Стихотворения и поэмы - Ипполит Богданович

Стихи на дружбу

Без дружбы человек себя особо зрит,Пустыннику подобен,Который жизнь влачит,К утехам неспособен;Но дружбою своеМы множим бытие.О дружба, дар небесный!Тобою счастливы на свете мы,Тобою кроткие умыЧувствительных сердец союз узнали тесный.Тишайшее пристанище души,О дружба! наконец ты стих мой доверши,И будь толико в нем любезна,Колико ты полезна.

Стихи на дачу, называемую «Красная мыза», 1775 года

Болота превратить в прекрасные луга,Извлечь из недр земли ключи потоков чистых,Повсюду взор привлечь на тропки, на брега,Явить во всей красе приятность рощ тенистых,Гуляющим дарить веселье и покой, —Таких блаженных мест чудесное началоВ старинны времена богам принадлежало,Но ныне строится Нарышкиных рукой.

От зрителя комедии «Недоросля»

Почтенный Стародум,Услышав подлый шум,Где баба не пригожеС ногтями лезет к роже,Ушел скорей домой.Писатель дорогой!Прости, я сделал то же.

Разговор между Минервой и Аполлоном

Почто прискорбный вид являешь,Когда на Геликон взираешь?

В счастливейших в России днях,Как мудрость пресекает страх,Свободу музам отверзает,Невежд в границах заключает,Богиня! знаешь, столько кратОбтек я в радости твой град;Я видел ныне муз молчащих,Я видел их подобно спящих.

Желание я знаю муз;Я их возобновлю союз;Наукам верну дам подпоруИ в нову почесть их соборуВозвысить область в них мою,Начальство Дашковой даю.

Стихи к деньгам

Божественный металл, красящий истуканов,Животворящая душа пустых карманов,Подпора стариков, утеха молодых,Награда добрых дел, нередко и худых,Предмет воюющих, порой живущих мирно,И досажденье тех, у коих брюхо жирно,Здоровья, бодрости и силы подкрепитель,Сподручник счастия, свободы искупитель,Магнит торгующих и бог ростовщиков,Разумных добрый вождь и гибель дураков,О деньги, к вам стихи писать предпринимаю,Но, муза, не тебя я в помощь призываю,Ты так же, как и я, карманами бедна,И нагота твоя в картинах нам видна;Велика ты душой и разумом богата,Правдива и честна, и в песнях торовата;Твоею лирою пленяюсь часто я,Но участь скудная известна мне твоя.Отец стихов Гомер, твою приявши лиру,В наследство славу лишь свою оставил миру.Анакреона ты подобно возбуждала,В весельях ел и пил, и жил Анакреон,Но что оставил нам? Одних лишь песен звон.Овидий, коего ты нежностью снабдила,Овидий, коего пером любовь водила,Кто сладким, наконец, творением своимПленил толико всех, колико древний Рим,Овидий, коего стихи Кларисе любы,В холодном севере скончал свой век без шубы.Другой чрез много лет, писав приятный вздор,По смерти, как Гомер, в народах сделал спор:Потомки разные доказывать трудились,Что с сим писателем в одной земле родились;Высоко ставили себе такую честь,Коль город, где возмог пиита произвесть,Но о стяжательном никто не спорил правеТого, кого завидовали славе.Хоть слава шумная имеет много уст,Но слава, как и я, карман имеет пуст,Летая налегке в подсолнечной с трубою,Металлов не берет богиня та с собою.Везде о всех и всем все вести говоря,Нагая носится чрез горы и моря.О деньги, нет у вас ушей, ни глаз, ни гласа,Но чувства вам не раз давал певец Парнаса,Я прежни приведу на память чудеса:Когда Орфей играл, плясали древеса,И камни, что поля неплодным удручали,От песней двигались и чувство получали.Преобращалася тогда земля в металл,Курс денег с той поры известен в мире стал;Тогда произвелась ходячая монетаИ стала колесом вертящегося света.Движенье новое земной воспринял шар,За деньги всякий всем даваться стал товар;Тогда осыпалась земля сребром и златом,Богатый без родства богатому стал братом;Не то ли век златой, известный нам в стихах,Который и поднесь хранится в кошельках?И некто написал, что стали человекиВ железных сундуках хранить златые веки.

Пчелы и шмель

Пчелино общество, с тех пор как создан свет,Житейских должностей всегда примером было,Всегда союз любило,Всегда носило мед.Вблизи каких-то Пчел пчелиный подражатель,Знакомец иль приятель,Устроивши в земле конурку и постель,Работал также Шмель.Куда летит Пчела, туда и Шмель летает,И также мед таскает.Хорош такой сосед,Который носит мед;И Пчелы, чтоб завесть с соседом хлебосольство,Судили нарядить нарочное посольство,Шмеля просить,Чтоб вместе житьИ вместе мед носить.К Шмелю от матки Пчел явились депутаты:«Послушай, – говорят, – поди ты к нам в дупло,У нас просторно и тепло.Мы будем завсегда твои друзья и браты,И во]зьмем всех Шмелей к себе из подземель». —«Я род пчелиный почитаю,И вашу добродетель знаю, —Ответствовал им Шмель. —Но в вашем обществе живут нередко Трутни,Которые творят и шалости и плутни;Их плутни разбирать,Так время потерять.Я знаю цену службыИ всей пчелиной дружбы:Хотя же у себя тружуся я един,Но в доме я моем свободный господин».

