Проделки купидона - Валери Кинг

На женщине было античное одеяние, напомнившее мальчику платье покойной матери. Она была замечательно красива, с длинными вьющимися волосами и темно-синими или темно-зелеными глазами – он не мог как следует рассмотреть. Но глаза были огромные, прелестные и совершенно чарующие. Не только лицо женщины, весь ее облик производил необыкновенное впечатление: манера вскидывать голову, движения плеч, изящная походка, точь-в-точь как у леди Александры. И в самом деле, Александра очень походила на эту женщину, почему добрая половина светских львов и пребывала у ее ног.

Мысль об Александре вернула Ньюлина к действительности. Он заметил, что лошади замедлили бег, и взмахнул кнутом. Рядом с ним мистер Тринер погрузился в созерцание проносившихся мимо холмов, деревьев и кустарников. Близость замка Перт вскоре снова вызвала у Лонстона прилив воспоминаний.

Если женщина была прекрасна, то ее сын – также недурен собой. В его чертах явно обнаруживалось сходство с матерью. Что казалось в высшей степени странным, у него были большие черные крылья. Лонстон никогда еще не слышал о крылатых привидениях.

Но кто они, эти двое?

Лонстон затаился среди покрытых мхом развалин. Он наблюдал за привидениями, внимательно прислушиваясь к их беседе. Похоже, они были намерены использовать в своих планах часовню. Лонстона так поразила их наружность, что он уловил лишь малую часть разговора, но запомнил, что предметом коварных замыслов была невестка женщины, которую они называли Бабочкой. Испытывая к ней крайнюю неприязнь, женщина намеревалась обречь ее, разлучив с мужем, на заточение в замке. Больше Ньюлин ничего не помнил – разве что мать и сын были возмущены поведением Бабочки и желали ее разрыва с мужем. Другим сыном женщины.

– Но на это уйдут десятки лет, – сказала женщина, хмуря прекрасные брови.

– Что такое для нас десяток-другой лет? – рассмеялся крылатый мужчина. И это окончательно убедило Лонстона, что перед ним привидения.

Через полчаса они исчезли в восточном направлении… и хотя с тех пор Лонстон часто посещал часовню, он больше не видел призраков.

Размышляя над всем, что видел и слышал, виконт поневоле задавался вопросом: почему его так поразило появление призраков и почему он так стремился купить замок Перт? Его словно влекла туда непостижимая тайна. Лонстон знал только, что должен там поселиться, если не навсегда, то по крайней мере сейчас. И если ему нужно мириться с присутствием леди Александры ради того, чтобы обладать замком Перт, – что же, он готов заплатить эту цену! Кроме того, он сумеет справиться с леди Александрой…

При этой мысли Лонстон самодовольно усмехнулся. Он знал кое-что, о чем мистер Тринер не имел понятия, – хотя Снежная королева и изображала из себя воплощенное приличие, она была неравнодушна к поцелуям. Виконт вспомнил, как изменилось ее лицо, когда он схватил ее за руку. Румянец, окрасивший ее нежные щеки, не имел ничего общего с девическим смущением. При одном воспоминании о том, как призывно приотрылись ее губы, кровь быстрее побежала по его жилам. Александра так и напрашивалась на поцелуй… и Лонстон дал себе слово, что в следующий раз, оставшись с ней наедине, непременно поцелует ее и уже тогда увидит, чего стоит эта лицемерка!

– Так что ты на это скажешь?

Взглянув на приятеля, Лонстон недоуменно сдвинул брови.

– Извини, Тринер, я немного задумался. Ты о чем?

– Я говорил, – вкрадчиво пояснил мистер Гринер, – что готов поставить рубиновую брошь против твоих гнедых, если ты только можешь с ними расстаться.

– Брошь? – пораженно переспросил Лонстон, решив, что ослышался.

– Да, – отвечал мистер Тринер. Его сонная физиономия даже не дрогнула.

Лонстон присвистнул. Рубиновую брошь, великолепный образчик ювелирного мастерства, Джордж Тринер, заядлый игрок, много лет приберегал для исключительных пари, от которых его противники не могли отказаться.

– Вот уже два года, как мы знакомы, и ты всякий раз отказывался поставить брошь, сколько я тебе ни предлагал пари. Теперь ты хочешь ее поставить против моих гнедых, и это меня очень удивляет. К сожалению, я не расслышал условия пари, так что будь любезен повторить мне подробности. Что это тебя могло так заинтересовать?

Направо уже виднелась дорога, ведущая в замок. Вскоре четверка неслась по обсаженной рододендронами аллее, которая вела к замку и к усадьбе Роузленд. А дальше, вверх по холму, шла тропинка к замку, расположенному в двух милях от большой дороги.

Мистер Тринер изложил виконту условия пари.

– Я готов расстаться с брошью, если за десять дней тебе удастся завоевать сердце Снежной королевы и получить ее согласие на брак.

Лонстон не мог сдержать самодовольную улыбку.

– Идет, – отвечал он не задумываясь. Стоило только ему вспомнить лицо Александры, когда он сжимал ее руку, – и у него не оставалось никаких сомнений в победе.

– Тебе не терпится? – Смех мистера Тринера вызвал сердитую гримасу на красивом лице виконта. Все те годы, когда Джордж Тринер выставлял на пари свою брошь, он неизменно выигрывал.

Только не в этот раз, подумал Лонстон. Не в этот раз.

3.

– Лорд Лонстон по меньшей мере три раза говорил, что мой пылкий нрав ему больше по вкусу! – воскликнула Джулия. Пряча лицо от сильного ветра, она бросила на Викторию вызывающий взгляд.

Виктория, совершенно непохожая на сестру, ограничилась тем, что слегка вздернула подбородок и снисходительно улыбнулась, как она это делала всегда, когда рассчитывала взять верх над старшей сестрой.

– А мне он говорил более чем три раза, что очарован моим поэтическим взглядом на все окружающее.

– Поэтическим! – презрительно повторила Джулия. – Скорее мелодраматическим!

Резко втянув в себя воздух, Виктория приняла вид готовой к сражению валькирии.

– Это ты разыгрываешь мелодраму, твердя о каком-то пылком нраве! Скажу тебе прямо, ты словно сошла со страниц одного из твоих любимых романов и не имеешь ни капли здравого смысла…

Александра пропустила остальное мимо ушей. В семейном экипаже она сидела справа, Джулия слева, а Виктория посередине. По крыше кареты стучал дождь.

Александра отвернулась от разгоравшейся рядом с ней битвы. Ей так часто приходилось слушать споры сестер о том, кого из них предпочитает лорд Лонстон, что она приучила себя не обращать па них внимания. С тех пор, как в прошлом году они познакомились с его милостью, обе девицы вообразили, что влюблены в него.

Сначала Александра пыталась открыть им глаза на недостатки Лонстона, но все было бесполезно. Джулия и Виктория воспылали к надменному виконту нелепой страстью, которая со временем не только не убывала, но, наоборот, все более разгоралась. Несколько месяцев назад Александра оставила все попытки образумить сестер или охладить их пыл и поэтому могла теперь спокойно пропускать все их перебранки мимо ушей.