот ирландского, по крайней мере на вид, в нем ничего не было.

Тед поздоровался, а когда улыбнулся, у него во рту блеснули два золотых зуба.

— Приехали посмотреть наш скелет?

— Да. Мне позвонил Фил.

Тед сплюнул, видимо, оттого, что прозвучало имя руководителя отделения.

— Сюда! — сказал он.

Тед повел гостью к главному входу в здание. Выступающий вперед, впечатляющий и немного сюрреалистичный, он представлял собой арочный проем. Когда они шли под сводами, Рут заметила вырезанную в камне надпись: «Omnia Mutantur, Nihil Interit». Рут окончила английскую среднюю школу, так что латынь ей изучать не пришлось. Omnia как будто означало «все». Mutantur по звучанию походило на «мутировать» и могло означать «преобразовываться» или «меняться». А остальное? Nihil напоминало такое неприятное слово как «нигилизм».

За арочным проходом широкая лестница вела на живописную галерею с колоннами и резными фронтонами. Рут перешагнула порог каменного проема (дверь была снята) и увидела, что внутри дома ничего не оказалось, кроме мусора и вывороченных камней. Единственная уцелевшая лестница и сохранившаяся дверная рама выглядели абсолютно нереально, словно театральная декорация. На полуразобранных стенах пестрели куски обоев, а остатки мебели напоминали обломки кораблекрушения: шкаф для хранения документов, керамическая ванна, дверца холодильника со все еще прилепленными к ней магнитиками, которые игриво утверждали: «Здесь трудятся не одни маньяки», «В коллективной работе не существует отдельных „я“».

— Строительство хорошо продвинулось, — заметила она.

— Да. — Тед иронически улыбнулся. — Эдвард Спенс спешит. Он не любит, когда его задерживают археологи.

— Арочный вход очень пышный.

— Он, судя по всему, уцелеет. Будет служить отличительным признаком нового здания. Спенс считает, что это придаст дому шик.

— Что означает эта надпись?

— Шутите? Я ходил в школу в Болтоне. Осторожно, ступени.

За порогом уровень пола неожиданно проваливался куда-то в пустоту. От того, что некогда явно было вестибюлем, остался узкий карниз, все еще облицованный потускневшими черными и белыми плитками со сколами. Внизу за входом сразу начиналась траншея. Рут узнала руку археологов: стенки идеально вертикальные, глубина обозначена планками с бело-красной разметкой. В траншее стояла и смотрела на них молодая женщина в каске.

— Это Трейс, — представил ее Тед. — Одна из наших археологов-практиков.

Рут узнала ее. Трейс была известной личностью: и по летним раскопкам, и по работе в музее. Женщина, рядом с которой Рут чувствовала себя ущербной. Трейс была худощава, носила безрукавки, и на ее руках выступали жгуты мышц. Из-под каски выбивались темно-фиолетовые волосы.

— Где кости? — спросила Рут.

Трейс показала на дальний конец земляной стены.

— Прямо под главным входом, — добавил Тед.

Рут сразу их увидела — срез могилы. Под каменным порогом, который по-прежнему оставался на месте, и тонким слоем цемента зияла развороченная в земле дыра. Обычно в этом месте находится кирпич, а ниже бутовый фундамент. Здесь же песок, камень и земля были словно перемешаны руками строителей. Но слои потревожили не так давно, и то, что обнажилось, являлось срезом могилы. Никаких сомнений, что в земле лежали кости. Рут опустилась на колени и сразу определила, что кости человеческие.

— Вы вызвали полицию? Коронера?

— Нет, — мрачно ответила Трейс, — решили дождаться вас.

— Чьи они? — Тед наклонился к Рут.

— Человеческие. Похоже, детские. Возраст трудно определить.

Рут знала, что возраст недавно извлеченных из земли останков устанавливается довольно легко, но на собственном горьком опыте убедилась, что такой анализ — хлопотное дело. Несмотря на то что могила вскрыта недавно, захоронению могло быть от пятидесяти до нескольких сотен, а то и тысяч лет. Она обвела взглядом срез — стенку траншеи, в которой находились останки. Складывалось впечатление, что покойник лежал в позе зародыша. Рут подняла голову.

