Боги, шаманы и призраки Кореи - Елена Валерьевна Яворская-Милешкина

неудачу, как и герой первого мифа об установлении власти над миром, предлагает другое состязание: в разгар знойного лета заморозить реку Сончхонган. Сокга, как это несложно догадаться, сотворить чудо не удалось, а вот Мирык сделал это без особых усилий – ему помогли спокойствие, душевная ясность и воображение, позволившее зримо представить, как река покрывается льдом.

Миф, корни которого уходят в глубокую старину, как ни странно, в символической форме говорит о том же, о чем не устают напоминать современные психологи и коуч-тренеры: чтобы получить желаемый результат, надо уже на первом этапе его себе представить.

Угадайте, какое состязание было предложено третьим (а согласно некоторым мифам – единственным)? Да, цветочное. Только выращивать цветки они решили не в кувшинах, а на собственных коленях. На колене спящего Мирыка вскоре расцвел великолепный пион. Сокга сорвал его и положил на свое колено. У цветка отсутствовали корни, и Мирык без труда распознал обман, однако, как и Тэбёль-ван, предпочел отступить.

Пион – еще один цветок, имеющий большое значение в мифах

Правда, у этого мифа конец не столь благополучный, как у предыдущего: мир под управлением Сокга именно такой, какой мы знаем по собственному опыту. Весьма несовершенный.

Некоторые мифы добавляют истории узурпатора Сокга мрачного колорита: вскоре после «победы» над Мирыком он отправляется на охоту, убивает и поедает оленя, чем приносит в мир жестокость и делает существование невозможным без уничтожения других живых существ. Впрочем, и с этим мифом связан своеобразный акт творения: два буддийских священника из трех тысяч тех, кто сопутствуют Сокга, отказываются есть мясо оленя – и в наказание превращаются в камни и сосны (либо просто в валуны).

В вариантах мифа есть и такие нюансы: часть мяса Сокга выплевывает в воду, и из него появляются различные виды рыб, часть – в воздух, так возникают птицы, третью часть – на землю, и вот она уже населена различными видами животных.

В данном случае Сокга выступает не бессильным самозванцем, а одним из устроителей земли.

Некоторые ученые полагают даже, что в образе Мирыка воплотилось кочевое скотоводческое прошлое, а в образе Сокга – земледельческое оседлое настоящее создателей мифов. Не исключено, что Мирык как будда будущего вернется на землю в положенный срок, чтобы снова сделать жизнь на ней гармоничной.

Иные варианты

Приведенный выше миф возник и бытовал в провинции Хамгёндо. В других частях страны возникали свои сказания, обращающиеся к истории возникновения мира в целом или отдельной его части. Так, например, существует версия, что солнце, луна и звезды зародились на земле, но жить на ней не смогли, ибо им угрожал чудовищный тигр.

Рассказывают также, что мир таким, каков он есть, был задуман Халласан, правительницей великанов, и все создали покорные ее воле подданные. Другой миф сосредотачивается на частности – истории появления у горы Амисан раздвоенной вершины. И вот в этой легенде миролюбие, свойственное многим и многим корейским мифам, отсутствует, хотя уже ставший нам привычным мотив состязания есть.

У одной крестьянки были сын и дочь – великаны. И да, это снова близнечный миф, правда, куда более жуткий, чем уже известные нам. Они поспорили, кто выносливее, причем ставкой в споре стала жизнь проигравшего. Согласно уговору, брат должен был пробежать в стальных ботинках огромную дистанцию. А сестра за это время – возвести каменную стену вокруг горы, у которой на тот момент была только одна вершина. Но незадолго до окончания работы мать позвала дочь на ужин.

И здесь просто необходимо небольшое отступление. Жизнь большинства корейцев на протяжении многих веков была очень трудна: недостаток плодородной земли, жесткие сословные ограничения привели к тому, что пища воспринимается как огромная ценность, причем и по сей день – уже на уровне менталитета.

Ким Хон До. Крестьяне. XVIII в.

Возвращаясь к Мирыку: в одном из сказаний он пророчит земле под властью Шакьямуни голод, нищету, страдания. Однако фатализм – неизбежная часть мировоззрения восточного человека. Голод надо терпеть, а пищу – чтить как высокий дар. И тому, что в сказании дочь не отказывается от ужина, удивляться не стоит. Ведь ужин – в символическом смысле – такое же условие выживания, как и победа в состязании.

Брат выигрывает и без размышлений отсекает сестре голову. Узнав причину ее поражения, он впадает в запоздалое раскаяние, пробует покончить с собой, но меч вонзается не в его грудь, а в вершину горы Амисан – с тех пор она и раздвоена.

Как мы помним, Мирык тоже, по сути, был великаном, так что мифы, бытовавшие в различных частях Кореи, перекликаются.

Разноцветные бумажные фонарики украшают дорогу к буддийскому храму

В мифах о творении светил фигурирует еще один великан – Банго. Держа в одной руке два солнца, а в другой – две луны, он запускает их в небо. Либо, по еще одной версии, в два солнца и две луны обратились глаза Банго (их у него четыре), вырванные привратником богов. Возникает ассоциация с великанами из мифов других народов, например с индийским Пурушей или скандинавским Имиром. Впрочем, на севере Кореи рассказывали, что мир был создан непосредственно из тела Мирыка. Говорится вроде бы об одном и том же, но как по-разному.

И ныне в Сеуле существуют сотни ритуальных мест. И там проводятся богослужения. Сложно сказать, чего в этом больше – веры или соблюдения древних традиций. Тем не менее профессия гадателя до сих пор остается довольно востребованной.

И это самые распространенные, можно сказать, базовые мифы, количество же их вариантов вряд ли поддается подсчету.

Ход времени как одна из основ мироздания

Время и пространство – важнейшие философские категории. И бытовые, организующие человеческую жизнь, – тоже. Талантливейшие ученые посвящали свою жизнь тому, чтобы сформулировать законы, отражающие связь времени и пространства. Удивительно, но и эти серьезнейшие понятия корейские мифы воплощают в символические и при этом понятные для восприятия образы. Даже необразованные люди могли в той или иной степени истолковать – хотя бы интуитивно – идейный посыл сказания. При этом его события увлекательны, в нем, как в сказке или в поэтическом произведении, есть повторы и «зеркальные» события, которые не только украшают его, но и подсказывают,