Шевроны спецназа - Сергей Зверев

В строю начали переглядываться.

– Это шутка была, – с каменным лицом произнес Ухтыблин. – Но в каждой шутке есть доля… чего, Бугаев?

– Правды, товарищ майор?

– Шутки, Бугаев… Разойдись! Командирам взводов и отделений обеспечить выполнение приказа!

В спортзале к Сергею подошел командир отделения:

– Слышь, Одинцов, а давай-ка в паре постоим. Я за тобой понаблюдал… ты ведь боксом занимался? Я видел, как ты по мешку работал. С борцами я уже повозился, теперь руками надо побить.

– Да было дело, – неохотно ответил Сергей. – Но я занимался так, для себя, я не чемпион какой-нибудь, – быстро добавил он.

Сергей уже успел заметить, как Бугай готовится к «рукопашке». Парень всерьез рассчитывал на погоны прапорщика, звание которого давало солидную прибавку к зарплате. Бугай тренировался истово, этого у него было не отнять, он не щадил себя, но при этом не жалел и других. По регламенту соревнований на бои мог выставляться только один боец из группы, а так как соревнования заканчивались «рукопашкой», этот один человек мог существенно снизить или повысить рейтинг своей команды с помощью набранных очков на самом финише.

– Да не бойся! – усмехнулся сержант и хлопнул Сергея по плечу. – Я легонько. А то уже все отказываются со мной спарринговаться, а мне ведь готовиться надо!

Сергей задумчиво покивал. Он вполне понимал тех ребят, которые после одного боя с Бугаем снимали перчатки и уходили, несмотря на все уговоры сержанта.

Бугай не умел сдерживаться. А может, и не хотел, хотя каждому перед боем говорил то же самое, что и Сергею. Начинал он спарринг действительно умеренно, делая нырки и уклоны, выбрасывая руки в легких ударах и работая на технику. Он улыбался и подбадривал своих противников:

– Давай, давай! Достань меня! Так, хорошо… Еще! Хорошо! Давай еще! Молодец!

Затем глаза Бугая наполнялись яростью, лицо краснело, он выжидал удобный момент и обрушивал на соперника шквал сильнейших ударов, стремясь закончить бой досрочно, нокаутом. В поединки Бугая несколько раз вмешивались ведущие занятие офицеры, когда замечали, что спарринг грозит закончиться избиением одной из сторон. Однако серьезных замечаний ему никто не делал, все понимали, что без здоровой спортивной злости ничего не выиграешь. Но и подставлять себя под кулаки не умеющего владеть собой сержанта никому не хотелось. С его «тактикой» познакомились практически все бойцы отряда, и охотников боксировать с Бугаем находилось все меньше и меньше.

Сержант был отлично развит физически, он жал стокилограммовую штангу шесть раз в пяти подходах и подтягивался двадцать два раза.

– Я ведь не «тяж», как ты, – рассудительно заметил Сергей, оглядывая внушительный торс Вити Бугаева. – У меня восемьдесят семь было, а сейчас еще и похудел, наверное.

– Да не бойся! – повторил сержант, поигрывая мускулами. – Я легонько.

Отказываться было нельзя, на голос Бугая уже начали поворачиваться.

– Ну, что ж, – кивнул Сергей, – давай. Сейчас только руки забинтую.

Бугай удовлетворенно улыбнулся и повернулся к лейтенанту, который вел занятие:

– Товарищ лейтенант, время засеките! Три раунда по три минуты, как обычно!

– Полегче, Бугаев! – сразу встревожился молодой офицер, но все-таки вытащил из кармана «спортивки» секундомер. – Ты мне так всех бойцов покалечишь!

– Да мы легонько, товарищ лейтенант.

– Знаю я твое «легонько», – пробормотал лейтенант и посмотрел на Сергея: – Ты как, готов? Выдержишь?

– Постараюсь.

Раунд, как обычно, начался с улыбок сержанта. Осознавая, что он сейчас находится в центре внимания (вся группа прекратила занятия и собралась вокруг ковра, на котором проходил поединок), Бугаев красовался, небрежно уходя и отмахиваясь от легких, разведочных ударов Сергея.

– Хорошо! Хорошо… Ух ты, молодец какой! – улыбнулся он после точного тычка Сергея прямо ему в лоб. – Да ты боксер, наверное!

Однако его глаза не соответствовали тону, которым он это произнес. В них мелькнула угроза, словно вспыхнула молния и тут же погасла, сержант спрятал свои эмоции для более подходящего случая.

Через десяток секунд боя Сергей понял, что Бугаев не был «чистым» боксером. Он покружил вокруг него, пробуя левой рукой защиту соперника, потом, улучив момент, провел несколько легких атак, быстро и легко выбрасывая руки, и понял, что Бугай не имеет хорошей защиты, отработанной долгими тренировками. Сержант терялся и злился, когда Сергей попадал в него.

Бугай был просто хорошим уличным драчуном. Могучее здоровье, некоторые навыки борьбы и бокса, но самое главное – неукротимый характер и желание добыть победу сделали его незаменимым кандидатом для поездок на всяческие соревнования.

