Пламя в ночи - Аманда Квик

Прошлой ночью они сначала запаниковали: едва они выскочили из горящего публичного дома, кто-то схватил их, посадил в экипажи и куда-то повез. Мужчины, которые их захватили, говорили успокаивающими голосами, но Ирен и другие девушки знали, что не стоит верить в доброту незнакомых мужчин. Они подумали, что их похитил владелец конкурирующего борделя и скоро им предстоит выполнять в другом месте ту же самую работу, какую они выполняли в публичном доме на Эйвери-стрит. Все они прекрасно знали, что как только женщина начала зарабатывать себе на жизнь, лежа на спине, другого будущего у нее нет.

Не то чтобы шлюхи не мечтали ни о чем. Ирен думала, например, что девушка могла надеяться, что она настолько понравится какому-нибудь джентльмену, что он подарит ей какие-нибудь красивые украшения или даже сделает ее своей любовницей. Шансов на такой поворот в судьбе было мало, конечно, но мечты помогают жить. Если девушка сдается и перестает мечтать, то она обращается к джину и опиуму. Ирен решительно не собиралась идти по этому пути.

По прибытии в благотворительный дом их ждал горячий чай с пончиками. Девушки сразу сообразили, что миссис Мэллори — типичный социальный реформатор, а не содержательница борделя. Понимая, что передышка в благотворительном доме не может быть долгой, Ирен и другие девушки поспешили воспользоваться возможностью наесться. У социальных реформаторов обычно благие намерения, но нет здравого смысла. Они даже отдаленно не представляют себе действительность того мира, в котором живут Ирен и ее подруги. Лучшее, что они могут предложить девушке, — это работный дом и, в конце концов, тяжелую жизнь прислуги, выполняющей любую работу. Но даже и такое жалкое существование не может продлиться долго. Как только хозяйка дома узнает, что ее новая прислуга — бывшая шлюха, девушку в то же мгновение уволят и рекомендаций не дадут. Поэтому Ирен предпочитала держаться за свою мечту, хотя порой она казалась совершенно невыполнимой.

— Что до кормежки этих бедняжек, то бордель на Эйвери-стрит более скупой, чем некоторые, — сказала миссис Мэллори, обращаясь к Вдове. — Управительница считает, что когда девушки тощие, то они кажутся моложе. Как вы знаете, это заведение рассчитано на клиентов, которые предпочитают молоденьких.

— В восемнадцать лет девушки уже становятся старухами, если доживут до этого возраста, — сказала Вдова. — И тогда их выбрасывают на улицу. Миссис Мэллори, нам надо постараться не потерять ни одной из этих. Мне кажется, самой старшей из них не больше пятнадцати.

Она говорила спокойно, мягко и очень ровным голосом. Ирен поняла, что Вдова — не просто одна из дам, которые занимаются благотворительностью от нечего делать и потому что сейчас это считается модным.

Вдова прошла через кухню и остановилась во главе стола. Девушки снова неловко повскакивали на ноги.

— Я знаю, что вы все растеряны и волнуетесь, — сказала Вдова. — Хочу вас уверить, что здесь вы в безопасности. Миссис Мэллори прекрасно о вас позаботится. Ни одному мужчине не позволено входить в этот дом, двери запираются на замок и закрываются на засов. Завтра утром, как только вас обеспечат приличной одеждой, вы будете отправлены в мою «Академию молодых девиц» — это пансион для таких девушек, как вы.

Ирен не могла поверить своим ушам, и она знала, что остальные девушки ошеломлены не меньше. Маленькая Лиззи — новенькая — задала вопрос, который был на уме у всех:

— Простите, мэм, вы говорите о том, что нас отправят в другой бордель?

— Нет, я говорю о том, что вас отправят в респектабельную школу-пансион, — твердо сказала Вдова. — Вы будете носить форму, спать в чистых постелях и ходить на занятия. А когда вы будете готовы, то выйдете в большой мир, и у вас будет некоторое количество собственных денег, чтобы вы могли чувствовать себя в безопасности. Вы все получите специальности и сможете работать машинистками, телеграфистками, швеями или модистками. Возможно, некоторые из вас пожелают использовать свои деньги для того, чтобы открыть собственное дело. Суть в том, что те из вас, кто пожелает воспользоваться тем, что я предлагаю, в будущем получат возможность выбора.

Ирен опустила глаза и посмотрела на недоеденную яичницу. Другие девушки сделали то же самое. Может, Вдова и увлечена своим делом, и совершенно искренна в своем желании их спасти, но леди из высшего общества не всегда так умны, как можно было бы ожидать.

Лиззи снова храбро подала голос:

— Прошу прощения, мадам, но мы не можем жить в настоящем пансионе.

— Почему же? — спросила Вдова. — У кого-то из вас есть семьи, в которые вы хотели бы вернуться? Или порядочные родственники, которые готовы о вас позаботиться?

Девушки сглотнули и переглянулись. Лиззи кашлянула.

— Нет, мэм. Меня продал в публичный дом на Эйвери-стрит мой папа. Он не захочет, чтобы я вернулась.

— А мои родители умерли от чахотки в прошлом году, — сказала Салли. — Меня отправили в работный дом. Оттуда меня забрала управительница борделя на Эйвери-стрит. Она сказала, что я буду работать горничной. Но оказалось по-другому.

Ирен не стала рассказывать свою историю, которая не сильно отличалась от этой.

— Я так и думала, — сказала Вдова. — Что ж, уверяю вас, теперь у вас будут все возможности заняться другой работой.

— Но, мэм, — снова заговорила Лиззи, — мы же шлюхи. Шлюхи не могут учиться в приличной школе для девочек.

— Уверяю вас, в этой школе они учиться могут, — сказала Вдова. — Академия принадлежит мне.

Салли кашлянула, прочищая горло.

— И какой от этого будет толк? Мэм, вы что, не понимаете? Даже если мы выучимся печатать на машинке или шить красивые шляпки, нас никто не возьмет на работу, потому что мы бывшие шлюхи.

— Доверьтесь мне, — сказала Вдова. — Можно считать, что вы исчезнете навсегда. К тому времени, когда вы закончите академию, вы станете респектабельными молодыми женщинами безупречного происхождения. У вас будут новые имена, вы станете другими людьми, никто никогда не узнает, что вы когда-то работали в публичном доме.

«Ну, теперь все ясно, — подумала Ирен. — Вдова — сумасшедшая».

— А что если в будущем нас кто-нибудь узнает? — спросила Салли. — К примеру, бывший клиент?

— Это маловероятно, — сказала Вдова. — В конце концов, Лондон — очень большой город. К тому же, когда вы закончите академию, вы будете уже на несколько лет старше. Вы будете выглядеть по-другому. Более того, ваше новое, респектабельное происхождение можно будет проследить вплоть до самого рождения, оно будет полностью подтверждено документами. Вы выйдете из школы с прекрасными рекомендациями, и это будет гарантией того, что вы найдете хорошую работу.