Война 2030. Пожар Метрополии - Федор Березин

И значит, что же? Совсем за зря низведен на уровень элементарных частиц Фошка Джюрдже? В плане макротел типа авианосец имеется только достойный хук в челюсть, но отнюдь не нокаут? — Все не так просто.

Существуют косвенные методы воздействия взрыва.

Гораздо ближе, чем сам авианосец, еще ближе, чем сцепленные с ним буксиры, располагались гигантские ворота модернизированного шлюза «Мигафлорес». Ворота были двойные. Те и другие могли выдерживать огромное давление воды, создаваемое перепадом высот верхней и нижней части водораздела. Однако атомная бомба сама по себе является шлюзом между микро- и макромирами. Этот шлюз работает доли секунды, но успевает выпустить в привычный мир маленькую порцию энергии, схороненную до срока в ядрах атомов. Но для нашего мира это чудовищная, неперевариваемая добавка. Ее нужно срочно перераспределить и рассредоточить по местности. Перераспределение заключено в разделении процентов между световым импульсом, ударной волной и прочей мелкотой типа остаточного радиационного излучения. Все делается очень быстро, ибо Вселенная не терпит прорех в своем пологе: прорезь между мирами шпаклюется в мгновения ока.

И как ни прочно был скроен «Мигафлорес», он все-таки не был покрыт абсолютным отражателем или силовым полем из будущего; не способен выдержать нагрев огненным шаром (ибо попал в его радиус) и тут же после трехтысячеградусной бани — удар взрывной волны. Скорость ветра две тысячи километров в час — это вам не семечки: при тропических циклонах — максимум в десять раз меньше, а ведь они сносят пальмовые рощицы целиком и стирают с карт деревни. «Мигафлорес» не выдержал. А его податливостью тут же воспользовалась сдерживаемая створками вода.

Наводнения и цунами — проблемы макромира; атомы их не ведают. Покуда ударная волна катнулась далее — производить уборку палубы и шлифовку антенн «Фенимора Купера», а также колыхать окружающие болота и заселять радионуклидами огороды, местами кипящая озерная водица плеснула вниз. Авианосец водоизмещением под сто тысяч тонн штука инертная — его трудно сдвинуть с места даже перепадом воды в четырехэтажный дом. Однако и он поддался — двинул свою тушу назад, ковырнув застопоренными чудовищами винтов недалекое бетонное дно. Но кроме «Купера», здесь же в шлюзе помещались два тяжелых морских буксира — очень легкие, сравнительно с левиафаном, вещицы.

Они стойко выдержали пронесшийся поверху воздушный смерч: первый из буксиров частично прикрыли створки злосчастного «Мигафлореса», второй помещался за кормой подвижного аэродрома. Однако предательство родной стихии — воды — переполнило их чашу терпения. Они вздыбились, подскочили поплавками. И если первый из буксиров врезался в носовую часть гигантского корабля, последствиям чего еще только предстояло обустроиться в истории, то второй катнуло назад.

Миниатюризация привилась в компьютерной моде, но никак не в движении международных грузопотоков. Так что хороший океанский буксир — это две тысячи тонн железа, пластика и носового резинового набалдашника для толкания барж. Само собой, буксир не стоял на якорях. И что, вы думаете, протаранил этот маленький монстр, брошенный назад завихрениями потока? Естественно, он всей массой саданул в расположенные вплотную ворота — следующие по счету — теперь уже входные створки шлюза «Мигафлорес». Понятное дело, взбесившаяся вода тоже приложила плечико.

И все повторилось. В плане того, что когда там, над сушей, воздушная волна завершила бег и отразилась от окрестных гор, здесь, в шлюзовой взаимосвязи сообщающихся сосудов, все еще бурлили потоки ищущей гравитационную впадину жидкости.

И вот теперь великанский кит по прозвищу «Фенимор Купер», лежа на куске суши между двумя океанами, в пересохшей капиллярной полости, умирал от отсутствия воды.

