Свадебный вальс - Алекс Вуд

Бетти бушевала, а Фрэнк, Стивен и Уэйд благоразумно молчали.

— Мой мальчик достоин самой лучшей девушки! Красивой, умной, образованной, хорошо воспитанной и порядочной. Вы слышите меня? ПОРЯДОЧНОЙ! Можно слушать рок-н-ролл и носить брюки, но при этом совсем не обязательно прыгать в постель к мужчине до брака! Женщина всегда должна оставаться женщиной и помнить о добродетели!

— Мама рассуждает как героиня Джейн Остин, — негромко заметил Уэйд.

— Я рассуждаю как заботливая мать! Жена моего сына будет идеальной, и, если такая не найдется в Америке, я переверну весь мир, но найду ее!

— О да, нам еще не хватало какой-нибудь негритянской принцессы, — добродушно засмеялся Фрэнк Вельмонт и подмигнул жене.

Бетти залпом выпила стакан воды. Пожалуй, зря она так разбушевалась.

— Не переживай, Уэйд, — сказала она более спокойно. — Я подберу тебе невесту. Сегодня на твоей вечеринке будет уйма хорошеньких девушек. Присмотрись к ним. Может быть, кто-нибудь из них подойдет тебе…

— И не обязательно для роли миссис Вельмонт, — не удержался Стивен.

Бетти нахмурилась, но ничего не сказала.

— Да я не переживаю, мам, — беспечно проговорил Уэйд, вставая. — На самом деле я не особенно хочу жениться… Если вы не против, я пойду, посмотрю на машину.

Он кивнул родителям и деду и вышел из столовой. Все трое восхищенно смотрели ему вслед.

— Еще бы он хотел жениться, такой-то молодец! — пробормотал Стивен с лукавой усмешкой.

— Не вечно же ему разбивать сердца, — рассудительно заметил Фрэнк.

Какой же красивый у меня сын! — воскликнула про себя Бетти и вздохнула. Да, обуздать такого мужчину будет нелегко…

А необузданный мужчина тем временем спустился во двор, на мощеных плитах которого его поджидала новая машина. Выражение его лица было на удивление равнодушным. Прекрасный гоночный автомобиль не вызывал в нем никаких положительных эмоций. На самом деле Уэйд предпочитал совсем другие машины — более темные, солидные и неброские, но молодому плейбою, наследнику отцовских миллиардов, полагалось гонять на скоростных болидах… И, пожалуйста, в его личном гараже стояли: ярко-зеленая «феррари», белый «ягуар» и ядовито-желтый «кадиллак». А сколько подобных машин он уже разбил на дорогах или раздарил многочисленным приятелям? Не сосчитать…

Уэйд открыл дверцу и полез в салон. Отец бы ужасно расстроился, если бы узнал, что он на самом деле думает о его подарке. Мне тридцать лет, подумал Уэйд, а я до сих пор не могу купить себе машину по вкусу… Он завел машину, и «ламборджини» резко рванула с места. Стартовая скорость — восемьдесят километров в час, напомнил себе Уэйд, выкручивая руль, чтобы избежать столкновения со скульптурной группой в середине двора.

Кажется, зацепил, машинально отметил он, увидев в зеркало заднего вида, как над скульптурой взметнулся белый дымок.

Однако лучше бы Уэйд не отвлекался, потому что пока он пытался оценить нанесенный им ущерб, перед ним внезапно выросло дерево, огромный дуб, один из тех, что были с математической точностью рассажены по всему парку. Уэйд крутанул руль изо всех сил, но скорость была слишком велика, а расстояние слишком мало, чтобы предотвратить столкновение. Визг тормозов по гравию, глухой удар стали о дерево и истошный крик миссис Вельмонт «Уэйд!» прозвучали один за другим с промежутком в сотую долю секунды.

Да, день не задался с самого начала.

Целый и невредимый Уэйд выбрался из покореженной машины и помахал рукой матери, которая чуть ли не наполовину высунулась из окна второго этажа.

— Со мной все в порядке, мама! — крикнул Уэйд, приставив руки ко рту, и без сожаления оглянулся на разбитую вдребезги машину.

Кажется, на сегодняшнюю вечеринку он поедет вместе со всеми на лимузине. Вот и славно.

3

Дороти Гленнарван, та самая, которая по материнской линии состояла в родстве с аристократическим английским семейством, была, по ее собственному признанию, девушкой не злой, но злопамятной. Никто не оскорблял ее так ужасно, как Уэйд Вельмонт, когда отказался жениться на ней, и никому она не жаждала отомстить так сильно, как Уэйду Вельмонту. Без лишней скромности Дороти считала себя идеальной женой для Уэйда, а его — идеальным мужем для себя. Они подходили друг другу буквально по всем параметрам, разве что состояние ее отца не дотягивало до миллиардов Фрэнка Вельмонта. Но Дороти не считала это серьезным препятствием. Она знала, что мать Уэйда на ее стороне, и со дня на день ожидала предложения руки и сердца.

Более того, Дороти настолько утратила бдительность, что намекнула одной-двум подругам, что в ближайшем времени станет женой одного замечательного молодого человека. Богатого, как крез, и красивого, как Аполлон.

Все прекрасно поняли, о ком речь, и с улыбкой на губах и завистью в сердце начали приносить поздравления. Следовательно, гнев Дороти был велик, когда она осознала, что Уэйд не горит желанием ввести ее в свой дом.

Выпытать это у разговорчивой миссис Вельмонт было несложно, и Дороти Гленнарван пережила самые унизительные минуты в своей жизни, когда Бетти смущенно сообщила ей, что Уэйд… ах, Уэйд совершенно не хочет жениться.

Дороти могла утешать себя лишь тем, что Бетти Вельмонт не станет болтать об этом направо-налево. Чтобы окончательно уберечь себя от позора и заткнуть чересчур болтливые рты, она сделала смотр своим старым поклонникам и, выбрав среди них наиболее перспективного, объявила ему о своем желании осчастливить его. Таким образом, репутация Дороти Гленнарван была спасена. Ее подругам было дано понять, что они ошиблись, когда посчитали Уэйда Вельмонта женихом Дороти, ведь на самом деле им был Питер Дэвенпорт, процветающий молодой адвокат. Но уязвленное самолюбие Дороти жаждало отмщения. Уэйд Вельмонт будет жестоко наказан за то, что осмелился отвергнуть ее…

Для Дороти недолго оставалось секретом, что миссис Вельмонт очень хочет женить сына и что требования, предъявляемые ею (и, несомненно, им!), очень велики, но выполнимы. Бетти Вельмонт была нужна девушка красивая, скромная, благовоспитанная, образованная и добродетельная. Солидное приданое приветствовалось, но богатством Бетти была готова пожертвовать. Дороти в который раз спросила себя, в чем именно она не соответствует вышеперечисленным достоинствам (если, конечно, не считать добродетельности, но о ее похождениях миссис Вельмонт вряд ли была осведомлена), и принялась обдумывать план мести.

Изобретательности Дороти Гленнарван было не занимать, но во всех ее планах имелся один существенный недостаток. Их можно было бы легко реализовать, если бы Уэйд Вельмонт хотя бы капельку интересовался ею. Но Дороти была вынуждена признать, что ему до нее нет никакого дела, а, значит, все ее измышления никуда не годились.