География времени. Повести и рассказы - Юрий Быков

Юрий Быков

География времени. Повести и рассказы

© «ГОСП».

© Национальное агентство по печати и СМИ «Русский литературный центр».

© Общественный совет «Потенциал нации».

© Юрий Быков.

Слово редактора

Давно ушла в прошлое эпоха великих географических открытий, когда отважные путешественники исследовали новые земли, давали имена островам, морям и континентам. В наш век интерната, системы ГЛАНАС и космических спутников-шпионов можно рассмотреть в деталях любой уголок планеты, не выходя из комнаты. Сидя за монитором компьютера, можно посетить любую выставку, увидеть ледники Эльбруса и вулканы Камчатки.

Но люди продолжают путешествовать, писать и читать об этом рассказы, романы, да просто выкладывать путевые заметки и фото в сети интернета. Зачем?

Ну, наверное, из любопытства.

Путешествие – это лучший способ познания себя. Да-да, именно себя – своих возможностей преодолеть трудности, собственные комплексы и недостатки. Не только физические трудности – в покорении горных вершин с рюкзаком или горных рек на плотах – такой туризм доступен не многим. А вот просто побывать в чужих краях и странах, пообщаться с людьми другой непонятной культуры, своими руками пощупать античные камни Тавриды или горячие камни камчатских вулканов, или холодные льды Арктики.

Читают о путешествиях тоже из любопытства. Мир меняется стремительно, и нам всегда любопытно узнать, так ли, как прежде живут, например, оленеводы Восточной Сибири, что изменилось и что же осталось со времен Ярослава Мудрого и Марфы-посадницы в древнем Великом Новгороде.

В общем, чтение – это лучший способ познания Мира. Какой смысл в поездке, если ты даже не знаешь истории, мифов, легенд и героев тех мест, которые ты посетил. От таких путешествий останутся только магнитик на холодильнике, селфи без лайков да пляжный дырявый матрас.

Вот и получается, что лучшее путешествие – это путешествие с книгой, путешествие по следам любимых исторических или литературных героев, по местам великих свершений.

Путешествие с книгой – это настоящее расширение горизонтов, открытие собственного Мира и осознание своего места в нем.

А иногда, если книга попадется интересная, то открытия могут поджидать и в путешествиях по местам уже знакомым, даже по улицам родного города. Прочитаешь исторический рассказ или мемуары и уже совсем иначе смотришь на знакомый с детства, ничем не приметный вроде бы дом или сквер. И уже представляешь себя на том же самом месте, но уже в другую эпоху, в другие времена, переносишься на двести или двадцать лет назад, чтобы представить, увидеть почти наяву события, придуманные или воссозданные автором недавно прочитанной книги.

Вот в такие путешествия приглашает нас писатель Юрий Быков – путешествия во времени. Мы вместе с героями можем попасть в Древний Кенигсберг времен императрицы Елизаветы Петровны и пообщаться с отцом философии Кантом или, не сходя с места – «На углу у Главпочтамта», увидеть Москву в древности, в начале XX века, во времена НЭПа и Сталинских чисток. А можем просто отпраздновать сессию со студентами эпохи застоя, для кого-то вроде бы совсем недавней и любимой, а для кого-то уже далекой эпохи бабушкиного детства.

В каждом из рассказов автор создает для нас новый мир, в котором благодаря собственному воображению может оказаться читатель, чтобы узнать что-то важное не столько о людях той эпохи сколько о себе.

Литература, хорошая, талантливая проза обладает удивительной магией – дает читателю возможность примерить на себя и плащ былинного героя, и гоголевскую шинель.

Так и с героями рассказов Юрия Быкова путешествуя по России разных исторических эпох, вплоть до фантастической – параллельной реальности мы можем без риска для жизни и вреда для окружающих представить себя «в предлагаемых обстоятельствах».

Мясницкая, напротив Почтамта

Часть 1

1

Поднимаясь в квартиру, Софья Дмитриевна из последних сил боролась со сном. Впрочем, более чем боролась, она истомно его предвкушала, – зная, что совсем скоро ощутит шелковистую прохладу постельного белья и подушка, дохнув ароматом, упруго промнётся под головой и всё закружится на секунду, а потом настанет что-то неясное и счастливое – этот упоительный сон без сновидений.

