Красавица и чудовище (СИ) - Бигси Анна

За окном уже стемнело, город зажегся разноцветными огнями, неоновые вывески переливались на все лады, машины сновали туда-сюда, создавая оживленное движение. Все-таки ночью ему было комфортнее, но ровно до того момента, когда приходилось засыпать.

— Эль, давай поесть закажем? — крикнул он, не отрывая взгляд от изучения панорамы, и тут же вздрогнул, почувствовав ее руку на своем плече.

— И нечего орать, я все уже заказала, сейчас привезут.

— Когда ты только все успеваешь?

— Заранее. Так, я в душ, расплатись с курьером.

— Хорошо.

***

Составив грязную посуду в раковину, Краснова залила ее водой и повернулась лицом к сыну.

— Спасибо, мам, все было очень вкусно.

— На здоровье, — она мягко улыбнулась. — Чай будешь?

— Буду, — отозвался он и выдержал небольшую паузу. — Мам, а правда наш клуб выкупил сам Александр Гилберт?

— Правда. А ты откуда о нем знаешь? — Лиза удивилась тому, с какой скоростью распространяется информация в маленьком городке.

Сама она впервые услышала это имя неделю назад, на общем собрании руководство известило весь коллектив о смене владельца. Тогда эта новость всех повергла в шок, коллеги шептались, искали данные о нем в интернете и, не гнушаясь ничем, увлеченно перемывали ему кости. Но Лиза была выше этого, не обращала внимание на сплетни и слухи, просто делала свою работу.

— О нем все знают! Клубы, которые попадают к нему, всегда выбиваются в лидеры! Мам, это так круто, это такой шанс!

Краснова ощущала себя абсолютно счастливым человеком именно в такие моменты, когда ее единственный сын, ее отрада, так искренне радовался и с присущей ему детской наивностью что-то рассказывал. Озорной блеск в его глазах и неподдельный восторг вызывали у нее столько положительных эмоций, что их невозможно было описать, все проблемы разом отходили на второй план.

— Поживем — увидим…

Она нежно обняла сына и поцеловала его в макушку.

— Вот только… — робко начал он и сразу осекся, потупив взгляд. Настроение его мгновенно изменилось, и это, естественно, не укрылось от Лизы.

— Что? — обеспокоилась она.

— Коньков-то у меня нет, от старых ноги болят ужасно. Так мне не удержаться в основном составе, тренер ругает постоянно.

— Я понимаю, малыш… Потерпи еще чуть-чуть, я обязательно найду деньги, — Краснова хотела еще что-то добавить, но не успела, услышала, как хлопнула входная дверь, и вернулась к раковине.

Через несколько секунд в кухню вошел Максим.

— Привет, семья, чего делаете? — торжественно произнес он и, чмокнув Лизу в щеку, опустился на табурет.

— Привет, ужинаем. Тебе разогреть?

— Конечно.

— Пап, а ты что думаешь про нового хозяина клуба? — спросил мальчик, ища поддержки. Он так хотел, чтобы отец порадовался вместе с ним, но очень часто их мнения не совпадали, и он не получал ту необходимую мужскую поддержку.

Елизавета поставила тарелку с гречкой и курицей на стол.

— Да ничего я не думаю, приедет канадский выскочка и будет свои порядки устанавливать. Помается и свалит обратно в свою заграницу, потому что никому наша тьма тараканья нафиг не сдалась, кроме старого доброго Гриба, — довольно резко высказался Краснов, не заметив, как его слова сильно расстроили сына.

— Ты считаешь, он ненадолго? — Лиза ожидала услышать совсем другой ответ. Она была уверена в том, что Макс недолюбливает их директора — Григория Борисовича — и жаждет, чтобы его место занял кто-то другой.

— Ой, Лизк, кому мы нужны? На этой «Оке» только чиновники бабки отбивают. При Грибе хоть как-то подзаработать можно было, а этот новый, кто его знает… С ним еще контакт наладить надо.

Теперь все встало на свои места — им управляла обыкновенная жадность, шкурный интерес. Жаль, Лиза не знала, сколько он таким образом «наподзарабатывал», до нее доходили лишь крошки с барского стола. А вот куда Максим тратил все деньги, она могла только догадываться.

— Я допил. Можно я пойду? — мальчик встал из-за стола и поставил свою кружку в раковину.

