Пролёт - Сергей Щеглов

- Его выберет твое Предназначение, чужеземец, - ответил Хольт, подобравшись, точно готовясь к схватке. - А когда ты исполнишь Предназначение, тело и дальше будет служить Сиянию!

- А я?! - вырвалось у Олега.

- Исполнившие Предназначение вечно блаженны. - Хольт твердо смотрел Олегу в глаза.

- В чем же мое предназначение? - так же жестко спросил Олег.

Хольт указал на кресло:

- Я могу попытаться узнать. Садись и смотри мне в глаза!

Риск, подумал Олег, ну как загипнотизирует насовсем? Однако привычка не переоценивать опасность взяла свое, и Олег покорно опустился в кресло. Хольт встал напротив, медленно вобрал в себя воздух, раскрыл ладони и слегка развел руки в стороны, словно ныряя под водопад энергии. Почти сразу же теплая волна пробежала по телу Олега, и вокруг серых глаз Хольта вспыхнули яркие видения.

Я... я... я... думал Олег, и никак не мог додумать. Сон наяву кружился перед ним, мелькали знакомые лица - коллеги, друзья с половины Галактики, Хамп дель Райг, бьющийся с черепаходраконом - потом все это медленно ушло на задний план, и все пространство заняло лицо посланника, из черных овальных зрачков которого на Олега хлынул леденящий ужас.

Олег вздрогнул, и видение мгновенно исчезло.

- Ты видел сам, - сказал Хольт, словно обвиняя. - Ты видел ужас, который должен выпустить в мир.

- Что-о?!

Олег зажмурился и покачал головой, стряхивая наваждение. Что за бред; выпустить в мир какой-то ужас? чего ради?

Впрочем, что это я так разволновался, спросил себя Олег. Мало ли что бредится слугам Сияния; воспользуюсь случаем - как им понравится такое Предназначение?

- И вы поможете мне выполнить это? - спросил Олег, качая головой.

- Предназначение каждого священно, но трудно познать его до конца, туманно ответил Хольт. - Лишь семь чувствователей и пророков, семь раз выслушав твою душу, могут постичь его во всех деталях. Но каким бы оно ни было, благо Сияния всегда над тобой!

- Какое же тело я получу для выполнения?..

- Тело мученика, если мой слабый дух приоткрыл истину. Ужасную смерть надлежит принимать в подходящем обличье.

- Приятная перспектива, - буркнул Олег, морщась от ощущения, что прогноз Хольта в чем-то верен. За годы, проведенные в разных мирах, он научился доверять всяческим туманным пророчествам. И все же Олег был обескуражен. Предназначение могло означать - что бы там не придумывал Хольт - только одно: посланник несет в себе (или с собой) нечто ужасное, готовое обрушиться на Содружество, если у Олега достанет сил выпустить его "в мир".

И сколь не абсурдна была эта интерпретация, Олег поежился.

- Прими Освещение, чужеземец, - спокойно сказал Хольт. - Только Сияние может тебе помочь.

Конечно, мысленно поддакнул Олег, мало напугать, надо еще и подать надежду. Добрый старый способ, однако... Овальные зрачки посланника так и стояли перед глазами; Олег тряхнул головой, отгоняя внушенный бред.

- Позавтракаем, - весело предложил он. - Сейчас я приготовлю кое-что, чего ты никогда не пробовал.

- Да падут последствия выбора на твою совесть, - ответил Хольт, скрещивая руки на груди. - Я сделал все, что мог.

Олег открыл пищеблок и сочинил завтрак.

- Если до вечера ты не примешь освещения, никто не сможет тебе помочь...

- Креветки, шашлык и апельсиновый сок, - ответил Олег. - Прошу к столу!

Хольт послушно присел. Очевидно, этикет пастырей предписывал не брезговать ради обращения неверных никакими средствами, в том числе и завтраком.

- Не можешь ли ты сказать, что это за ужас, который мне предначертано выпустить в мир? - спросил Олег, сосредоточенно жуя.

- Есть только один ужас для человека, - туманно пояснил Хольт, принюхиваясь к незнакомым блюдам. - Перестать быть самим собой. Но ты сам испытаешь все, и не мне поучать тебя, чужеземец.

Олег пожал плечами, и завтрак прошел в спокойном молчании. Затем потянулись часы ожидания.

Олег валялся в кресле, время от времени перебрасываясь несколькими словами с Хольтом. Пастырь не проявлял более никакого желания склонить Олега к освещению; он просто отвечал на вопросы, и постепенно у Олега сложилась ясная картина происходящего в Троухоре.

