Гренадская революция. США против карибского социализма - Николай Николаевич Платошкин

– 190 (793 раненых). Д'Эстен вернулся на Гренаду, чтобы произвести необходимый ремонт. Он, однако, не решился развить успех и дать генеральное сражение Байрону, отошедшему к острову Сент-Киттс. Английский флот оставался в гавани довольно долго, так как на острове не хватало корабельных материалов, и никакой навык моряков в ремонте не мог этого восполнить. Д'Эстен с эскадрой подходил к Сент-Киттсу, как бы вызывая англичан на бой. Британцы на провокацию не поддались и помимо очевидного унижения «флота Его Величества», привыкшего владеть морем, французы ничего не достигли.

После этого сражения, в котором англичане потерпели, пожалуй, самое сокрушительно поражение на море за предыдущие сто лет, флот д'Эстена отбыл на помощь армии Вашингтона к берегам Северной Америки.

«От потери Гренады я заболел». Пропагандистский эстамп, выпущенный во Франции

Добившись независимости США, Франция по мирному договору с Англией (Версальский мир 3 сентября 1783 года) практически не смогла вернуть ни одной территории, потерянной в годы Семилетней войны. Осталась за англичанами и Гренада. Жизнь в колонии продолжала идти своим чередом, а в 1784 году на острове даже стала выходить своя газета – «Гренада кроникл». Англичане запустили программу дорожного строительства на остове. Каждый рабовладелец должен был отряжать на дорожные работы 10 % своих рабов. В противном случае ему грозил штраф в 6 шиллингов в день за каждого неявившегося раба.

Но внешнее спокойствие на Гренаде было обманчивым. Среди французских поселенцев на острове зрело восстание. Здесь следует остановиться на одной особенности французского колониализма, которая существенно отличала его от колониализма британского. Французы (впрочем, как испанцы и португальцы) без расовых предубеждений смешивались в Америке как с местным населением, так и с завезенными рабами из Африки. Британцы были расистами и не считали негров чем-то большим, чем рабочей скотиной на плантациях. Презирали они и появившихся на Гренаде за время владычества Франции мулатов. Поэтому в определенной мере французский колониализм был более гуманным, и мулаты (да и часть чернокожего населения) считали соотечественников Вольтера меньшим злом, чем спесивых и надменных потомков Шекспира.

При британцах на Гренаде возникло жестко сегрегированное расистское общество, где человек имел права в зависимости от оттенка цвета своей кожи, языка и вероисповедания. «Сливками» общества была небольшая группа британских плантаторов (принадлежавших к англиканской церкви). Затем шли белые франкоговорящие фермеры (католики), лично свободные, но лишенные всех политических прав. Ниже них располагались свободные мулаты и негры (тоже католики), говорившие на местном диалекте французского (патуа). Замыкали социальную лестницу в конце XVIII века примерно 24.6 тысячи рабов-негров, чей язык и вероисповедание никого не интересовали. Всего же на Гренаде проживало около 26 тысяч человек.

В Британской Вест-Индии сложилась целая градация цвета кожи, затмившая собою индийские касты. Мулатами назвали детей белых мужчин и негритянок. Белые мужчины и мулатки производили на свет «квадрунов» (четверть белой крови), белые и «квадрунки» – «окторунов» (⅛ белой крови). Зато потомок белого и «окторунки» (если у него не было внешних негроидных признаков, например, пухлых губ или курчавых волос) уже мог считаться белым[15].

Отпрыск мулата и негритянки в Вест-Индии назывался самбо[16]., самбо и негритянки – мустефино, мустефино и негритянки – тоже мустефино или просто негром (если у человека был темный цвет кожи).

В конце XVIII века Гренада была для Великобритании самой прибыльной колонией в Вест-Индии после Ямайки. Например, в 1773 году Англия ввезла из Гренады в стоимостном выражении в два раза больше товаров, чем из всех своих колоний в Северной Америке (будущих США)[17].

После возврата Гренады Англии по Версальскому миру 1783 года британцы начали активно дискриминировать оставшееся на острове свободное франкоговорящее население, которое они не без оснований подозревали в стремлении опять вернуться под крыло Франции.

Протестанты стали насильственно захватывать католические церкви, рушить там всю утварь (которую они не признавали) и проводить собственные богослужения. В 1784 году власти фактически конфисковали у католических церковных учреждений все принадлежавшие им земли. Причем доход с этих земель (жалкие 400 фунтов) планировалось передать англиканской церкви (которая и так была гораздо богаче католической). Наконец, были объявлены вне закона все акты регистрации гражданского состояния, если они не производились в англиканских церквях. Католикам пришлось платить два сбора, например, за отпевание усопших: сначала они платили за услуги своему католическому кюре, затем еще раз за то же самое англиканскому священнику.

В 1792 году новый избирательный закон на Гренаде полностью лишил всех прав франкоговорящих католиков. Была опять введена клятва против пресуществления. Да и то право голоса при условии принятия такой присяги получали лишь те франкоговорящие гренадцы, чьи родители жили на острове по состоянию на 1763 год.

Исключили из списков избирателей и всех «цветных», которые по определению были франкоговорящими. Кандидатом в депутаты мог быть лишь белый мужчина старше 21 года, имевший не менее 50 акров земли, из которых как минимум 25 должны были обрабатываться. Избиратель тоже должен бы быть белым мужчиной, британским подданным и иметь 10 акров земли (5 из которых обрабатывались). В 1771 году на Гренаде проживал 451 свободный «цветной», в 1787 году – 1115. Понятно, что они были недовольны своим положением.

Все эти откровенно издевательские и репрессивные меры привели к эмиграции многих франкоговорящих гренадцев на соседний испанский (а значит, тоже католический) остров Тринидад[18] и на французские острова Малых Антил (Гваделупу и Мартинику). Пассивным избирательным правом стали владеть лишь белые и богатые англичане, фактически несколько десятков плантаторов, которые к тому же и скупали по дешевке земли уезжавших французов.

Не удивительно, что на Гренаде зрело восстание, во главе которого судьба поставила Жюльена Федона. Он родился на Мартинике в семье французского ювелира, прибывшего из Бордо, и освобожденной рабыни-негритянки. В 1750-е годы семья перебралась на Гренаду, которая тогда еще была французской колонией. На Гренаде Жюльен Федон стал владельцем фермы и за мирным сельским трудом его и застала Великая Французская революция.

Взятие Бастилии в 1789 году и установление республики во Франции в 1792 году вызвало воодушевление среди фермерского и рабского населения французской Вест-Индии (Гаити, Мартиника и Гваделупа). Тем более, что в Париже провозгласили в том же 1792 году равенство всех людей независимо от цвета кожи. В эпоху революций совершаются головокружительные карьеры, чему ярчайшим примером корсиканец Наполеон Бонапарт. Вот и Федона назначили командующим французскими республиканскими силами на Гваделупе.

В августе 1790 года Федон направил британским властям Гренады петицию, в которой просил прекратить дискриминация франкоговорящего населения и свободных мулатов[19]. Ее проигнорировали.

2 марта