Знак единорога - Роджер Желязны

Я проделал все эти ужимки и прыжки в нужном месте, в нужное время, ухватился за выступ, который приметил, и был волочим футов, может быть, двадцать, прежде чем сумел втянуть себя наверх. Затем я перебрался на комфортабельную вершину, растянулся там и оглянулся.

Тварь была близко. Все еще была, во всяком случае пока зверюга шла по моим следам, здоровый глаз ее следил за круговоротом громадных скал.

С утеса раздался разочарованный вой. Затем те парни взялись спускаться по склону, выкрикивая то, что я принял за подбадривание твари. Я принялся массировать лодыжку. Пытался расслабиться. Скотина пересекла просвет, пройдя за первой большой скалой, пока та завершала другой виток.

Как далеко я смогу переместиться через Тень, прежде чем она доберется до меня? Я задумался. Верно, движение постоянное, ткань меняется…

Тварь переждала вторую скалу, проскользнула позади нее, вновь миновала меня, подобралась ближе.

Тень, Тень, страшный сон…

К тому времени люди были почти у подножия склона. Тварь вновь ожидала просвета… на следующем круге… мимо внутреннего спутника. Я знал, что она способна встать на дыбы достаточно высоко, чтобы сцапать меня с моего насеста.

…Прогони змеюгу вон!

Пока меня вертело и несло, я ухватился за ткань тени, погрузился в ощущение ее, сработал кое-что со структурой — возможность пути от вероятности до реальности, — почувствовал, как она приходит с легчайшим разворотом, придал ему нужный толчок в подходящий момент…

Конечно, все происходило со слепого бока зверюги. Большая скальная масса, мчащая во весь опор, будто вышедшая из-под контроля…

Было б элегантно растереть тварюгу в порошок меж двумя такими утюгами. Однако времени на изящество у меня не было. Я просто проехался поверх и оставил тушу там, размолотую в гранитном движении.

Но мгновением позже, совершенно необъяснимо, раздавленное и раскромсанное тело вдруг поднялось над землей и, покачиваясь, поплыло в небо. И продолжало двигаться, ударяемое ветрами, уменьшаясь, уменьшаясь, исчезая.

Моя скала уносила меня прочь, медленно и упорно. Весь орнамент поплыл целиком. Тогда парни из башни сошлись в кучу и решили преследовать меня. Они отошли от основания склона, взялись прокладывать себе путь по равнине. Но это не было ощутимой проблемой, я предчувствовал. Я проеду на каменной лошадке сквозь Тень, оставив их мир позади. Это был наиболее легкий путь из доступных мне действий. Несомненно, их застигнуть врасплох куда труднее, чем зверюгу. В конце концов, это их земля; они осторожны и не покалечены.

Я снял очки и опять проверил лодыжку. Я даже встал на пару секунд. Лодыжка ныла, но мой вес держала. Я еще раз прилег и мысленно обратился к тому, что случилось. Я потерял клинок и был сейчас в скверненькой форме. Я знал: вместо того чтобы продолжать опасную затею в подобных условиях, делаю самую безопасную, самую мудрую вещь, сваливая отсюда ко всем чертям. Я приобрел достаточно знаний о положении дел и условиях игры, чтобы в следующий раз мои шансы были выше. Отлично…

Небо надо мной стало ярче, цвета и оттенки что-то утратили от своей невыдержанности, вечно ползущего характера. Языки пламени вокруг начали постепенно утихать. Хорошо. Облака проложили пути по небу. Превосходно. Скоро сквозь облачный занос пробился свет. Суперно. Когда облака разошлись, в небесах снова висело солнце.

Я оглянулся и был удивлен, увидев, что меня по-прежнему преследуют. Но могло быть так, что я не должным образом сладил с их аналогами на этом ломте Тени. Когда спешишь, всегда плохо пребывать в самодовольной уверенности, что ты позаботился обо всем. Итак…

Я опять сотворил перемещение. Скала постепенно изменила курс, поменяла форму, потеряла своих спутников и двигалась теперь по прямой в том направлении, что намеревалось стать западом. Облака надо мной рассеялись, и выглянуло бледное солнце. Мы набрали скорость. Так что следовало позаботиться обо всем прямо здесь. Я, безусловно, прибыл в другой край.

Но нет. Когда я опять оглянулся, они по-прежнему шли следом. Да, я получил кое-какую фору по пройденному пути. Но компания четко шла строем прямо за мной.

Ну ладно. Иногда могут случаться такие неприятности. Имелись, естественно, две возможности. Голова моя все еще была более, чем следовало, забита последними приключениями, мой приказ был далек от идеала, и я протащил их за собой. Или сохранил некую константу в зоне, где следовало бы подавить варианты, как то — переместился и неосознанно намекнул, что должен присутствовать элемент преследования. Значит — парни другие, но гонятся по-прежнему за мной.

Я еще раз потер лодыжку. Солнце возгорелось до оранжевого. Ветер с севера поднял экран из пыли и песка и вывесил его за моей спиной, скрыв банду из виду. Я мчал на запад, где вырастала горная гряда. Время стучало в искаженной фазе. Лодыжка чувствовала себя чуть получше.

Я немного передохнул. Пока скала мчала, по мне, еще было вполне сносно. Не было ощущения адской скачки, и все, казалось, шло гладко. Я вытянулся, руки — за голову, и отрешенно наблюдал, как приближаются горы. Я думал о Брэнде и о башне. Отличное это было местечко, нужное, я попал в точку. Все так, как в той мимолетной панораме, которую он мне выдал. Кроме стражи, конечно. Я решил, что прорублюсь сквозь подходящий кусок Тени, наберу себе когорту, затем вернусь и задам им жару. Да, тогда все было бы расчудесно…

Чуть погодя я потянулся, перекатился на живот и взглянул назад. Будь все проклято, если они по-прежнему не преследовали меня! Они даже сократили разрыв.

Естественно, я обозлился. Черта с два вам отступление! Они напрашивались на комплимент, и самое время его отвесить.

Я поднялся на ноги. Лодыжка ныла вполовину мощи, а во вторую половину она онемела. Я поднял руки и поискал пару теней, которые сейчас очень бы пригодились. Я их нашел.

Скала медленно отклонилась с прямого курса, сворачивая направо по дуге. Кривая съежилась. Я прокатился по параболе и правил обратно к неотступным дружкам, скорость по мере сближения росла. Не было времени, чтобы поднять бурю за спиной, хотя я подумал, что было б покайфно, если б я смог ее учинить.

Как только меня накатило на них — их было, может, дюжины две, — они осмотрительно сыпанули в разные стороны. Но некоторое количество их так поступить не успело. Я проехал по другой кривой и вернулся как только смог.

Меня потрясло зрелище нескольких трупов, поднимающихся в воздух, роняющих кровь, — два из них были уже довольно высоко.

На втором заходе я почти врезался в группу преследования, когда сообразил, что, пока я проезжал сквозь строй, некоторые из них запрыгнули ко мне на борт. Первый перелезший через край вытащил клинок и рванул ко мне. Я блокировал его руку, отобрал у него оружие и сбросил парня вниз. Полагаю, тогда-то я и узнал о шпорах на тыльных сторонах их ладоней. Я о них порезался.