Восстановление - Отем Грей

— Эта штука мигает, как чертов маяк, а вы просто стоите здесь болтаете и смеетесь? — проворчал я.

Она покраснела и, вскочив со стула, прошла мимо меня.

— Пардон, месье Сен-Жермен, — прошептала она, но достаточно громко, чтобы я расслышал. Она смотрела в пол, пока спешила к палате Селены.

Я бросил взгляд на остальных трех медсестер, а затем развернулся и последовал в палату. Вздохнув, я зашел внутрь. Она посмотрела на меня, но быстро отвела взгляд, как только наши глаза встретились.

— Что с ней не так? — сорвался я, указывая на Селену, лежащую на кровати.

Медсестра вытерла ладони о свой белый халат.

— Кажется, все в порядке, месье Сен-Жермен. Ее жизненные показатели в норме и…

— Этот монитор чуть не взорвался. И моя жена плачет, — сквозь зубы прорычал я.

Медсестра откинула голову назад и испуганно округлила глаза, услышав мой тон.

— Какого черта она плачет?

Она обошла вокруг кровати и подошла ко мне.

— Ее давление, кажется, нормализовалось. Иногда, когда пациент испытывает какие-то эмоции в ее нынешнем состоянии, это может повлиять на жизненные показатели, особенно на давление. Совершенно естественно для пациентов в коме демонстрировать эмоции, — она подняла руки в успокаивающем жесте. — Смотрите, — она указала на кровать. Я проследил взглядом за ее рукой и резко втянул воздух, пока смотрел на Селену. — Она улыбается.

Я обошел вокруг медсестры и устремился к кровати.

— Она улыбается. Но в то же время плачет, — я услышал удивление в собственном голосе, увидев, как на лице Селены одновременно отражаются радость и печаль. — Что же тебе снится, ma belle? — пробормотал я, присаживаясь на стул, который прочно завоевал место рядом с кроватью. Я взял руку Селены в свою и переплел наши пальцы, поглаживая большим пальцем нежную кожу на костяшках. — Всякий раз ты умудряешься шокировать меня, маленькая шалунья.

Я услышал, что медсестра вышла, но не стал отводить взгляд от красивой женщины на кровати. Не мог отвести взгляд. Боже мой, я люблю Селену, и это не подлежит сомнению.

— Боже, я люблю тебя, Селена. Я совершенно точно помню тот миг, когда влюбился в тебя. Ты открыла дверь номера в отеле и стояла на пороге такая красивая, пока я стоял и боролся с собой. Боролся с демонами, захватившими власть над моим разумом. Ты могла бы уйти, но вместо этого обняла меня и стала успокаивать. Ты шептала мне что-то и помогла мне. Пожалуйста, вернись ко мне. Я не могу жить без своего «дома», — неужели подобные откровения делают из меня слабака, или, как сказал бы Люк, подкаблучника? На самом деле мне глубоко наплевать, как я выгляжу. Я готов быть слабым для нее, готов упасть на колени и умолять, если это поможет снова увидеть ее улыбку.

Дверь открылась, и в палату вошли моя мать, Адриан и Эрик. Я встал со стула и направился к ним, когда Адриан помчался вперед. Я поймал его в свои объятия, поцеловал мать в щеку и мы вышли в коридор. Эрик кратко улыбнулся и кивнул, приветствуя меня. Я заметил, что ему сложно встречаться со мной взглядом после того, что случилось. Мы наконец-то обсудили случившееся несколько дней назад в замке и этот разговор, кажется, слегка уменьшил его чувство вины.

— Все в порядке? — спросил я, вынуждая его посмотреть на меня.

Он кивнул, затем вкратце отчитался, как все прошло, после того как он отвез мою мать и Адриана в отель вчера вечером. Я сообщил ему, что удалось обнаружить Жилю и что я улетаю в Париж завтра рано утром. Мы договорились, что он заберет Марли из аэропорта через три часа и после этого я вернулся в палату с Адрианом на руках. Когда я приблизился к кровати, он заерзал, как обычно желая увидеть Селену.

— Она по-прежнему спит, папа, — прошептал Адриан, зачарованно глядя на Селену. — Как принцесса в сказке, которую мне вчера читала бабуля, — он повернулся и посмотрел на меня своими огромными невинными глазами. — Может быть, если ты поцелуешь ее, она проснется?

Я ухмыльнулся и, бросив взгляд на кровать, облегченно вздохнул. Боже, спасибо. На лице Селены не было слез.

— Ты же знаешь, что это просто сказка, милый, — мы с матерью обменялись взглядами. Кажется, теперь, когда трубки убрали, он воспринимает все гораздо проще. — Спорим, что она ждала тебя. Хочешь поговорить с ней или спеть ей песенку?

Он быстро кивнул, улыбнулся и помчался к кровати.

— Адриан, — он резко развернулся и посмотрел на меня. — Помни, тут нельзя бегать, — напомнил я спокойно, но твердо. Он кивнул и прижал указательный палец к губам, шепотом произнеся «шшш», а затем на цыпочках подошел к кровати.

Мама фыркнула, затем повернулась и посмотрела на меня.

— Есть улучшения? Что сказал врач о... ее состоянии? — я слышал неуверенность в ее голосе, словно она боялась называть Селену по имени.

— Ее? Ты имеешь в виду Селену? — уточнил я, выгибая бровь. Она посмотрела на кровать, затем снова на меня, одарив взглядом, который словно говорил мне прекратить вести себя дерзко, и кивнула.

Я рассказал ей об улучшении в состоянии Селены, борясь с улыбкой, когда наблюдал, как она украдкой бросает взгляды в сторону кровати.

— Отдохни, Ремингтон. Отправляйся в отель, прими ванну или душ и переоденься, — велела она, когда я закончил рассказывать.

— Я в порядке. По крайней мере, еще пару часов продержусь, — отказался я. — Скоро приедет Марли из Парижа. Я хочу быть здесь и встретить ее.

Она закатила глаза.

— Мне жаль сообщать тебе это, но ты выглядишь неважно.

— Я здесь не для того, чтобы производить впечатление, — игриво ответил я.

Она приподняла бровь.

— Значит, ты не стараешься поразить ее? — подбородком она кивнула в сторону кровати. — Как думаешь, что бы она сказала, если бы увидела тебя сейчас?

Отличное замечание, мама.

— Ладно, — я повернулся к Адриану. Он наклонился вперед и туда-сюда водил своей любимой игрушкой «Лего» по простыне, что-то тихо рассказывая.

— Я вернусь через несколько часов, Адриан. Присмотришь за Селеной, ладно?

Он уронил игрушку на кровать, выпрямился и выпятил грудь.

— Да, папа. Бабуля принесла книжку, чтобы почитать маме.

Я вовремя обернулся, чтобы увидеть, как вытянулось лицо матери, и легкий румянец окрасил ее щеки.

— Я подумала, что ей может понравиться, — объяснила она.

Я улыбнулся, подошел к ней и обнял.

— Спасибо, мам, — я поцеловал ее в лоб и отошел.

— Пустяки, правда, — она отмахнулась от моей благодарности.

Я обхватил ее лицо ладонями, чтобы убедиться, что она смотрит мне в глаза.

— Это важно, — уверенно заявил я. Она кивнула, выражение ее лица смягчилось, пока она изучала мое лицо. Я опустил руки и схватил свою сумку, стоящую рядом с кроватью.