Обмен телами под мудрым надзором Храма Звезды составлял самую суть жизни троухорцев. Извечное противоречие деятельного духа и немощного тела было изжито здесь раз и навсегда. Каждый получал тело, наилучшим образом способствующее его персональному Предназначению (чем-то напоминающему кастовые обязанности традиционных обществ). Пастырям Сияния удалось преодолеть первоначальную сложность переселений - только под воздействием священной звезды Альцор - выстроив по всей стране сеть шпилеобразных храмов, где сохранялся особым образом - как именно, Олег так и не понял, ночной свет звезды. Глядя на ее искрящееся изображение, каждый освещенный мог под руководством служителей храма сменить тело в любой момент, если того требовало Предназначение. Представив себе, сколько хлопот требовало управление подобным обществом, Олег проникся некоторым уважением к служителям Сияния.

- Но как вы поступаете с теми, кто не хочет умирать, даже исполнив предназначение? - спросил Олег. - Отказываете в новых телах?

- Исполнивший Предназначение желает только покоя. То, о чем ты говоришь, невозможно - завершив свои земные дела, каждый счастлив присоединиться к Сиянию.

- И все-таки, неужели не бывает исключений? Что, если Предназначение было выявлено неверно, и желание жить не исчезает после его выполнения?

- Если человек хочет жить, ни один пастырь никогда не сочтет его выполнившим Предназначение. Семь ярусов слуг Сияния следят за тем, чтобы в выявлении Предназначения не вкралась ошибка. И поверь мне - все смерти в Велбемоне происходят легко и счастливо.

Может быть и так, подумал Олег. Особенно если учесть, что у троухорцев нет другого выхода. Смерть страшна лишь своей бессмысленностью; здесь она стала частью ритуала, закономерным завершением жизненного пути, таким же достижением, как получение нового назначения...

Он взглянул на солнце, касавшееся верхушек деревьев. За разговорами с Хольтом и написанием отчета день пролетел незаметно; удлинившиеся тени легли на поляну перед глайдером, в глубине леса стал собираться мрак. Близилось время ответа.

Олег встал и сделал несколько шагов, унимая нетерпение. Я уже два месяца жду этой встречи, уже неделю гоняюсь за посланником по всей Офелии. Не стоит портить все в последний момент. Я должен быть спокоен и готов ко всему; сделаем-ка гимнастику!

Олег вышел на середину поляны и привычно превратился в расплывчатое туманное облако. Разминка на полной боевой скорости разгорячила тело; Олег почувствовал, что сутки отдыха принесли свои плоды. Энергия била через край; тело превратилось в отточенный клинок; мысли прояснились и сверкали как грани алмаза.

Олег на миг приостановил свой бешеный танец вокруг деревьев имитацию боя с восемью противниками - и оглянулся на Хольта. Тот стоял у глайдера, неестественно вытянув шею, и в лице его не было ни кровинки. Олег замер, сообразив, что не на шутку напугал пастыря. Но чем?

Хольт упал на колени и запрокинулся назад, раскинув руки с вывернутыми вперед ладонями. Лицо его расслабилось, глаза закрылись; он вслушивался в чей-то неслышный разговор, созерцал невидимые Олегу картины. Внезапно лицо его исказилось, и губы дрогнули, почти вслух произнеся то, что кричал он мысленно своим неведомым собеседникам:

- Нет! Остановитесь! Вам не удастся...

Конечно же не удастся, согласился Олег, почувствовав, что речь идет о нем. А потом темная волна захлестнула сознание, и только опыт борьбы со Звездой помог Олегу удержаться на грани беспамятства. Кажется, напали, констатировал он, глядя как чернота пожирает мир, напали без предупреждения, а я-то ждал, что сначала со мной поговорят... Ну что ж!

Сжатая пружина собранной за день мощи распрямилась, выбрасывая прочь клочья тьмы. Шалите, ребята, подумал Олег, фактор внезапности не сработал, сейчас я вам... ох! В голове точно лопнула струна, и пока Олег гасил боль, мир исчез.

В наступившей гулкой тишине Олег услышал шепот: "еще, еще чуть-чуть..."; затем из темноты проступила каменная стена, изрезанная сложным орнаментом, то освещающаяся багровым светом факелов, то снова погружающаяся во мрак. Олег почувствовал себя сидящим на жестком холодном камне, попытался напрячь мускулы - и тут же снова оказался на поляне, шатающимся, с кружащейся головой. Э, сообразил он, я ж только что был в чужом теле!

Но свет вновь померк; его уводили прочь из собственного тела, и на этот раз Олег не сопротивлялся, решив разобраться, как это делается. Вот, сначала контакт - похожий на телепатический, кто-смотрит моими глазами, а потом потихоньку гонит свою картину, другого мира, ощущения другого тела, перехватывая на себя мои собственные... Олег напрягся, фиксируя происходящее: что-то в нем сопротивлялось смирителям, несмотря на твердо принятое решение не мешать, и борьба эта вызвала боль - такую же, как в первую стычку со Звездой; по телу медленно покатилась волна бесчувствия, только на этот раз за ней все яснее проступали другие чувства - он вновь сидел на камне в полутемном подвале, концентрируя взгляд на ритуальном изображении Звезды. Ее изображение начало искриться, приковывая взгляд, и Олег счел за благо прервать наблюдение.