Высокий, царственный и сварливый (ЛП) - Монро Найла

Вот так я и оказалась в общественном обеденном зале главного дворца Томы, дворца Чаукхам, одетая в вечернее платье национального цвета Джахандара — тёмно — красного.

В моей груди так сильно бился пульс, что я чувствовала его у себя в горле.

Он был там. Апельсин — нет, Кай был прямо там. Так чертовски близко ко мне.

Он не был рядом со мной, нет, но он был всего в одиннадцати креслах от меня на противоположной стороне стола. Одиннадцать мест!

Его там не было, когда мы с Каримом прибыли во дворец ранее в тот день. Только мать Кая, королева Лейла, его дядя и младший брат короля, принц Арш, и младший брат Кая, третий принц Тома, Адам, были там, чтобы поприветствовать нас. Очевидно, Кай, король Рами и второй принц Тома, Фэй, отправились в поместье Врей и Уэсткомбский дворец, чтобы дождаться прибытия людей из Рейвен и Прио, отсюда и его отсутствие.

Я была почти убеждена, что Кай не появится на приветственном ужине со всеми шестьюдесятью с лишним членами королевской семьи из всех семи государств, не считая детей младше пятнадцати. На двух столах из темного дуба, украшенных цветами, стояли хрустальные бокалы, серебряные столовые приборы и пустые тарелки с едой, а золотые канделябры придавали ярко — желтый оттенок всему историческому залу. Но когда он вошел в зал со своей семьей, моё волнение и нервы достигли нового уровня.

Мои руки на коленях дрожали, когда подали предпоследнее блюдо из девяти, и я изо всех сил старалась сосредоточиться исключительно на том, что говорила мне принцесса Дабира из Шаха, сидевшая напротив. Но мои глаза продолжали искать мужчину, который заставил моё сердце бешено колотиться.

Боже, я так завидовала вдовствующей королеве Хааса, которая сидела рядом с Каем и смеялась над всем, что он ей говорил. Я бы отдала все свои органы за место пожилой женщины.

— Моя Шедоу родит четырех щенков всего через месяц, — сказала принцесса Дабира, прижимая руку к сердцу, а её щеки цвета красного дерева загорелись от восторга. — Но я могу сказать всем сердцем, что я уже привязана к каждому из них. К сожалению, — она театрально вздохнула. — Мой подлый братец, дорогой король, уже заставил меня пообещать отдать их все, кроме одного.

Голубые глаза семнадцатилетнего принца из Рейвена, сидящего рядом с принцессой Дабирой, загорелись.

— Ты собираешься их отдать? Как думаешь, может быть, я могу взять одного?

Женщина усмехнулась, игриво подтолкнув мальчика локтем.

— Ну, сначала нам придется поговорить с твоими родителями, не так ли? Иметь домашнего волка — большая ответственность.

— Я уже говорил с ними о том, чтобы завести волка, и отец сказал…

Я слушала. Правда, слушала. Но, пока юный принц отвлекал принцессу Дабиру разговорами о том, чтобы завести домашнего волка, я воспользовалась небольшим промежутком времени, чтобы снова взглянуть на Кая.

Тихий вздох сорвался с моих губ, когда моё сердце снова забилось сильнее в своей клетке.

Мой апельсин, принц Кай, был прекрасен. Факт.

Не в женственном или милом смысле, нет. Вовсе нет.

Черты его лица были мужественными и, может быть, даже немного суровыми. На его лице постоянно были тени, хотя он всегда был чисто выбрит, нос прямой и сильный, рот тонкий и широкий, челюсть острая и квадратная, а глаза чернильно — чёрные под темными прямыми бровями.

Но, возможно, дело было в том, как он держался, выражение его лица всегда было тёплым и открытым, или в звездном блеске в глазах — точь — в–точь как у его матери. Или, может быть, то, как чёрные, как вороново крыло, пряди волос смягчали черты его лица, но у него просто были природное обаяние и элегантность, которые делали его красивым.

Одетый в свою официальную форму, состоящую из чёрных костюмных брюк и туники, украшенной золотыми пуговицами, с плетеными веревочками, которые обвивались под рукавом его правой руки, и красным поясом, завязанным высоко вокруг талии, он выглядел настоящим прекрасным принцем, каким и был, и даже больше.

