Амба - Талан

лапе или двух, ноги зайца слишком длинные, чтобы дуги капкана достали до жизненно важных органов. Косой в страхе прыгает в сторону или вверх, вместе с капканом, тем самым срывая сторожок с места, далее история повторялась, как и соболем, длинноухий повисал в воздухе, где умирал или дожидался, когда за ним придёт хозяин ловушки.

Установив таким образом четыре капкана на косого, желательно сразу на четверых, Илья отправился дальше, ему хотелось дойти сегодня до границы охотничьих угодий. Впереди оставалось километра два, далее начинались угодья Саныча с его двумя сыновьями Пашей и Андреем. В этом месте речка круто разворачивалась, обходя высокую, длинную сопку, создавая неповторимый ландшафт в виде заросшего лесом крутого склона, с одной стороны реки и долиной, лишённой деревьев по другую сторону реки. Вид у этого места был потрясающий, можно было сравнить с картинками какого-нибудь уголка Швейцарии. Сама долина находилась на территории Саныча, славилась хорошей охотой на изюбря, в особенности во время гона[6]. Илья, зная это, соорудил на своём участке два солонца[7], где не раз добывал дикого зверя в виде сохатого, изюбря, кабана. Теперь ему не терпелось достигнуть первого солонца, осмотреть место, присутствующие следы, их свежесть, чтобы определить, какой там зверь ходит, что в ближайшее время удастся подстрелить. Домой он хотел вернуться не просто с пушниной, за которую можно выручить неплохие деньги, а главным образом с мясом, чтобы показать жене: не одним хлебом сыт человек. Хотя без хлеба тоже тяжко, есть сало без краюшки не то удовольствие.

Вышел Илья к вытянутой сопке быстро, заметив её ещё издалека, но так как обнаружились ещё несколько хорошо утоптанных тропок соболя и норки, сперва занялся установкой капканов. Пока возился, солнце немного сместилось на горизонте, изменив угол освещения полянки перед сопкой. Если до этого свет бил прям в глаза, то теперь солнце светило сбоку, не ослепляя прямой взгляд. Подойдя ближе, на полянке можно было разглядеть несколько тёмных пятнышек, контрастирующих по цвету с жёлтой травой и белым снегом.

Можно было подумать, что на поляне находится несколько кабанов, но расстояние было слишком большим, не разглядеть, да и неподвижно они как- то себя вели. Любопытство всё равно взяло верх и Илья, не смотря на то что за рекой были не его охотничья угодья, спустился и стал переходить по замерзшей реке в сторону поляны. Обнаружить на своей территории чужого охотника, ведущего активный промысел, чем сейчас и занимался Илья, всегда предшествовало неприятному разговору. Охотники старались избегать такой конфронтации, зачем напрягать и усложнять и без того нелёгкую жизнь, тем более у всех вокруг участки одинаково хорошие и богатые. Но Илья не собирался охотиться на поляне Саныча, просто хотел посмотреть, что это находится посередине лужайки. Может, соседи тоже соорудили солонец, а черные пятна - это брёвна с вырубленными лунками для размещения соли. Простое любопытство никто не мог запретить, так же как и прогуляться по чужой территории, а постебаться[8] над Санычем по поводу его солончака святое дело, но сперва нужно увидеть криворукое строение.

Находясь в метрах тридцати, Илья остановился. Первый чёрный холмик на белом снегу, оказался кабаном, лежащим на боку. Сняв ружьё с плеча, оглядевшись вокруг, Илья снял оружие с предохранителя. Кабан не шевелился, не похоже, чтобы он был жив. Осторожно передвигая лыжами, направился в сторону кабана, держа ружьё наготове, осматриваясь вокруг, в надежде увидеть Саныча с его взрослыми сыновьями. Илья стал приближаться к кабану.

В метрах десяти стало понятно, что перед ним лежит действительно крупный кабан, спиной к Илье. В других чёрных холмиках в снегу, так же угадывались очертания диких свиней, всего их было пять штук, лежачих в разных сторонах на значительном расстоянии друг от друга. Илья опять остановился и огляделся вокруг, свиньи лежали неподвижно, а охотников, убивших их, заметно не было.

- Саныч! – крикнул в пустоту Илья, услышав своё эхо сквозь морозную пустоту.

Кабаны остались лежать на месте, значит, действительно мертвы. Саныч или его сыновья не ответили. «Может, ушёл за техникой, чтобы перевести убитую дичь к зимовью», - подумал Илья и продолжил движение к убитым свиньям. Это вполне возможно, Саныч или его сыновья подстрелили зверя, да так удачно, что убили сразу пять кабанчиков, вручную такой вес не утащить, тем более их зимовьё в пяти километрах отсюда, вот и отправились за Бураном с санями.

Приблизившись к крупному самцу секача, Илья замер, когда он шёл со спины кабана, ему не было видно, теперь же его взгляду открылась следующая картина - перед ним лежал убитый зверь с выпущенными наружу внутренними органами. Шея животного была разорвана, именно вырвана с куском плоти, а не перерезана ножом как это бы сделал человек. Сперва оглядевшись вокруг и не обнаружив опасности, Илья присмотрелся к следам вокруг, сразу приметив знакомый, вполне узнаваемый, но чересчур крупный след тигра – Амба, как его называют местные жители дальнего востока- нанайцы. Один отпечаток лапы был наиболее хорош, к нему и подошёл Илья. Испуганно оглянувшись вокруг, присел на корточки, чтобы разглядеть получше.

Лапа самой крупной кошки на всей планете внушала уважение. Раньше Илья видел следы тигра, но те по сравнению с этим были котята. В диаметре отпечаток в снегу был больше двадцати сантиметров, он вполне мог уместиться двумя своими ступнями сорок первого размера во внутреннюю часть следа. О таких размерах кошки он ещё не слышал. Представив сколько может весить данный экземпляр и какого размера сам тигр, Илья невольно присвистнул.

- Однако же.

Осмотрев кабана, у которого были вырваны внутренние органы и частично съедены, что вполне естественно для дикой кошки, Илья направился к другим кабанам. Две слева были чушками, самками, у них также были вырваны шеи с трахеей, одна вспорота, другая целая с неестественно вывернутой головой.

- Д-а-а-а, ну и силище! – произнёс Илья, увидев, что голова крепкого лесного животного вывернута так, словно это нежная мышка, пойманная домашней кошкой.

Но сопоставив след Амбы, а соответственно возможный его рост и вес, понял, что данные кабанчики весом под восемьдесят килограммов и вправду, для такого исполина, словно мышки в лесу. Не задерживаясь возле двух самок, направился к дальним двум тёмным холмикам, лежащим чуть ближе к реке и его охотничьим угодьям.

Ещё не доходя распознал, а может быть, почувствовал недавнее присутствие человека. Следы поменяли свой характер, стали более отчётливыми. Приблизившись к двум свинкам, лежащими друг от друга на