— Черепа нет, — произнесла она.

— Нет, — охотно подтвердил Тед. — Мы это заметили.

Рут внезапно почувствовала, что ее снова вот-вот стошнит. Она поспешно отвернулась от Теда, и ее вырвало в угол траншеи. Трейс в ужасе уставилась на нее. Впрочем, Теда это нисколько не смутило.

— С вами все в порядке? — спросил он. — Хотите воды?

— Да, пожалуйста. — В ее голове гудело, и Рут почувствовала, что дрожит Почему это произошло именно здесь? Завтра о ее слабости узнает все отделение. Она согнулась и, присев, старалась восстановить дыхание.

— Вот. — Тед вернулся со старой флягой.

Рут сделала осторожный глоток и ощутила, как успокаивается ее нутро. Надо сохранять спокойствие. Дышать.

— Простите. Что-то не то съела.

— Бывает, когда приходится перехватывать в придорожных забегаловках, — сочувственно кивнул Тед.

— Да. — Рут распрямилась. — Надо вызвать полицию.

— Набрать номер? — спросила Трейс, впервые оживившись.

— У меня есть номер телефона конкретного человека. — Рут достала мобильник и нажала кнопку набора.

— Рут, — раздался голос на другом конце линии, — ты почему звонишь?

— Нельсон, мы нашли кости, — ответила она. — Я думаю, тебе надо приехать.

Когда появился Нельсон, рабочие успели разойтись по домам. Остался только рассерженный бригадир.

— Эдвард Спенс требует, чтобы площадку под строительство к концу недели расчистили, — твердил он.

— Уверена, он не стал бы чинить препятствий полицейскому расследованию, — колко заметила Рут.

Бригадир посмотрел на нее так, словно вовсе не был в этом уверен.

Она услышала, как «мерседес» Нельсона скрипнул шинами на повороте подъездной дорожки. Рут спрашивала себя, какие испытывает к нему чувства. Он ей нравился, даже больше чем нравился. Но по мере того как ее беременность будет становиться все более очевидной, их отношения осложнятся. Однако несколько недель в запасе есть — пока он ничего не заподозрит. Хорошо, что она всегда носила свободную одежду.

Появился Нельсон и на мгновение застыл в дверном проеме. За его спиной возник полицейский, Клаф. Нельсон что-то сказал ему, прошел по узкому настилу и легко спрыгнул в траншею. Таким и запомнился Руг: всегда спешит, всегда ему не терпится схватиться за новое дело. Но она также знала, что когда речь идет о расследовании, он может быть очень дотошным. Почти таким же упорным, как археолог.

— Кто здесь главный? — спросил Нельсон.

Рут хотела ответить «я», но не успела — вперед выступил бригадир.

— Дерек Эндрюс, прораб.

Нельсон что-то проворчал и посмотрел мимо него туда, где стояла Рут.

— Где кости?

— Здесь, — ответила она.

В ожидании Нельсона они с Тедом и Трейс обнажили останки, и она, воспользовавшись шестом, как мерной линейкой, сфотографировала их. Теперь скелет выступал из земли в виде жуткой мозаики. Нельсон присел на корточки и кончиком пальца осторожно коснулся кости.

— Уверена, что они человеческие?

— Да, — ответила Рут. — Конечно, могут лежать вперемешку с останками животного, но мне кажется, я узнала большую берцовую и малую берцовую кости.

— Собираешься их вытаскивать?

— Сначала хочу обнажить весь скелет. Помнишь, что я говорила по этому поводу на раскопках римской виллы?

Нельсон встал.

— Откуда нам знать, что это не останки эпохи римлян? — произнес он. — Или того чертова каменного века.

— Железного, — поправила Рут и холодно продолжила: — С уверенностью сказать не могу, но могила выглядит довольно свежей. Видишь эти линии, которые пересекают пласты? Похоже, тело захоронили, когда возводили стены.

— И когда же это случилось?

— Дом по виду принадлежит Викторианской эпохе.

— И ты называешь это свежей?

— Что здесь было раньше? — спросил Клаф.