— Вам не наскучил этот разговор, принцесса Эсмеральда?

Я чуть не вскочила со своего места, как испуганная кошка, когда слева от меня раздался тихий, игривый голос. Румянец залил моё лицо, когда я увидела, что принц Арш из Тома, дядя Кая, ухмыляется мне.

Объективно говоря, дядя Кая и младший брат короля Рами, принц Арш, был тем, кого я считала серебристым лисом. Хотя его короткие каштановые волосы были седыми только по бокам. В свои сорок с небольшим, с дерзкой улыбкой и высоким спортивным телосложением, он был известен как человек легкого поведения и очень общительным. Я не думала, что когда — нибудь видела его не улыбающимся.

За исключением того, что, когда он смотрел на меня, его ухмылка была дерзкой и веселой, а в его карих глазах плясало озорство.

Словно. Он. Знал.

Но он не мог знать, верно? Я же не пялилась так откровенно, не так ли? Не так ли? О, чёрт…

— Нет, вовсе нет, — мне удалось выдавить из себя относительно спокойно и с улыбкой.

— Тогда, я полагаю… — его взгляд скользнул мимо меня, но я не осмелилась последовать за ним, чтобы посмотреть, на кого или на что он смотрел. — Тебе просто больше интересно сидеть вон там?

Приподнятие его брови только подлило масла в смущение, которое пронзило меня насквозь, опалив мою кожу с головы до ног, без сомнения, покрытую красными пятнами. Я прочистила горло, ёрзая на стуле.

— Нет, мне нравится где я сижу.

— Ты уверена? Ты бы не предпочла, ну знаешь, сесть рядом с моим племянником?

О чёрт…

Я хотела отрицать это, но мой язык распух и в панике приклеился к небу. Итак, я попыталась покачать головой, но не знаю, двигалась она или нет.

— Я не знаю…

Принц Арш усмехнулся. Он слишком наслаждался моим волнением.

— Ах, ты не понимаешь, что я имею в виду?

Тяжесть прошла сквозь меня и поднялась обратно к горлу, когда я осмотрелась вокруг нас. Потому что, если заметил он, тогда…

— Расслабься, Эсмеральда, — прошептал он, и это было самое странное, но я действительно почувствовала, что расслабляюсь под мягкостью его тона. — Ты играешь в очень тонкую игру, поэтому я сомневаюсь, что кто — то ещё заметил, — он наклонил голову, слегка кивнув мне, как будто был впечатлен. — Мне потребовалось некоторое время, чтобы понять, на кого ты смотришь.

Я молча смотрела на него, не мигая, целую вечность, пытаясь понять, как я должна была это разыграть. Очевидно, я не хотела этого.

— Вы…расскажите ему?

Он тут же покачал головой.

— Я бы не посмел, — он наклонился ко мне. — Но я мог бы сделать так, чтобы ты сидела рядом с ним на каждом мероприятии следующие две недели, если хочешь?

Мой рот дернулся. Идея была заманчивой, но…

— Я думаю, это было бы слишком очевидно.

— Тогда всего в нескольких местах от него.

— Подождите, я не об этом…

Гармония звенящих звуков, раздавшихся во главе обоих столов, прервала мою фразу и положила конец всем разговорам в зале. С лёгким скрипом стульев по массивному деревянному полу королева Лейла и король Томы Рами встали со своих мест за своими столами.

Пристальный взгляд короля Рами скользнул по залу, когда он переступил с ноги на ногу, опираясь большой рукой на трость, которую он использовал для поддержки своей старой травмы ноги. И всё же, даже с тростью, он по — прежнему выглядел подтянутым и красивым. С широкой, очаровательной улыбкой, царственной бородой с ссединой, худощавым высоким телосложением, точь — в–точь как у его младшего брата, и красивыми светло — карими глазами с ореховой каймой.

— Теперь я знаю, — сказал он. — Что все мы с нетерпением ждём десерта, поэтому я благодарю вас за молчание и обещаю, что мы с Лейлой сделаем это приветствие коротким и приятным.

Король Томы кивнул своей жене, королева Лейла элегантно улыбнулась и подняла своё лицо в форме сердца, отчего бриллиантовая корона на её голове заиграла на свету.

— Спасибо вам всем за участие в праздновании 875—й годовщины мира в этом году, и мы рады принять у себя это особенное юбилейное празднование…