Журавли и комар

В пути под облакамиЛетели Журавли;Внизу, вблизи земли,Своим путем летит Комар над муравами.«Комар, Комар летит,Комар, Комар жужжит,Как будто равен с нами!» —Вскричали Журавли.Но что Комар в ответ жужжит над муравами?«Мой путь вблизи земли,Ваш путь под небесами;Летаю и жужу не для досады вам,Не трогайте меня своими вы носами;А мой комарий нос не вреден Журавлям».

Станс к дмитрию григорьевичу левицкому

Левицкий! начертав российско божество,Которым седьм морей покоятся в отраде,Твоею кистью ты явил в Петровом градеБессмертных красоту и смертных торжество.Желая подражать парнасских сестр союзу,Воззвал бы я, как ты, себе на помощь музуРоссийско божество пером изобразить;Но Аполлон его ревнует сам хвалить.

К моему другу

Мой друг! не ведаю, какому чуду веришь,Коль с музами меня желаешь сочетать;Ты слабый мой талант по чувству дружбы меришь,Иль власть свою во мне желаешь испытать.Не буду говорить, что в жизни всяко времяСвое имеет бремя,Что музам я себя не ставлю в женихи,Тебе в угодность я хочу писать стихи.

Слух и видение

Сатир в своей пещере,Желая вещи знать по вере,У всех летучих вопросил:«Зачем пчела везде летает?»Кузнечик доносил,Что он не в дальности от улья обитаетИ что к Кузнечику Пчела гудеть летает.Спросил у Саранчи: в ответ из-за плеча,Шепча,Сказала саранча,Что так, как и она, Пчела гулять летает.Спросил у бабочки: летает на цветыИ машет там крылами.Спросил у Воробья: летает на кусты,Порхать между ветвями.И каждый, наконец, как чувствовал иль знал,По своему сказал.Сатир, подумавши, ко улью сам явился.Из уст самой Пчелы вопрос тогда решился:Ты видишь улей сам; ответ найдешь внутри,Приди да посмотри.

Лев и ребята

Ребята на лугу играли,Шары себе катали.Пришел к игрушкам Лев,Пришел, и тут же сев,Здорово им, как братам,Он, лапу приподняв,Вещает так ребятам:«Давать катать шары; кто выйграет, тот прав».Ребята Льву в ответ: «Мы свой храним устав.Мы лапу львиную высоко почитаем,Но родом, из веков, со Львами не играем».

Басня на пословицу: Воля со мною твоя, а по правде усадьба моя

Какой-то добрый сад —Не ведаю, каким случаем, – нажил славу,Что есть в саду под грушей клад,И многие твердятТо вправду иль в забаву.Другие требуют доводов и примет,Без коих верной правды нет.Родился спор в народе,И каждый, в мысленной свободе,За спором бился об заклад,Что есть иль нет под грушей клад.Чтоб в споре успокоить души,В саду искоренить потребно было груши,Без дела, невпопад.Но сад хозяину и груши нужны были;Хозяин вспомнил то, что спорщики забыли:«Я с вами, – им сказал, – не бился об заклад;Представлю только вам, что мне мой нужен сад».

Станс к Л. Ф. М.

Собор парнасских сестр мне кажет прежню лиру;Приятно вспоминать во осень лет весну;Я вновь хочу воспеть иль Хлою, иль Темиру, —Не смею лиру взять, в свирель играть начну.

Пускай мое перо их прелести представит,Меня воспламенит их петь моя любовь…Темира ль, Хлоя ли стихи мои составит,Я чувствую, увы! что в жилах стынет кровь.

Не примут дани сей ни Хлоя, ни Темира,Одна и та давно прелестна, хороша;В победах красоты, во всех забавах мира —Скучна живет любовь, где страстна лишь душа.

Но сей ли только путь пиитам узаконен?Пиши сатиры ты, мне муза говорит,Ко оскорблению людей мой ум несклонен,И нравы исправлять не мне принадлежит.

За слово невзначай рассердятся другие,И острые умы припишут слову толк, —Загадки сфинксовы возникнут в дни златые,Где глас лжемудрости давно уже умолк.

Не делав людям зла и им желая блага,Словами острыми невинно досаждатьПрилична может быть во младости отвага,А в зрелом возрасте прилично рассуждать.

Но, внемля гласу муз, не буду я безгласен;Что петь – у множества народов вопрошу;От бытности вещей мой будет стих прекрасен,Екатерину я на лире возглашу.

Иной вещает мне: она, прервав препоны,Из диких прихотей ум общества творит,И благонравия и кротости законы,К незыблемому всем спокойствию, дарит.

Другой, красясь мечом, победой увенчанным,Сторично за нее желает кровь пролить,И всюду с мужеством и сердцем постоянным,Ревнуя, ищет сам врагов ее разить.

Взводя усердный взор на Павла и МариюИ в отраслях от них породу чтя богов,Иной поет сто крат счастливую Россию,Блаженство стран ее счисляет в круг веков.

Другой, обременен несчастною судьбою,Прибегну я под кров Минервы, говорит,Речет: прейдут беды; он видит пред собоюМинервы росския божественный эгид.

Но в ревности, ее щедротой воспаленный,Кто хочет боле знать, коль глас парнасский мал,Пускай пространнее вопросит у вселенной, —Она дополнит то, что кратко я сказал.

Станс к Михаилу Матвеевичу Хераскову