1. Обработка сырья

Тюрьма — она тюрьма и есть. Место ограничения индивидуальной свободы. Искусственная изоляция от внешнего мира. Анклав изгоев, тут надо держать ухо востро. Территориальная флюктуация душевных и физических страданий. И концентрация боли тоже. Хотя вроде бы тут конкретно не Средневековье — давно шествует по миру двадцать первый век. Однако если и не боль, то возможность ее применения в любую секунду. Не верите? А попробуйте перелезть через забор во время прогулки или просто резко дернуться и отбежать в сторону в момент прохода по коридору. Вообще-то «отбежать» — слишком громко сказано. Вас остановят еще до этого. И окрик будет самым мягким из ограничителей. И еще: если это, как в данном случае, тюрьма военная, то есть у нее своя специфика. Ибо она должна значительно превзойти по жесткости армию — структуру по самому своему устройству и предназначению строгую. И значит, сравнительно с обычной тюрьмой, есть у нее свои минусы, хотя, разумеется, и свои плюсы. Ну да не о них речь. Речь о том, что если вы попадаете в такое заведение не обычным порядком, за всякие там дезертирства, невыполнение приказов, мародерство или примитивное воровство у спящих бок о бок сослуживцев, а по несколько другому поводу, то тут вас может встретить вообще не сахар. Ведь вы же попадаете сюда вроде бы в качестве военнопленного, в том плане, что действительно взяты в плен в бою. Однако на самом деле на вас не распространяются никакие международные нормы по содержанию. Нет, понятное дело, что череда… мягко говоря, конфликтов двадцать первого века превратила многие из давнишних правил ведения войны (идиотское словосочетание) в совершенно высохшие чернильные каракули полоумных предков. Так вот, на вас лично не распространяется даже остаток ауры этих самых чернил. Ибо… Ведь вы же, по сути, не есть даже военнопленный. Вы же, страшно сказать, — наемник!

Так вот, мало того, что вы еще и наемник, вы, как выясняется, да вообще-то и подразумевается изначально, являетесь объектом, ведающим кое-какие секреты. А значит… В общем, кроме изоляции, режима и жесткости, от вас еще должны выведать кое-что. Технологии тридцатых годов вносят в процесс добывания скрываемой человеком информации некоторые нюансы. Но по сути все это лишь плановое развитие давнишних наработок. Как все знают, на этом полезном, для государственных и прочих громоздких структур, пути человечество всегда достойно преуспевало. Что имеется против этого? Такие же большие антагонистические структуры. Ну а если их маленький болтик — человека прямоходящего — выколупали из структуры и положили под стекло? Вне своей стаи, в камере-одиночке, под лупой следователя и большим микроскопом спецслужб, он все такое же напуганное животное, маленький таракан, мечущийся по банке. Несмотря на все — воистину нечеловеческие — усилия, эволюционная гильотина так и не выработала устройства, позволяющего отдельному объекту воздействия успешно противостоять направленному усилию продуманно приработанного монстра. Под внимательным пинцетом Голлема вы ничто, потерявшая соринку инфузория. И он выжимает и лепит из вас первозданную глину.

Каким образом? Каждому свое. Плюс имеющееся в распоряжении время и значимость требуемой информации. За последние десятилетия практическая психология шагнула далеко вперед. Ну а после психологов — если их недостаточно или же первый фактор — время — не наличествует в необходимом количестве, — вперед выступает… Нет, Средневековье, разумеется, не затерлось историей, а даже дало обильные ростки, которым может позавидовать маркиз де Сад, однако в дело вступает фармакология. Госпожа химия, особенно биохимия, — это великий кудесник. Что она может творить, попадая сквозь иголку под кожу! Оказывается, эта сложная, студнеобразная штуковина — мозг — очень просто управляется с помощью чудовищно простых, сравнительно с ним, соединений. И требуются всего-то миллиграммы. Современная постиндустриальная промышленность готова выдавать такое сырье мегатоннами. Хватит для обработки всегалактической популяции. Соседи с Больших Магеллановых Облаков, вам случайно не требуется цистерна — две «сыворотки правды»? Детекторы тоже есть, но они сложнее и в эксплуатации, и в производстве.

Итак, военная тюрьма в США — это явно не сахар для любого. Но для вас это еще и зеркало, в котором вы очень хорошо ощущаете свое собственное ничтожество.

Любители изучения собственного «я»! Просим, просим! Вход бесплатный, но в наручниках. Выход? Об этом стоит поразмышлять отдельно.

Двадцать первый век. Вторая четверть. Технология скрытого наблюдения переплюнула даже фармакологию. Вседиапазонные микрокамеры можно воткнуть где угодно, а уж подслушивающие «жучки»…

Где вы — славные времена Монте-Кристо? Попробуйте делать подкоп бесшумно и чтобы это не видел инфракрасный глаз-наблюдатель. Решетки? Но вы же не Терминатор-2, дабы проходить сквозь них, не разрушая.