— Иди.

— А ты что, считаешь по-другому? — Краснов смерил Лизу тяжелым взглядом, отчего ей стало немного не по себе.

— Мне все равно. Лишь бы платили вовремя, а русские там или канадцы, меня не касается.

— Вот не патриотка ты, Лизка.

— Хорошо быть патриотом, когда у тебя денег полные карманы. А когда не знаешь, как до зарплаты дожить и ребенка прокормить, извини, как-то не до этого, — не сдержавшись, выпалила она и швырнула кухонное полотенце на столешницу. Лиза крайне редко проявляла эмоции в такой форме, потому что чаще всего за этим следовало наказание, но сегодня позволила себе вольность.

— Ну ладно, не заводись, — на удивление спокойно отреагировал Максим. Усадил ее на свои колени и поцеловал в шею. — Спасибо, все было очень вкусно.

— На здоровье, — она старалась не дышать, чтобы не провоцировать мужа на продолжение. — Давай тарелку, я помою.

— Ну прости, я постараюсь больше тебя не расстраивать, — прошептал он ей на ухо.

Краснова попыталась увернуться, но тут же попала в плен его губ. Железная хватка не давала возможности отстраниться, и ей пришлось ответить.

Вдоволь насладившись покорностью супруги, Макс заглянул в ее глаза: ни капли нежности, лишь острые осколки обиды и разочарования.

— Давай уже мириться.

— Зачем, если через два дня, когда тебе вновь захочется выпить, ссориться?

— Не буду я больше, надоело. Ну хочешь, закодируюсь? — предложил он, чтобы вымолить наконец прощение.

— Хочу, — Лиза несильно сжала его плечо в знак поддержки.

— Договоришься на завтра?

— Договорюсь, иди отдыхай.

— Спасибо, любимая.

***

Раскаленные иглы пламени пронзали тело насквозь, едкий дым заполнял легкие, отчего дышать становилось все труднее. Весь мир сузился до крошечной точки на лобовом стекле. Ее лицо. Последнее, что он видел в этой жизни. Лиза… Это конец. Последний вдох, и темнота наконец поглотила его…

Распахнув глаза, Алекс резко сел на постели. Холодный пот струйками стекал по спине, а руки заметно дрожали. Снова этот ужасный сон. Одно и то же. Из раза в раз. Кошмары стали частью его жизни, вот уже много лет изводили его по ночам. Существовали таблетки, способные избавить от сновидений, но такие побочные эффекты, как сонливость и отсутствие концентрации, Гилберта не устраивали, поэтому он старался принимать их не чаще двух раз в неделю. На это время кошмары прекращались и нормальный сон восстанавливался.

Умывшись холодной водой, Алекс прогнал остатки негативных эмоции и посмотрел в зеркало — в отражении был чужой человек. За столько лет он так и не привык к новому внешнему виду. О Евгении Цареве напоминала лишь тонкая, едва заметная полоса, рассекающая скулу. Когда-то эта полоса была большим уродливым шрамом, но пластические хирурги сотворили чудо: вернули ему человеческий облик. Жаль только, душу не смогли прооперировать — себя он потерял окончательно.

Помнил все, будто это было вчера: до тошноты белые стены больницы, бесконечные процедуры и заплаканные глаза матери. Специфический запах медикаментов, казалось, навсегда впитался в кожу. Царев победил смерть, очнувшись после длительной комы, но ему предстояла нелегкая борьба за полноценную человеческую жизнь. Последствия аварии были ужасные: раздробленные кости, множественные ожоги и травмы внутренних органов. Женя перенес огромное количество операций, российские врачи сделали все, что могли, но не давали никаких положительных прогнозов. Даже в лучших московских клиниках не было нужного оборудования и специалистов такого высокого уровня, поэтому главврач больницы, местный светило, порекомендовал профессора из Торонто, который проводил сложнейшие операции и мог поставить Царева на ноги. Тогда родители приняли непростое решение — продать все имущество, взять кредит и переехать в Канаду, чтобы продолжить лечение сына.

Доктор Смит вернул Женю к полноценной жизни, но без последствий не обошлось. Хромота, бесплодие и поражение некоторых участков периферической нервной системы, — с таким набором он остался после многочисленных врачебных вмешательств.