«Ну, все ясно, – подумал Сергей, в очередной раз уклоном и шагом в сторону уходя с линии атаки. – Майк Тайсон, блин! Ему надо выиграть по-любому, без оглядки на последствия. Что будет со мной, его совершенно не интересует, хотя мы сейчас не на соревнованиях и рубку устраивать необязательно. Сейчас он начнет злиться. Надо не пропустить момент. Это его сильный козырь, надо признать. Атакует он очень быстро, взрывная сила у него имеется. Поэтому и попадает с первых же ударов, а потом только добивает. Что ж, все простенько и со вкусом. Придется рубиться, просто так бить себя я не дам… Вес только у него больше… ладно, рискнем».

Ухтыблин, проходя мимо спортзала, не услышал привычных звуков занимающейся группы. Обычно из-за двери доносились звон железа, натужное дыхание борцов, голоса инструктора и бойцов, но сейчас в спортзале царила непривычная тишина, словно там никого не было. Он нахмурился и посмотрел на часы. Как это так, никого не было? Ведь он лично составлял расписание занятий!

Майор потянул на себя дверь и просунул голову внутрь. Вся группа во главе с лейтенантом, вместо того чтобы тренироваться, столпилась вокруг ковра, который заменял ринг. Ухтыблин сразу же все понял. Кому там сегодня не повезло с Бугаем? Он подошел поближе, махнул рукой лейтенанту, который обернулся на звук открываемой двери, и принялся осматриваться.

А, Одинцов… неплохой парнишка. Служит хорошо, с желанием, а не «отбывает номер». И похож… как он похож на Резкого! Ухтыблин вздохнул. Отослали родителям только личные вещи, которые остались в отряде, но вот только крапового берета Резкого не смогли найти. Куда он его дел? Потерял, что ли? Нет, это невозможно. Но вроде везде искали… Интересно, когда Бугай начнет бить? Его вряд ли остановишь, ему совсем не интересно, чей Одинцов брат. Ухтыблин похвалил себя за интуицию. Как он вовремя зашел в спортзал! Когда Одинцов «поплывет» от первых ударов, а это скоро произойдет (Бугаев уже начал злиться, улыбка на его лице плохо скрывала еле сдерживаемую злость), то он тут же остановит бой. Хотя основному «рукопашнику» надо тренироваться, но почему-то майор не хотел, чтобы Бугаев тренировался на Одинцове. Почему? Как его? Да, Сергей… Так вот, Сергей ничем не хуже и не лучше других бойцов и не нуждается в жалости, если уж пошел в спецназ. Незачем жалеть. Но Ухтыблин был твердо уверен в том, что, если бы Резкий сейчас находился здесь, то Бугай вел бы себя иначе.

Бугаев тем временем чуть пригнулся и, с силой оттолкнувшись от ковра ногами, бросился вперед, выбрасывая руки в тяжелых ударах. Первый, сокрушительный удар Сергей встретил поднятым левым плечом, но удар был так силен, что его отбросило на канаты. Бугай тут же оказался рядом. В его глазах Сергей прочитал окончательный приговор, который не подлежал обжалованию. В ближайшие секунды все должно было закончиться.

И тут он разозлился. Ведь давал шанс Бугаю закончить дело мирно, без нокаутов, но тот не захотел. Ладно…

Сергей стремительно пригнулся, пропуская над головой тяжелый правый сержанта, затем разогнулся и, используя инерцию тела, жестко и безжалостно ударил Бугая в голову.

Сержант пошатнулся, но устоял. На долю секунды его глаза стали бессмысленными, и он опустил руки. Сергей сделал шаг назад, выбирая наиболее удобную дистанцию, и провел стремительную «двойку», целясь в открытый подбородок. Он бил расчетливо и сильно, вполне осознавая, что делает.

Любой, достаточно сильный удар по голове, нанесенный по любой ее части, приводит к так называемому «инерционному взрыву» и нарушению работы вестибулярного аппарата. Мозжечок сержанта от полученных потрясений сместился в сторону на считаные микроны, но и этого вполне хватило, чтобы центральная нервная система временно потеряла контроль над телом, и он рухнул на ковер.

Первым очнулся майор.

– Врача сюда, быстро! Никитин, за водой! Лейтенант, ко мне! – закричал он в полной тишине, и все вокруг сразу пришло в движение.

Ухтыблин выскочил на ковер прямо в «берцах» и попытался обхватить за плечи ставшую вдруг такой неуклюжей тушу сержанта. Подоспевший лейтенант помог ему. Вместе они перевернули Бугая на спину. Больше всего их напугало то, что глаза Бугаева были открыты, но его зрачки закатились куда-то под лоб. Побледневшие офицеры переглянулись. Выскочивший из своего кабинета врач (в любом спецназе есть врач при погонах, такова уж специфика этих подразделений) оттолкнул их и схватил сержанта за кисть, чтобы нащупать пульс. Другой рукой военный эскулап быстро и привычно раскрыл чемоданчик с нашитым на боку красным крестом и сунул Бугаю под нос ватку с нашатырем. Веки бойца затрепетали, словно крылья бабочки, сначала медленно, затем быстрее, и зрачки вернулись в нормальное положение.