Дитя греха - Джулия Джеймс

— Проснулись? — приветливо произнесла сиделка. — Как вы себя чувствуете?

— Где я? — слабым голосом спросила Райанна.

— В платном отделении больницы.

— Но я не могу себе позволить…

— Не беспокойтесь, — успокаивающе улыбнулась сиделка. — Обо всем позаботились. Лучше скажите, как вы себя чувствуете? К вам посетитель!

— Ники здесь! — воскликнула Райанна и попыталась сесть.

— Ники? — переспросила сиделка.

Райанна пыталась отдышаться. Даже небольшая физическая нагрузка была для нее непосильной.

— Мой маленький мальчик, — простонала она. Пожилая женщина с сожалением покачала головой.

— Боюсь, что нет. Если вы готовы, я приглашу посетителя. Он не мог дождаться, когда вы проснетесь.

Райанну охватило отчаяние.

Кто на этот раз? Кому еще не терпится причинить мне боль?

Посетитель… значит, это не может быть та ужасная женщина из социальной службы. Тогда кто же?

Дверь в комнату приоткрылась.

Райанна взглянула на вошедшего и с ужасом подумала, что спит и видит кошмарный сон. Не может быть!..

В ее комнату вошел мужчина из прошлого… из отвратительного прошлого.

Перед ней стоял Алексис Петракис.

***

Алексис прикрыл за собой дверь и взглянул на женщину, лежащую на кровати.

Что за черт?

Это не Райанна Дэвьюс. Совершенно ничего общего!

Райанна Дэвьюс была настолько красива, что легко смогла одурачить его, а ведь это прежде еще никому не удавалось. Она была способна изменить его судьбу, если бы у него не хватило ума раскрыть ее тайный замысел.

А лежащая тут женщина страшна, как сама смерть. Изможденная, с тусклыми воспаленными глазами, ввалившимися щеками, торчащими острыми скулами… Ее короткие гладкие волосы кажутся безжизненными, словно пакля.

Алексис невольно вспомнил прежнюю Райанну — трепетную, нежную, с роскошной фигурой, с копной пшеничных волос, похожих на шелковистый водопад, и глазами, которые так много ему обещали.

Что-то необыкновенное произошло тогда, пять лет назад, когда они впервые встретились на званом ужине. Алексис страстно возжелал Райанну и потому нарушил все свои правила. Или это она осознанно предложила ему себя?..

Алексис с ненавистью смотрел на лежащую в кровати женщину.

Он знал — она попала в больницу после того, как ее сбила машина, но такое ужасное превращение из изысканной красавицы в ведьму?! Алексис поджал губы. Понятно, наркотики. Это они довели Райанну Дэвьюс до такого состояния.

Мужчина почувствовал, как в его душе снова вскипает ярость, родившаяся в тот момент, когда он впервые взглянул в несчастное личико своего сына.

Его ребенок заслуживает лучшей матери! Мало того, что Райанна — потаскушка, бессовестно продающая свое тело, она безответственная и беспечная женщина. Она оставляла четырехлетнего сынишку без присмотра, а сама запиралась в спальне, накачавшись наркотиками. Зависимость делала Райанну опасной — она угрожала ножом женщине, которой было предписано защитить ее ребенка.

Но главное — она преднамеренно, расчетливо скрывала от него Ники, наверняка дожидаясь удобного момента, чтобы извлечь наибольшую выгоду из сложившейся ситуации.

Разве существует наказание, которое было бы достаточным для этой женщины?

Нет, подумал Алексис, он справится со своими эмоциями. Необходимо подождать, пока Райанна окрепнет, а затем любым путем добиться от нее передачи прав на ребенка. Ну а сейчас надо забрать Ники из чужой семьи. Совершенно очевидно, что там он несчастлив.

Взгляд Алексиса скользнул по измученному, осунувшемуся лицу Райанны, на котором застыло выражение неподдельного ужаса. У него сжалось сердце. Да, она — корыстная, лживая, презренная наркоманка… но его сын скучает по ней.

Алексис с болью вспомнил тихий плач мальчика: «Мамочка… Я хочу к мамочке».

Каждый ребенок тоскует по своей маме… По маме, которая однажды ушла — и не вернулась.

Хватит. Достаточно воспоминаний, это случилось тридцать лет назад.

Интересно, на что она рассчитывала, скрывая правду?

Возможно, когда Райанна узнала о своей беременности, она не была уверена в его отцовстве — женщине легкого поведения сложно однозначно утверждать подобное. Может быть, поэтому она даже не рискнула предложить Алексису сделать тест на ДНК. Не исключено, что она решила подождать, пока мальчик подрастет и в его внешности станут заметны греческие корни. Тогда ей стало бы значительно легче доказать, что Алексис — отец ее ребенка.

Что ж, судьба распорядилась по-своему, и все открылось раньше времени. И это только к лучшему: Райанна потеряла преимущество.

И он, Алексис Петракис, теперь свободен от ее чар. Эта костлявая маска смерти не нужна ни ему, ни кому-то другому…

Кроме одного убитого горем маленького мальчика, которому оставалось только крепко прижимать к груди потрепанного медвежонка.

Тяжело вздохнув, Алексис приготовился к самому важному разговору в своей жизни.

Это видение, ночной кошмар — иначе быть не может!

Алексис Петракис исчез, канул в небытие! Пять долгих мучительных лет прошло с той проклятой ночи. У Райанны было так много других забот и поводов для отчаяния, что все это почти стерлось из памяти.

Инстинкт самосохранения помог ей похоронить прошлое, потому что вспомнить Алексиса Петракиса — значило вспомнить то, что он сделал… то, что она позволила ему сделать.

И еще — все оскорбительные слова, прозвучавшие в то ужасное утро.

Она выскользнула тогда из его апартаментов, дрожа от стыда, переполненная отвращением к себе, к нему, одержимая единственным желанием — спрятаться, провалиться сквозь землю.

Но вместо этого Райанне пришлось вернуться к отцу и признаться, что ее постигла неудача. Ей не удалось спасти компанию, которую старик любил куда больше, чем брошенных им когда-то жену и дочь. Что значила банальная семья в сравнении с его непреодолимой страстью к яхтам?..

Если бы мне удалось спасти, его детище… О, тогда он мог бы полюбить меня…

Но Райанна не справилась. Та отвратительная, ужасная ночь разрушила ее самоуважение… и последнюю надежду спасти «Дэвьюс яхт дизайн» от разорения. Болезнь отца прогрессировала с каждым днем, он делался ворчливее, и ухаживать за ним становилось все труднее.

Отвратительная нищета вынудила их перебраться в муниципальную квартиру в бедном районе. Райанна, превратившаяся в сиделку для новорожденного сына и инвалида-отца, кое-как сводила концы с концами на государственное пособие — до тех самых пор, пока жизнь ее отца не подошла к горькому финалу.