В прихожей, как только горничная, приняв её шубку и пальто мужа, удалилась, Алексей Арнольдович обнял Софью Дмитриевну сзади и поцеловал в шею, под прическу. Побежавшие по спине мурашки, сладковатый запах сигары с коньяком, показалось, взбодрили, и она решила, что надо бы ответить мужу лаской. «Да, да, обязательно надо… Но что же это так кресло притягивает? Я сейчас… Только посижу немного…»

Проснулась Софья Дмитриевна через пару часов, разбитая, усталая. Позвала:

– Глаша! Помоги!

– Иду, барыня!

– Где же Алексей Арнольдович?

– Так с визитами поехали. Нынче ж первое число.

– Ах да! Бедный… бедный…

Выбравшись из пышного платья и лёжа уже в кровати, она несколько минут не могла уснуть, огорчённая тем, что не случился у неё тот желанный сон, и теперь уж, наверно, не случится, а то, что ей явилось вместо, было чем-то серым и душным, как тёплый туман.

Вскоре ей привиделся ротмистр Яковенко, который, голубоглазо сияя, изрекал безыскусный каламбур: «Предвкушать бывает слаще, чем вкушать». И это было именно так, хотя ротмистр ничего иного, кроме женщин, иметь ввиду не мог.

Потом Софья Дмитриевна торопливо шла по Неглинной, испытывая отчаяние: на домах, если и попадались, то только зелёные билеты – те, что говорили о сдаче в наём комнат, и ни одного красного, предлагающего квартиру. Тут же вполне закономерно появилась Вера Николаевна; переливая, как всегда, букву «л» в букву «в», она жаловалась «говубушке Софье Дмитриевне», до чего трудно сейчас нанять квартиру. Вот им с мужем удалось найти только из пяти комнат, а где содержать прислугу? Можно ли обойтись без гостиной, столовой, спальни и кабинета? Ну да, у них нет детей и можно обойтись без детской, но все равно… безобразие!

Им с Алёшей тоже пока Бог детей не дал… Но они молоды, и всё ещё впереди… Она увидела Алексея Арнольдовича, который стоял в вицмундире перед огромным зеркалом в их спальне и подкручивал усы. Они у него острые на концах, а перед этим завиваются в тугие трубочки. Щекочут всегда, но не колются. Да, не колются… Софья Дмитриевна любила мужа.

Она открыла глаза: Алексей Арнольдович целовал её в щёку.

– Ты вернулся? – улыбнулась она. – Который час?

– Семь вечера.

– Как я тебе сочувствую! После бессонной ночи весь день на ногах!

Софья Дмитриевна села в кровати, окинула себя в том самом огромном, в массивной оправе зеркале, перед которым ей только что снился муж и которое досталось им от прежних хозяев квартиры. «Немного веки припухшие. А так ничего – глазки блестят, щёки со сна румяные, волосы ещё не развились, лежат колечками на плечах…» Оставшись собою довольна, она подумала о зеркале: «Ему совсем не место в спальне. Сказать, чтоб перевесили в гостиную. Или прихожую». И вернулась к разговору:

– Откуда взялась эта нелепая традиция: непременно первого января наносить визиты начальству?

– Не нами придумано, не нам и отменять, – сказал Алексей Арнольдович, устало погружаясь в кресло. – Сейчас минутку передохну и переоденусь.

– Не торопись. Мне нравится, когда ты в мундире.

Статный, с двумя орденами – Анны и Станислава – Алексей Арнольдович, конечно, был хорош. Особенно привлекало его лицо, которое удивительно сочетало в себе мягкость и волю. Было оно крупное, вытянутое, скуластое, с бороздами-складками, бегущими от крыльев носа под холёные усы, и светлым взглядом улыбчивых глаз.

– И все-таки, Алёша, согласись: эти визиты с обязательным чаепитием необычайно докучливы для обеих сторон! Хорошо лишь прислуге: полтинник швейцару, рубль лакею – так ведь, кажется?

– Ты прекрасно осведомлена, Софи.

– Ты сам мне рассказывал о расходах «на вход». Право, Алеша, почему бы тебе не делать так, как теперь некоторые поступают: вместо отдачи визитов объявляют через газету о пожертвовании денег на благотворительность.

– Новшество, о котором ты говоришь, далеко не каждому начальнику по душе.

– И ты, конечно, в их числе, – вздохнула Софья Дмитриевна.

– Увы, – улыбнулся Алексей Арнольдович.

– Нашим визитёрам назначено после восьми. А чтобы ты не слишком огорчалась – вот, – он вынул билет из плотной белой бумаги. – Приглашение на Предводительский бал в Благородном собрании…